Жуткие эксперименты, культы и секты. Реальные истории - Анастасия Александровна Шавырина

у животных ни разу за время проведения эксперимента не отнимал. Это небольшое исследование продлилось до 1962 года. Затем Кэлхуна пригласили провести год в Центре углубленных исследований в области поведенческих наук в Стэнфорде, штат Калифорния.

Чтобы не было никаких сомнений в компетентности Джона в вопросе обеспечения крыс (а в эксперименте «Вселенная 25» – мышей) всем необходимым для комфортной жизни внутри исследования, стоит рассказать, что он брал все количественные критерии не из головы, а из матушки-природы. Кэлхун на протяжении двух лет следил за жизнью пасюков (серых крыс) в естественных условиях. В 1947 году он положил начало проекта с поддержкой Университета Джонса Хопкинса. Только представьте себе огромный огражденный участок, занимающий 930 квадратных метров под открытым небом. В нем грызунам было предложено продемонстрировать свою внутреннюю экологию жизни. Ученые понимали, что в естественной, но огороженной среде такого размера популяция животных могла достичь пяти тысяч особей, однако на протяжении всего исследования количество не превысило двухсот, а по итогу стабилизировалось на отметке всего в 150 крыс. Кэлхун увидел, что все серые крысы расселились организованно, небольшими группами по 11–13 особей.

Подобное объединение в колонии не позволяло животным быть беспорядочно разбросанными по всей наблюдаемой площади. Впоследствии ученый использовал эти знания для своих будущих экспериментов, предположив, что это самое комфортное количество для проживания. При таких условиях стресс от конкуренции не приводил к разрушению группы изнутри. Как потом оказалось при более детальном рассмотрении процесса, именно столько особей проживало в гаремах самцов, отвоевавших себе изолированные загоны на втором этаже сарая.

Скажем сразу, эксперимент «Вселенная 25» назван так не потому, что повторялся 25 раз. Он назван так, потому что это было 25-е исследование Джона Кэлхуна, просто порядковый номер его научной работы. Эксперимент оказался невероятно масштабным. Джон и его коллеги построили мышиный мир без войн и катастроф. Но давайте по порядку. Как был устроен этот мир?

Загон с 256 ящиками-гнездами, каждый из которых был рассчитан на 15 мышей, оборудован раздатчиками воды и корма и достаточным количеством материала для строительства гнезд. Кэлхун описывал загон как «утопию» для мышей. Выглядел загон как огромный, полый внутри квадрат, именно внутри и находились ящики для гнезд, 1,5 метра в высоту и приблизительно 2,5 метра по длине – вот и все мышиное счастье. Загоны регулярно очищались от помета (раз в две – шесть недель), менялись подстилки, убирались мышиные трупы.

У каждой стороны было четыре зоны «снаружи», по четыре вертикальных сетчатых «туннеля». «Туннели» давали доступ к скворечникам, бункерам для еды и дозаторам воды. Получался многоэтажный дом с закрытым двором в середине. Не было недостатка в еде, воде или материалах для гнездования. Хищники отсутствовали. Единственная беда, с которой, возможно, могли столкнуться мыши, – это ограничение пространства. Но, по расчетам исследователей, места для гнезд в загоне хватило бы на 3840 мышей, а постоянно подаваемой еды – на 9500, воду одновременно могли потреблять 6144 мыши, не испытывая никаких затруднений. Пространства для мышей было более чем достаточно, первые проблемы отсутствия укрытия могли возникнуть только при достижении численности популяции свыше 3840 особей. Однако такого количества мышей по итогу никогда в баке не было, максимальная численность популяции отмечена на уровне 2200 грызунов.

Все готово, еда лежит, гнезда ждут новых жителей, можно начинать эксперимент. Чтобы упорядочить проведенное исследование, сам Джон разделил весь наблюдательный период на четыре стадии.

Стадия А

В июле 1968 года четыре пары мышей были запущены в свою новую среду обитания. Сказочный замок, волшебный мир. Температура там тоже была стабильной – комфортные для мышей +20 градусов по Цельсию. Мыши осваивали территорию, вили гнезда, рождали детенышей. Уже на первом этапе на эксперимент было направлено много критики. Вопросы, в частности, возникали по поводу родства первых жителей загона: не были ли они прямыми родственниками? Такая связь могла привести к мутациям и искажениям в развитии. Но ни одно из поколений, родившихся впоследствии, не имело фенотипических или генетических проблем. Более того, возникло предположение, что во время роста популяции маленьких жителей они так или иначе были вынуждены скрещиваться со своими дальними родственниками. Но и в этом не оказалось никакой проблемы, ведь грызуны на природе живут в сплоченных колониях, прекрасно размножаются и увеличивают свое население внутри естественно сформированной группы.

Стадия В

Первоначально население быстро росло, удваиваясь каждые 55 дней. Но когда к 315-му дню количество мышей достигло 620 голов, прирост популяции заметно сократился, удваиваясь только каждые 145 дней. Напомним, что пищи и воды все еще хватало на всех и всегда. Больше ничего интересного на этой стадии не произошло.

Стадия С

Колония составляла около 600 мышей, в ней соблюдалась определенная иерархия и некая социальная жизнь. Физически меньше места, чем было ранее. Но что же происходит с поведением животных? В тесноте да не в обиде, как предполагал Джон, рассчитывая максимальную вместимость мышей более чем на 3500. Период после 315-го дня исследования отличался нарушениями в социальной структуре и в нормальном социальном поведении. У мышей тоже есть нормы поведения. Среди отклонений исследователи отмечали неспособность доминирующих самцов поддерживать свою территорию и защищать своих самок, агрессивное поведение самок по отношению к самцам и своему потомству, пассивность вытесненных самцов, частые нападения и конкурирование друг с другом.

В итоге образовалась категория «отверженных самцов», которых изгоняли в центр открытого пространства, вообще не допуская их в гнезда. Они часто становились жертвами агрессии. Их можно было отличить по искусанным хвостам, выдранной шерсти и следам крови. Несчастные и обиженные мыши были, прежде всего, молодыми особями, не нашедшими для себя социальной роли в мышиной иерархии. Откуда такая проблема, ведь в природе ее не существует? Отсутствие подходящих социальных ролей было вызвано тем, что в идеальных условиях загона мыши жили долго, стареющие мыши, которые должны были бы умереть, не освобождали места для молодых грызунов.

Поэтому агрессия часто была направлена на новые поколения особей, рождавшихся в загоне. После изгнания самцы изменяли принципы своего поведения, учились приспосабливаться, меньше проявляли агрессию, не желали защищать своих беременных самок и исполнять обычные социальные роли. Периодически они нападали либо на других особей из общества «отверженных», либо на любых других мышей.

Понижение смертности отразилось не только на самцах. Самки, готовящиеся к рождению, становились беспокойными и нервными, так как в результате роста пассивности среди самцов они становились менее защищенными от случайных атак. В итоге самки стали проявлять агрессию, им приходилось часто драться, защищая потомство, а иногда и уничтожая его. Часто самки убивали своих детенышей и перебирались в верхние гнезда, чтобы защитить только себя, и отказывались от размножения.