Логово «ВЕПРЯ» - Василий Веденеев

— А «тополь» или «сатану» вам не надо? — саркастически ухмыляясь, осведомился генерал, старательно скрывая охватившее его замешательство.

Да, на предварительных консультациях речь шла о закупке оппозиционерами крупных партий вооружений, но кто предполагал, что кроме обычного набора стрелкового оружия и артсистем, используемых в горной местности, у азиатов столь разыграются аппетиты? Так недолго породить у себя под боком кровожадного монстра, которого потом и не найдешь чем умиротворить или усмирить.

Неужели те, кто посылал его сюда, не знали о запросах оппозиционеров из Южных Предгорий? Наверняка знали и сознательно пошли на переговоры ради получения огромной прибыли: деньги, господа, деньги! Причем не просто деньги, а огромные, немыслимые деньги! И мало кого волновало, как они получены: наркобизнесом, торговлей оружием, проституцией или работорговлей — главное, есть возможность получить их, и за это многие, не задумываясь, прозакладывают душу дьяволу!

На секунду Шатуновскому стало страшно и даже легко закружилась голова, словно он внезапно оказался на краю бездонной пропасти, и еще шаг… Впрочем, отчего он должен поддаваться эмоциям: есть те, на ком лежала ответственность за принятие решений, а он лишь исполнитель.

— Ядерный зонтик нам ни к чему, — откинувшись на спинку кресла, улыбнулся Мирзо. — Все эти неуловимости для радарных систем, разделяющиеся головки, заход на цель с другой стороны земного шара нас в настоящее время не волнуют. Нужны залповые системы и вакуумные бомбы! Тот, кто поможет нам сейчас, в будущем сможет иметь возможность поставить свои лазерные противоспутниковые и противоракетные системы на наших горах, а они, как известно, ближе всех к Аллаху. А он непременно примет сторону сильного!

«Эк, как заворачивает, подлец, — Шатуновский вытер платком вспотевшую шею. — Манят, и ведь знает, обезьяна проклятая, чем заманить в западню!»

— Не возникнет ли международных осложнений, — отставной генерал сделал еще одну довольно вялую попытку отбиться, хотя понимал, что надо не отбиваться, а начинать по-деловому обсуждать детали сделки. — У вас там, на родине, да и в оппозиционном движении довольно сильно искажены представления о демократии: все свободы в любой момент готовы выродиться в анархию, грозящую хаосом.

— С полным основанием это можно отнести и к вашей стране, уважаемый Георгий Кузьмич, — сухо парировал Азимов. — В конце концов мы вышли из одной империи, и, как ни крути, в чем-то близнецы-братья! Давайте перестанем ходить вокруг да около! И так потеряно множество времени. По-моему, все предельно ясно: нам нужно российское оружие! У нас есть подготовленные люди для его немедленного использования, поскольку они служили в вашей армии, и благодаря вам возможности для бесперебойного пополнения боезапаса, ремонта и получения новых образцов. Вы обладаете полномочиями для переговоров по этому поводу, а представляемая вами структура способна поставить нам товар, за который мы готовы заплатить.

Шатуновский аккуратно сложил носовой платок и спрятал его в карман: теперь только вперед и ни шагу в сторону или назад. Это уже будет предательством своих. Хотя, как бы разобраться по большому счету, кто ему все-таки свои?

— Когда вы хотите получить первую партию? — хрипловато спросил он, наливая себе полный бокал вина: в горле неимоверно пересохло, словно ему туда насыпали раскаленного песку. — И как будет осуществляться оплата?

— Проплатим через Швейцарию по указанным вами счетам. А первые партии желательно получить до начала мирных переговоров. К сожалению, все слишком затянулось и у нас остается мало времени. Надеюсь, вы обладаете полномочиями в полном объеме и вам не потребуется проводить новые консультации со своим руководством?

— Практически нет!

Генерал налил и Азимову. Наверное, можно выпить за успех переговоров? Оппозиционеры хотят продемонстрировать силу? Что же, этого следовало ожидать, поэтому они и торопят. Что же, как говорится, нет худа без добра — планы и чаяния оппозиционеров как нельзя лучше совпадали с намерениями тех, кто послал сюда Шатуновского…

В самолетах Бахарева всегда тянуло подремать: то ли сказывались перепады давления, то ли организм таким образом старался скинуть избыток нервного напряжения? Как бы там ни было, после того, как лайнер ложился на курс, Юрия начинал одолевать сон, словно, как в детской сказке Оле-Лукойе брызнул ему в глаза сладким молоком из маленькой спринцовочки.

Бахарев откинул кресло и подумал: еще несколько часов — и он окажется в Москве. Все-таки какое чудесное изобретение самолет, словно машина времени: р-раз, ты слегка вздремнул, и уже в другом месте, в иной эпохе, чуть ли не на другой планете!

— Вы правы, — неожиданно сказал сидевший рядом старичок с удивительно ясными голубыми глазами, ярко выделявшимися на загорелом лице. — Надо уметь получать от жизни маленькие радости. Поверьте, в моем возрасте это вам очень пригодится.

Он тоже откинул кресло и закрыл глаза. Юрий последовал его примеру и, словно по волшебству, через несколько мгновений увидел себя в старой Москве, на Поварской улице, там где училище имени Гнесиных и остановка автобуса 39 маршрута. На прогретом солнцем асфальте лежали кружевные тени от листвы старых лип, и легко ступая по ним, навстречу шла девушка его мечты — высокая, стройная, красивая, в сером костюмчике с белой блузкой и черных лаковым туфельках на высоких каблуках. Ее светло-русые волосы свободно рассыпались по плечам, большие зеленовато-карие глаза удивленно смотрели на мир, а в ушах сверкали искусно сделанные из самоцветов серьги в виде ромашек.

«Где она успела загореть?» — подумал Юрий и, повинуясь какому-то непонятному зову, пошел за ней, еще не зная, что повстречал свою Марго — девушку по имени Маргарита, — с которой он переживет длительный и бурный роман.

Вскоре Юрий, набравшись смелости, — а может быть, и наглости, что в молодости часто равносильно одно другому, — уже намеревался произнести одну из банальных фраз, при помощи которых не раз завязывал уличные знакомства, но тут его сильно тряхнуло и он очнулся.

Видимо, лайнер попал в воздушную яму. Дремавший рядом старичок что-то недовольно пробурчал и заворочался. По проходу между креслами проплыла красивая стюардесса, но Бахарев не обратил на нее внимания: он был еще весь во власти сновидения.

Какой, к чертям, самолет — машина времени! Если машина времени и существует, то она в самом тебе, скрыта внутри и нужно лишь суметь подобрать ключики, чтобы пустить ее в ход — так частенько и кажется, что еще чуть-чуть — и ты сможешь вернуться туда где… И вновь увидеть влажный блеск зубов Марго, ее многообещающую улыбку, почувствовать волнующий запах ее духов и все это станет словно бы коридором в твою ушедшую юность, где Бахарев все чаще и чаще хотел вновь оказаться. Отчего? Может быть, оттого, что все чаще остро возникало чувство одиночества? А человек всегда стремился туда, где ему когда-то было хорошо, даже если все давно растаяло как дым и оживало лишь в воспоминаниях. Тогда, в том уже ставшим далеким времени, еще были живы папа и мама, еще не скопилась в душе горечь неудач и потерь, и он был счастлив и любим!

Потом проходит время, ты становишься старше, мудрее и понимаешь: все вокруг заняты своими делами и подавляющему большинству людей никогда не будет дано понимать чужую боль, как свою, и никогда не будет никакого дела до других. Поэтому твоя «машина времени», твои воспоминания интересны только тебе самому и никому более. Но все-таки как было бы прекрасно…

Самолет заходил на посадку, и Юрий пристегнул ремни, старичок сосед тоже проснулся и хмуро посматривал в иллюминатор — наверное, задремав, ему не удалось получить маленькие радости жизни.

Когда вырулили к стоянке, Бахарев подхватил свою сумку, — другого багажа у него не было, — попрощался с бортпроводницей, спустился по трапу и направился к зданию аэропорта. Хотелось заглянуть в бар, выпить чашечку хорошего горячего кофе, а потом на такси и домой. Заскочить по дороге в магазины, купить съестного, отмокнуть под душем, приготовить себе что-нибудь этакое и, включив телевизор предаться праздному времяпрепровождению: без мыслей и без эмоций, забыв про все на свете машины времени.

В здании аэровокзала, около лестницы на второй этаж, где располагались бар и ресторан, его неожиданно окликнули:

— Юра?

В мягком женском голосе звучала неуверенная интонация, но кроме нее в нем было нечто такое, что заставило его резко обернуться:

— Марго?

Бахарев остолбенел от изумления: все подобно колдовскому наваждению, самому невероятному волшебному сну, что сбывался в ночь перед Рождеством, но уж никак не светлым днем ранней осени.

Он боялся поверить своим глазам — неужели это та женщина, которая ему недавно привиделась в самолете? Да быть не может! Тем не менее перед ним стояла Марго! Конечно, она немного изменилась, но по-прежнему чертовски привлекательна, все с той же гривой золотисто-русых волос и на высоких каблуках, выгодно подчеркивавших красоту ее ног. Бог мой, а серьги! У нее в ушах те же серьги в виде ромашек, как в день их знакомства! Неужели машина времени все-таки существует?