Приют приговоренных детей - Эвелина Грин

— Я хочу тебя! — сказал Лекс, и еще сильней прижался к ней.

Девушка ощутила напряжение в его штанах, но все так же покачала головой, ведь сейчас было слишком опасно вступать в интимную связь.

— Не стоит тебе сейчас ко мне прикасаться. После ментального контакта с мужем, он может ощутить твое вторжение в мое тело. А проблемы ни тебе, ни мне сейчас не нужны. Я сама подойду к тебе, когда будет можно. — спокойно сообщила вампирша и оттолкнула Лекса, освобождаясь из его страстной хватки, и вышла на улицу.

За полгода пребывания рядом с артефактом, ее плоть стала более уязвима, как и у Лекса, но они по-прежнему не могли понять, где тот находиться. Эверилд обошла ближайшую территорию в поисках источника силы, но чувства ей подсказывали, что артефакт находится внутри дома, и вампирше пришлось вернуться в частично разрушенный особняк.

Она полностью сосредоточилась на поиске артефакта перехода, и почувствовала две силы: одна тянула в подземелье, где остались люди, а другая в ванную комнату. Вампирша решила начать с нее. Когда она вошла внутрь, то яркий свет ударил по глазам, на миг, ослепив Эверилд. Королева вампиров протерла глаза и отыскала источник света. Она не могла поверить, когда увидела, что это светилось мыло. Температура в комнате ощутимо упала, и плеча вампирши коснулась чужая сила. Эверилд вздрогнула, но времени на страх у нее не было, девушка нужно было, как можно скорее убраться отсюда.

Она с трудом подошла к ванне, наклонилась и схватила светящееся мыло. Оно сильно жгло кожу, а затем растаяло, оставшись налетом. Теперь, вместо мыла, Эверилд держала в руке древнюю монету, на которой была изображена морская вампирша. Если ее сердце могло остановиться, то оно сейчас бы это сделало, такая мощная сила исходила от монеты из золота.

Вдруг монетка взмыла в воздух и поплыла прочь, призывно мерцая. Вампирше ничего не оставалась, как последовать за ней. Древняя монета преодолела коридор, влетела в главный зал и замерла напротив потайного хода. Затем она стала прозрачной, и прошла сквозь стену. Эверилд открыла тайный ход, и пошла за ней. Монета вальяжно плыла вниз по ступенькам, приближаясь к часовне. Эверилд стало интересно, сможет ли божья сила ее остановить, но все любопытство пропало, когда она увидела на пути монеты Арину. Вампирша понимала, что не должна позволить монете соприкоснуться с человеческим телом. Она ускорила шаг, окутала монету ментальной магией, чтобы та обрела твердость и поймала ее, сжав в кулаке. Эверилд выдохнула. Завороженный взгляд Арины не понравился вампирше, и она щелкнула у нее перед носом пальцами, приводя в чувство. Девочка вздрогнула, моргнула, и в глазах цвета горького шоколада появился осмысленный взгляд.

— Иди спать. — мягким голосом сказала Эверилд.

Арина помотала головой и удивленно осмотрелась.

— А как я здесь оказалась?

— Это все лунатизм. Это когда люди ходят во сне. — пояснила она, наблюдая непонимающий взгляд малышки. — Я ухожу, а с вами остается Лекс. В дом заходить нельзя, он в аварийном состоянии. А сейчас возвращайся в свою постель.

Эверилд чувствовала, как монетка резко начала нагреваться, что явно сулило ей кучу проблем. Она отправила ребенка спать, а сама быстро взлетела вверх по ступенькам, отодвинула двери и побежала со скоростью света прочь, только чтобы монета не встретилась с Ариной. Эта малышка запала ей в душу и Эверилд не желала, чтобы с ней что-нибудь произошло. В голове вампирши загремел и загрохотал властный голос прародительниц, который дрожал от гнева.

— Немедленно вернись и отдай монету девочке!

Эверилд замотала головой, с трудом отгородилась от голоса морских вампирш и сделала то, что обещала Лексу: стерла все воспоминания о нем, оставив в голове ключ-активатор, чтобы она смогла все вспомнить, когда он явится к ней. Ее ментальный заслон пробили, и голос прародительниц стал еще более яростным. Вампирша почувствовала, что из носа и ушей побежала кровь, но Эверилд не собиралась останавливаться и бежала на пределе своих возможностей, только бы уйти подальше от особняка.

— Вернись немедленно! — велел шипящий голос, но девушка уже не помнила, куда надо вернуться. У нее осталось только понимание того, что она добыла часть ключа.

Древняя монета накалилась и прорвала ментальный щит, став прожигать кожу непокорного потомка. Сначала она прожгла кожу, потом сила перекинулась на мышцы, и кости. Эверилд помнила только Арину и то, что ей нельзя встречаться с этим артефактом, а поэтому, была готова вытерпеть хоть девятый круг ада, лишь бы малышка осталась в безопасности с людьми.

Эверилд терпела адскую боль, сжав зубы, стараясь не потерять над собой контроль. Она ощутила, как монета втянулась в тело и продолжила свою черную работу, а прародительницы шипели и проклинали вампиршу.

— Он узнает об измене, и ты будешь вынуждена бежать!

Рука вампирши горела изнутри, словно в кости загоняли раскаленные прутья.

— Вернись, немедленно! — раздался хор из шипящих голосов.

Эверилд почувствовала, как монета проникает в ее тело, и еще больше начинает нагреваться. Девушка поняла, что если так и продолжится, то она зажарится заживо. Вампирша упала на колени, боль терпеть уже было невыносимо. Жжение нарастало вместе с болью, грозясь превратить в шашлык ее мертвое тело.

«Отличное жаркое получится из тухлого мяса вампира» — усмехнулась Эверилд.

Внутренний огонь перекинулся на душу, и она заорала, не в силах выносить боль и тогда взмолилась:

— Позвольте мне увидеться с мужем, и тогда я покину этот мир. — попросила девушка, но прародительницы словно не услышали ее, видимо желая насладиться агонией вампирши.

Эверилд решила больше не молить о пощаде, и если им угодно убить ее, то пускай так и будет. У нее все равно жизнь была никчемная. И только после этих мыслей, прародительницы сжалились над девушкой, и боль стихла.

— Хорошо, езжай в Голландию. У тебя будет ровно две недели, чтобы проститься с мужем. — произнес хор из голосов и стих.

Настала благословенная тишина, и боль полностью исчезла. Внезапно рядом с ней открылся портал, и появился Эрик Дарт. Эверилд не была похоже на саму себя, так как ее тело обуглилось до костей. Эрик ужаснулся увиденным зрелищем. Он сразу же переместился к своей любимой, когда ощутил невыносимую боль, исходящую от нее. Его обуяла всевнемлющая ярость, поглощающая разум, и был готов крушить все вокруг. Эрик разрушал свой дворец, лишил мозга целый квартал, а затем желание защитить свою женщину стало настолько сильным, что он открылся портал и перенесся к ней.

Эрик не мог без содрогания смотреть, во что превратился свет его жизни. Эверилд вся обгорела,