Две битвы - Артем Лукьянов

разлетелся в клочья, обдав каскадом искр кабину наступающей машины. Тот резко подался обратно и скрылся за стеной.

– Мэм, катапультируйтесь срочно! «Голиаф» почти безоружен и обездвижен! – прокричал в эфир Трэвор.

– Только вместе с тобой! – тут же ответила Мирэн.

– Мэм, моя система катапультирования повреждена! Я его немного задержу РРП пушкой! Не теряйте время!

– Только вместе с тобой, Трэвор! … Прикрой меня!

Мирэн сняла нейро-шлем и открыла броне-колпак своей кабины. Накинув армейский бронежилет, она выскочила наружу и, перекатившись по испещренной бороздами броне-плоскости, очутилась на против кокпита Трэвора. Выхватив из кобуры термо-ударный пистолет, она выстрелила несколько раз в сочленения кабины, чтоб помочь напарнику с той стороны вытолкнуть броне-колпак наружу, но без видимых результатов. Где-то сзади послышался скрежет. Сильная боль пронзила ее бедро. Мирэн вскрикнула и завалилась на бок. Ожог на ноге был глубокий и почти сквозной. Она тут же вколола себе замедлитель чтоб притупить боль. Развернувшись Мирэн выстрелила на звук и попала в «Гомункула», который уже собирался менять позицию на крыше здания, после удачной атаки. Ударная волна разбила лицевую часть пластины дрона так, что он тут же слетел вниз на полулежавшего полусидевшего «Голиафа».

– Мэм, вы должны уходить пока не поздно! – кричал в нейро-канал Трэвор, – Я послал сигнал о помощи! Сюда уже выдвинулась «звезда» Нормана, но они доберутся до нас через 10 минут, не раньше!

Вместо ответа Мирэн выстрелила еще несколько раз пока батарея на пистолете не моргнула красным сигналом, сообщив о том, что «магазин» пуст.

Она перевернулась на спину, легла рядом с броне-колпаком Трэвора на грудную пластину машины. Боль в бедре словно удалилась и «ныла» где-то далеко. Мирэн попыталась привстать на ногу, но не смогла, рухнув спиной на броне-плоскость. Она посмотрела своими карими глубокими и уставшими глазами на сиреневые сумерки своей родной планеты. Ставший ненужным пистолет улетел куда-то вниз и с шумом ударился обо что-то твердое. Слева от нее РРП пушка ожила и, слегка вращаясь в люльке, дала оглушительный и длинный залп по вылезшем в большом количестве «Гомункулам». Многоствольное орудие повело вправо, влево, затем снова вправо, сшибая лезущих сверху дронов. Огненной струей из раскаленных стержней их буквально сметало с крыши вместе с кусками самой крыши. Спустя некоторое время сама пушка выплюнула еще пару снарядов, прокрутилась в холостую и отключилась.

– Мэм, прошу вас! Снарядов больше нет! Я не смогу прикрыть снова! – взывал к ней Трэвор через нейро-канал.

Однако Мирэн лежала спокойно раскинув руки. Его она уже не слышала, хотя обруч на шее, передавал сообщения от напарника. Кончики ее волос превратились в пепел от жара, исходившего от жерла только что отработавшего орудия. После второй дозы замедлителя прожжённая нога не болела, но и не ощущалась, словно ее удалил некий невидимый хирург. Левая сторона лица будто загорела на интенсивном местном солнце, которого никогда никто не видел на этой планете. Совершенно не моргая, она смотрела прямо перед собой. Ее мысли текли ровно и никуда не торопились.

– Бабуля Кси рассказывала, что если семечко выживет само, то плода не принесет, а вот если умрет в грунте – даст много плода. Я тогда маленькой думала «Какую глупость говорит бабушка. Как можно принести плод умерев».

Сумеречное небо над крышей осветилось множеством маленьких огоньков.

– Трэвор, посмотри, как красиво! Какие светлячки! … Когда-то над Парпландом обязательно засияет наше «Солнце»!

Огни устремились вниз, превратившись в боевые головки ракет, выпущенные дронами по ту сторону дома. Разрывы по всему «телу» еще несколько минут сотрясали поверженного «Голиафа», хотя сами «Гомункулы» уже отступали, убегая от приближающейся расплаты.

Норман, сидя в своем «Геракле» стремительно приближался к тому месту. Однако он опоздал. Огромный огненный шар от разрыва множества ракет разнес всё 2-этажное здание, где лежала машина Мирэн и Трэвора на сотни мелких и крупных кусков, осветив ярко, как днем весь пригород Нектауна.

В 15 километрах западнее за холмами Карлсон, сидя в капсуле управления своей «Горгоны» наблюдал яркую вспышку от взрыва, освятившего территорию почти до самых холмов.

– Если это Одди потерял «Гигамункула», посажу его на «Гладиатора» и отправлю в атаку, чтоб кровью смыл позор! – неожиданно выругался «Локи».

Однако не прошло и часа, как на радаре появился Оддлиф и сразу же вышел в эфир:

– «Локи», это «Джаггер»! Минус один «Голиаф» у локалов, и у меня на борту очень приятный сюрприз!

– «Локи» на связи. Сюрприз – это хорошо. Поднажми. Прикроем тебя, если есть погоня.

Карлсон, переключил нейро-канал на Куцако.

– «Асма», это «Локи», что там с обменом?

– «Асма» на линии. Сигнала от локалов нету. Последний о том, что они приближаются к точке высадки, был час назад. Но мы немного опоздали на рандеву… А сейчас эти уроды молчат! – отрапортовала Куцако.

Тем временем сильно разбитый «Гигамункул» выскочил из-за холма и «влетел» на строй-площадку возле «Горгоны». Дженго сидел в кокпите квадро-бота и руководил процессом возведения бункера для радио-локатора. От увиденного, он открыл кабину своей машины и обомлел:

– Одди, ты безмозглый придурок! Как можно дважды вступить в одно и тоже дерьмо! – громко произнес Дженго, глядя на то, что осталось от РПУ у тяжелой машины.

– Не плач, зубастый! Лучше посмотри, кого я привез и позови Бомбасту! – отозвался тот через нейро-канал.

Секция на лицевой части «Гигамункула» откинулась вперед и по образовавшемуся спуску вышел Оддлиф. За ним как бы прикрываясь рукой от света фонарей неспешно семенила Тулулу. Дженго даже сразу и не признал в ней ту грозную воительницу, которую он помнил. Вместо гордой и стремительной походки, на встречу шла ссутулившись женщина с поникшей головой. Однако значения он этому совсем не предал, будучи не на шутку разозленным состоянием самой боевой машины.

– И, это, Джен, там еще «Охотник» …

Оддлиф показал рукой на бредущую следом сильно разбитую машину.

– … Его надо немного подлатать.

«Охотник», ведомый ИИ, вышел следом из-за холма. Его состояние было просто удручающим.

– Что!? Подлатать!? Да на нём места живого нету! – пробурчал грозно в ответ тот, – И это после того, как я тебе его полностью заштопал! Ну, ты и кретин!

Карлсон, завидев на радаре фигуру Тулулы, выскочил сразу же, но он все равно был 2-м. Бомбаста уже обнимал ее словно не видел сто лет.

– Ну, вот, Бомби, я держу свое слово! Сказал же, вернем нашу «лошадку»!

Затем повернулся к Одди и, игнорируя стенания и вопли Дженго, обнял его, как лучшего друга и сказал:

– Ну, ты просто мифический герой Асгарда! Как ты это все провернул-то!?

Одди помолчал немного,