Темная Башня: Искупление (СИ) - Мага Никита

— Мои патроны рабочие, — сказал Уолтер. — Может, теперь ты попробуешь?

Стрелок с криком кинулся на Уолтера. Человек в черном не сопротивлялся. Он позволил повалить себя и дать незнающему стрелку выпустить пар. Роланд избивал Уолтера до тех пор, пока на его кулаках не появились отблески костей. Лицо Уолтера превратилось в месиво. Брови рассечены, нос был вбит вовнутрь, а зубы валялись вокруг Уолтера, напоминая нимб. Стрелок закрыл лицо руками. Когда он открыл его, Уолтер стоял и смотрел на него без каких-либо повреждений. Роланд посмотрел на свои руки. Они были целы. На стрелка навалилась безмерная усталость, он упал на колени.

— ЧТО ПРОИСХОДИТ?

— Разве ты еще не понял, стрелок, — начал Уолтер. — Башня не позволит нам умереть. Она не даст какому-то колдуну лишить жизни ее стража.

— Если ей нужен я, то зачем ей нужен ты?

Уолтер задумался. Он действительно не знал ответа на этот вопрос.

— Я не знаю, Роланд. Видимо, у каждого из нас свой долг перед Башней. Твой заключается в вечной защите и обновлении цикла, а мой… не знаю… может быть, мне суждено быть твоим врагом вечно.

Роланд подошел к Уолтеру, подняв того над землей за грудки.

— ЗАЧЕМ ТЫ УБИЛ ИХ?

Уолтер вырвался из железной хватки стрелка, ударив того в ухо. Стрелок отстранился.

— Хватит уже полумер, Роланд. Неужели ты готов оставить атомные бомбы, которые с легкостью могут уничтожить Башню в живых? Мы убили отнюдь не всех демонов. Ты сам все видел. Это были дряхлые и напуганные люди. Оставляя их в живых, мы бы поставили под угрозу существование всего сущего, Роланд. Люди меняются. Ты действительно уверен, что они стали бы жить нормальной жизнью, зная, на что они способны? Или что демоны не схватили бы их и не продолжили бы Разрушение? — Уолтер выжидающе посмотрел на стрелка, но тот решил оставить его вопросы без ответа. — Говоря проще — они стали бы для нас обузой, — Человек в черном подошел к стрелку. — Ты действительно хочешь привести их к нему, чтобы он выкачал их силы?

— Их можно было отпустить!

— Эдди тоже можно было спасти. Но ты этого не сделал. Хватит уже делать из себя святого. Мы одинаковы, Роланд. Я, в отличие от тебя, взял билет до конечной, и обратного пути не будет. Неужели ты действительно думаешь, что Алый Король не сможет нас убить? Да, Башня постарается этому воспрепятствовать, но, впитав силу Разрушителей — он стал сильнее. Я не тешу себя надеждами во спасение, Роланд! У нас даже нет плана, как прервать этот гребаный цикл, а мы все равно идем к Башне. Мы в Аду, Роланд! Из раза в раз, снова и снова, а если ты перезапустишь цикл вновь, то все будут живы, и ты не вспомнишь об этом, — Уолтер посмотрел в глаза стрелку. — В отличие от меня. Как я сказал тебе тогда в хижине, я не хочу видеть, как Габриэль вновь умирает. Моя память не стирается, стрелок. Я много раз тебе намекал о твоем нескончаемом походе, когда мы с тобой говорили на голгофе. Роланд, я сделаю все, чтобы не видеть смерть любимого человека, а тебе пора перестать узко мыслить и жить в мечтаниях о том, что мы всех спасем и восторжествует мир!

Уолтер направился к выходу из леса, оставив стрелка наедине с его мыслями.

2

Роланд сел на траву.

Неужели Человек в черном был прав? Да, ему приходилось жертвовать людьми ради Башни, но такое… нет, Уолтер был прав. Стрелок ступил на кровавый путь в тот момент, когда пожертвовал Давидом, чтобы победить Корта. У них не осталось нечего, кроме Башни, путь к которой усеян трупами людей, которые даже не просили их втягивать в этот поход. Роланду была противная мысль о схожести с Человеком в черном. Но, в данном случае, Уолтер был прав, как бы ни было горько признать это. Ему придется вновь сразиться с Алым Королем и войти в Башню. А что будет дальше, не знает никто из них. Роланд дал себе обещание, что любой ценой постарается остановить этот кровавый поход.

Стрелок направился за Человеком в черном.

3

Уолтер вышел из леса.

Перед ним была дорога, которая не заканчивалась даже за горизонтом. Человек в черном посмотрел на небо. Облака двигались в сторону дороги. Да, они все еще находились на тропе Луча, и Уолтер понимал, что именно эта дорога приведет их к Темной Башне. Уолтер увидел надписи на дорожном знаке, которые подтвердили его догадку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Одд’c – Лейн

А вот когда Уолтер прочитал название уходящей за горизонт дороги, сердце у него учащенно забилось:

Тауэр – Роуд

Сбоку от дороги находились дома, что сгрудились у Т-образного перекрестка, и только в одном из них теплилась жизнь. Остальные стояли пустыми. Из трубы этого скособоченного, обсаженного деревьями дома поднимался дымок, прозрачно-белый дымок. Рядом с домом стоял трактор красного цвета с прицепом, чью краску начинала пожирать ржавчина. Одно окно светилось масляно-желтым цветом, но именно дымок приковал к себе взгляд Уолтера. Один вопрос вертелся в голове у Человека в черном: кто же откроет ему дверь, когда он постучится? Красная Шапочка или Волк, переодевшийся в Бабушку?

Входная дверь дома открылась, и на крыльцо вышел старик. В сапогах, джинсах и легкой куртке. Старик сильно хромал, опираясь на крепкую палку в левой руке.

— Приветствую тебя, путник, ты, должно бы…

Справа от Уолтера прогремел выстрел. Человека в черном оглушило. Уолтер посмотрел в сторону старика. Седой мужчина лежал на крыльце дома без одной ноги, оторванной выстрелом стрелка по бедро. Старик вопил от невыносимой боли. Роланд решительно направился к нему, закончить начатое. Уолтер нагнал стрелка.

— Ты, наверно, слишком буквально меня понял, Роланд. Не надо выкашивать всех на нашем пути.

— Заткнись, Уолтер.

Старик поднял голову.

— Он… ждет вас… убл…

Роланд выстрелил в Дандело три раза. Грудь старика больше не вздымалась. Уолтер вопросительно посмотрел на стрелка.

— Это энергетический вампир. Он высасывает жизненную силу за счет проявления эмоции у жертвы. В прошлый раз он чуть не убил меня.

— И как же ты выжил? — спросил Уолтер.

— Сюзанна догадалась о сущности этого существа при помощи записки от Стивена Кинга и убила мерзавца, — лицо стрелка помрачнело. — В подвале находится мальчик, который является самым сильным Разрушителем при…

— Роланд, — перебил Уолтер. — Мы же уже говорили об этом.

— Дослушай меня до конца. Благодаря своим силам он смог убить Алого Короля, — Роланд убрал револьвер в кобуру. — После того как он сделает это вновь, делай что посчитаешь нужным.

— Даже так? — удивился Человек в черном.

— Да, даже так.

— Значит, наш любимый создатель оставил нам бога из машины. Ловко.

Роланд не понял, что имел в виду Уолтер. Это было не важно. Стрелок вошел в дом.

4

Зайдя в хижину, Роланд быстро вспомнил, где находился проход в подвал. Стрелок подошел к холодильнику и без особо труда отодвинул его, ведь хитрый монстр установил его на платформе с колесиками.

Вниз вела крутая и узкая лестница. Роланд поводил рукой по стене за дверцей и нашел выключатель. Зажглись две лампочки, одна на полпути, другая — в самом низу. Тут же из подвала донесся крик, полный боли и страха, но без слов. От этого крика по коже Уолтера побежали мурашки.

Подвал представлял собой лабиринт из бочек, коробок, ящиков и каких-то узлов, подвешенных к потолку. Уолтеру не хотелось знать, что находится в этих узлах. Опять до них донесся все тот же крик, наполовину вопль, наполовину рыдание. А над ними, пусть уже и приглушенно, выл и ревел ветер.

Роланд повернул налево и двинулся по зигзагообразному проходу, образованному поставленными друг на друга коробками. Высота «стен» достигала головы. Уолтер последовал за ним, сохраняя дистанцию, то и дело оглядываясь, в ожидании незваных гостей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Справа от них Роланд увидел серебряный ключ. Разрушитель — Патрик Дэнвилл, стоял у решетчатой двери, протягивая к ним грязные руки. Это был мальчик в возрасте около семнадцати лет. Такой худой, что напомнил Уолтеру ужасные фотографии узников концентрационных лагерей, которые он когда-то видел, тех, кто выжил в Освенциме, Бегрен-Бельзене, Бухенвальде, живых (пусть и едва) обвинений человечеству в целом, в болтающихся, как на вешалке, полосатых робах, этих жутких шапках с плоским донышком и ужасно яркими глазами, которые так хорошо все чувствовали и понимали. «Нам так хочется не знать, кем мы стали, — говорили эти глаза, — но, к сожалению, мы знаем».