Егерь: Назад в СССР 2 - Алекс Рудин

— товарищ Никифоров. Точнее — был. Ох, и ряху себе наел — не поверите! Шире, чем у меня! А ведь я, всё-таки, целый генерал-лейтенант!

Георгий Петрович расхохотался, а отец посмотрел на него с уважением.

— На службу на «Жигулях» ездил из военного городка. Представляете? Ну, прапорщики — ребята хозяйственные. Им по службе положено смотреть, что где плохо лежит. Но товарищ Никифоров меры не знал. Решил он себе дачу построить. А чтобы новенькие «Жигули» строительными материалами не портить — прикупил второй автомобиль. Вот этот самый!

Георгий Петрович похлопал ладонью по плоскому капоту.

— И тут уже старшие товарищи не выдержали такого хамства и устроили настоящую боевую операцию по поимке прапорщика с поличным. Хорошо, что часть секретная, и командир поставил в известность меня, чтобы избежать осложнений. Никифорова крепко взяли за нежные места и предложили вариант — он возвращает всё, что нажил неправедными трудами, а ему за это без шума подписывают рапорт об увольнении и не преследуют по закону. Никифоров человек умный — подумал, и согласился. Так что пользуйся, Андрей Иванович. Заводи, не стесняйся!

Я вставил ключ в замок зажигания и повернул. Двигатель отозвался бодрым рыком.

— А не съездить ли нам на обновке в Светлое за свежим хлебушком? — улыбнулся генерал.

Конечно, мы прокатились до магазина. Машина бойко подпрыгивала на кочках и слегка дребезжала железными внутренностями. Но какое же это чудо после бесчисленных километров, отмеренных усталыми ногами!

— Доволен, Андрей Иваныч? — спросил генерал, глядя на моё улыбающееся лицо?

— Ещё бы! — искренне отозвался я. — Спасибо, Георгий Петрович!

— Да не за что. Чем могу — тем и помогаю. Да и машина на балансе охотобщества. Так что это не взятка, а помощь тебе в работе.

В магазине мы взяли свежего хлеба и пару бутылок водки.

— Обмоем приобретение, — весело сказал Георгий Петрович. — Да и открытие охоты заодно.

Остальные к нашему возвращению накрыли стол. Кастрюлю с горячей утиной похлёбкой поставили прямо посередине. Вокруг на газетах разложили зелёный лук, варёные яйца, тонко порезанное сало с розовыми мясными прожилками. Особняком стояла литровая банка с солёными огурчиками.

— Мать солила, — гордо сказал отец. — Попробуйте! У вас в Ленинграде таких огурчиков не найдёшь.

Я, обжигаясь, хлебал наваристый мясной бульон с плавающей в нём крупно порезанной картошкой и морковкой. Горячая еда наполняла желудок, мгновенно создавая ощущение тепла и сытости.

— А вы почему не пьёте, Андрей Иванович? — басом спросил меня Беглов.

— Я ещё хочу съездить в одно место, — ответил я.

Беглов только улыбнулся и с хрустом откусил солёный огурчик.

— Ну и голос у тебя, Владимир Вениаминович! — сказал ему отец. — Хоть в церкви пой.

— Это от деда, — весело ответил Беглов. — Он в церкви регентом служил. Бывало, выпьет стопочку в воскресный день, да как затянет: «Отец неблагочинный пропил тулуп овчинный и ножик перочинный перламу-у-утровы-ы-ый!»

Мы расхохотались — до того похоже Беглов изобразил деда-регента.

Я, наконец, управился с похлёбкой и отодвинулся от стола.

— Тебя к утру-то ждать, Андрюха? — поинтересовался отец.

Я только улыбнулся.

— Вы тут за порядком следите. Браконьерить не вздумайте!

Эти слова вызвали новый взрыв хохота.

— Да мы немножко! — ответил за всех Георгий Петрович. — Так, плотву удочками подёргаем, да и спать.

Я выехал с базы и повернул налево, к Светлому. Чёртова география! Напрямик до Черёмуховки всего двенадцать километров. А на машине выходит все тридцать.

В Светлом я свернул на боковую улочку, от которой отходила лесная дорога на Сарью. Машина то и дело клевала носом, ныряя в глубокие ямы, оставшиеся от высохших луж. Затем снова вскидывала капот, карабкаясь на дорогу. Настоящие качели!

Я сбавил скорость, и автомобиль покатился не спеша. Резкие толчки перешли в плавные покачивания. Толстые стволы сосен проплывали за окном, а я крутил баранку и планировал маршруты ежедневных объездов территории.

Теперь-то у меня ни один браконьер не проскочит!

— Андрей, это что, твоя машина?

От удивления и восторга глаза Кати округлились. Выглядело это так забавно, что я едва удержался от смеха.

— Служебная. Но выдана мне в пользование, и с бензином генерал обещал помочь. Так что собирайся — поедем кататься!

— А куда?

Вот чёрт! Об этом я и не подумал.

— Поехали в Волхов! Тебе что-нибудь нужно в магазинах?

Катя покачала головой.

— Нет, в Волхов не хочу. Мы же там недавно были. А знаешь что? Поехали в Старую Ладогу, а? Крепость посмотрим! Ты бывал в крепости?

— Конечно! — улыбнулся я.

— А вот я — ни разу! А так хочется!

— В чём же дело? Поехали! Только возьми купальник — вода сегодня тёплая.

— Точно! Можно же искупаться! Андрюша, ты — гений! Я сейчас.

Катя развернулась и побежала в дом, а я довольно ухмыльнулся. Что ни говори, а приятно услышать такое от девушки!

Вернувшись, Катя протянула мне полотняную сумку.

— Держи! Там полотенца и одежда.

Через десять минут мы уже ехали по направлению к Киселёво.

— Как здорово! — улыбаясь, восклицала Катя! — А окно открыть можно?

— Нет. Но можно целиком снять брезентовый верх, и получится кабриолет.

— Как это?

— Как в старых фильмах, видела? Машина без крыши.

— Ого! А ты можешь так сделать?

Я гордо улыбнулся.

— Могу, но только не сейчас.

Наш «козелок» гордо катился по асфальту со скоростью семьдесят километров в час. Больше из машины было не выжать, сколько не утапливай педаль газа. Да больше и не надо! Какой смысл лететь, сломя голову и ничего не видя вокруг себя? А на такой скорости очень удобно любоваться окрестностями.

Сзади резко посигналили. Я взглянул в зеркало и увидел красный «Москвич», который пристроился вплотную за нами. Я немного прижался к обочине. Навстречу неторопливо шла «шаланда» с увязанными в кузове трубами.

«Москвич» не переставал сигналить.

— Андрей, что ему надо? — встревоженно спросила Катя.

Я пожал плечами.

— Наверное, хочет обогнать.

Едва «шаланда» прошла, «Москвич» и в самом деле рванул на обгон. Непрерывно гудя, он пронёсся мимо. Сидевший рядом с водителем полный мужчина что-то гневно кричал, повернув голову в нашу сторону, и размахивал руками.

Какие нервные бывают люди.

Через полчаса мы добрались до Староладожской крепости. Крепость стояла на полуострове, при впадении реки Ладожки в Волхов. С высокого берега открывался потрясающий