Суд Джульетты - Марина Рощина

Диана задумалась. С одной стороны, ей очень хотелось, чтобы журналистка разворошила змеиное гнездо и все тайное наконец-то стало явным, с другой стороны, ей было непривычно оказывать услуги бесплатно. После недолгих раздумий Диана решила, что нужно действовать масштабно и дальновидно и что сегодняшняя ее благотворительность вполне может обернуться в будущем крупными барышами. Принцесса Ди нисколько не преувеличивала, когда говорила, что на подиуме ей скучно и тесно.

— В офисе есть одно место, где Мирошников рано или поздно, но обязательно появится, — откровенничала Диана. Они снова вышли на улицу и шагали по направлению к парковке. — Это что-то вроде оранжереи или зимнего сада, где Виталик расслабляется после совещаний. Попасть туда можно только из его кабинета. Во всяком случае, так думают все сотрудники «ВитаМира». На самом деле есть еще одна дорога в личные апартаменты босса. Я неоднократно ею пользовалась. Думаю, не только я, — добавила она с усмешкой.

Девушки сели в машину, и Диана порулила в подземный гараж под зданием офиса. Гараж предназначался для сотрудников компании, но Диана никогда не думала о копейках свысока и занимала место Олега Савченко, у которого машины не было.

Они долго шли вдоль длинных рядов начищенных иномарок, пока наконец не остановились перед металлической дверью с грозной надписью «Посторонним вход воспрещен!». Дверь как дверь, обычно за такими скрывается вход в электрощитовую. Диана с силой потянула ручку на себя.

— Bay! — восхитилась Анюта. За дверью оказалась кабинка лифта. — Весьма предусмотрительно.

— Да, вещь просто незаменимая, если хочешь покинуть здание никем не замеченным, — согласилась Диана. — Ну, поезжай. У этого лифта только один маршрут: VIP-зона господина президента. Ни пуха ни пера!

Старцева и пикнуть не успела, как Диана впихнула ее в кабинку и надавила кнопку «Пуск». Лифт тронулся и бесшумно поплыл наверх. Аня поняла, что оказалась в ловушке.

— Мне конец, — испуганно пробормотала отважная репортерша. — Это все равно что вломиться в чужую квартиру. Наверняка изобретательная манекенщица задумала очередное хитроумное убийство. Мирошников застукает меня на своей территории и обязательно прикончит. Потом адвокат его отмажет, и все будут счастливы, особенно Лариса Николаевна, а Диана Каширская получит благодарность в приказе и денежную премию. Мой единственный шанс уцелеть — добраться до зимнего сада и тут же сделать ноги, пока Мирошников заседает на своих совещаниях.

Увы, но свой лимит везения Аня на сегодня исчерпала. Девушка благополучно прибыла на конечную станцию, двери лифта разъехались, и она увидела Мирошникова. Он с бутылкой «Баллантайна» нетвердой походкой приближался к визитеру. Появлению в своем убежище журналистки он нисколько не удивился и убивать ее совершенно не собирался.

— Выпьешь? — только и спросил горюющий молочный король.

— С удовольствием. — На этот раз девушка не покривила душой. В один глоток она прикончила содержимое стакана и не отказалась от второй порции.

Тайная резиденция Мирошникова представляла собой небольшую уютную оранжерею, где под стеклянной крышей цвели и благоухали сотни экзотических растений, привезенных из самых разных уголков земного шара. Где-то в глубине сада слышалось мягкое журчание ручья и пение птиц — компьютеры, что ли?.. Для удовольствия хозяина нашлось место бильярдному столу отличного красного дерева, музыкальному центру с караоке и домашнему кинотеатру. Наверное, так в представлении бизнес-элиты выглядит современный Эдем.

Они шли, ведомые трелями мобильного телефона, и вскоре очутились возле мраморного бассейна, в прозрачной воде которого резво плескались разноцветные неоновые рыбки. Это была заповедная зона рукотворного мирошниковского рая — место, где отдыхал душой и телом измученный хозяин «ВитаМира». Аня глазам своим не поверила — на низком стеклянном столике стояла фотография Насти и лежал ее свадебный букет, точь-в-точь как в их загородном доме. Должно быть, Мирошников совсем спятил, если таскает за собой эту скорбную композицию.

— Чему обязан? — спросил он, плеснув Анне новую порцию виски.

И хотя она уже совсем потеряла голову от недосыпания, выпивки и сладких цветочных запахов, все же нашла в себе силы вернуться к реальности и задала вопрос.

Ничего нового Мирошников не сообщил. В общих чертах он повторил рассказ Дианы, добавив, что молодежная компания — он, его сестра, Настя, Олег с Дианой и, естественно, Макс — ехали на дачу к Ларисе Николаевне, у которой в тот день был день рождения. Кстати, из-за вынужденной остановки они немного опоздали.

— Кто предложил заглянуть в часовню? — спросила Аня. Она вдруг поняла, что ужасно волнуется.

— А в чем, собственно, дело? — прищурился Мирошников.

Он задал вопрос властным голосом президента компании, и Аня, хоть и не принадлежала к его подчиненным, ослушаться не посмела. Она выложила все подчистую, позабыв о том, что Мирошников формально тоже подозреваемый и не должен знать, насколько близко она подобралась к убийце.

— Значит, никакой свадьбы не было, — криво усмехнулся Виталий. — А все мы были только участниками отвратительного шоу.

— Боюсь, что так, — вздохнула Анна и повторила свой вопрос: — Так кто же предложил зайти в часовню?

Мирошников задумался.

— Не помню, — покачал он головой. — Все так хорошо помню, а этот момент, хоть убей, начисто вылетел из головы. Кто мог подумать, что такая мелочь будет иметь принципиальное значение?

«Он врет, — вдруг поняла журналистка. — Он все отлично вспомнил, только мне не хочет говорить. Как он меня обштопал! Вот что значит опытный переговорщик. Я и не заметила, как все ему рассказала, а то, зачем приехала, так и не узнала».

— Ладно, не буду больше тебя задерживать. — Она поднялась, рассерженная. Так бездарно провалить этот раунд!

— Посиди, — попросил ее Мирошников. — Еще выпьем. Мне так плохо одному.

Аня снова опустилась на мраморную скамеечку. Виталий сел рядом так близко, что она почувствовала странную, будоражащую душу смесь запаха виски и дорогого одеколона.

— Ты красивая, — вдруг произнес Мирошников и взял ее за руку. — Не уходи, не оставляй меня одного. Я с ума схожу, когда тебя нет. Я так люблю твои волосы, твои глаза, твою улыбку. Скажи что-нибудь, я так хочу услышать твой голос.

— Что сказать? — испуганно спросила Аня.

— Скажи: «Успокойся, дорогой, я не умерла. Весь этот кошмар тебе только снится».

«О господи, да он же пьян, — вдруг догадалась девушка. — Он принимает меня за Настю!»

— Виталик, тебе плохо? — участливо спросила она Мирошникова. — Может, врача позвать?

— Я в своем уме! — с непонятной ненавистью рявкнул тот. Затем резко рванул Аню к себе и припал губами к ее шее, одновременно пытаясь снять с нее платье.

— Этого мне только не хватало! — закричала студентка. — Отпусти! Отпусти сейчас же! — Она пыталась освободиться из его стальных объятий. Видя, что парень совершенно невменяем, Аня пошла на крайние меры и вылила ему на голову содержимое своего стакана.

Обжигающий душ сделал свое дело. Мирошников сразу пришел в себя.

— Извини, — тихо сказал он.

— Ну ты даешь. — Аня пыталась привести себя в порядок. — Виталий, это, конечно, не мое дело давать тебе советы, но, по-моему, пора остановиться. Неужели, ты не видишь, что со свистом катишься вниз. Думаешь, Насте было бы приятно узнать, что после ее смерти все полетело к черту — ты, твоя карьера, «ВитаМир»…

— Плевать она хотела и на мою карьеру и на «ВитаМир», — мрачно заметил Виталий. — В отличие от Дианы, которая вечно во все совала свой нос.

Упоминание о бывшей пассии оказалось весьма на руку журналистке.

— Кстати, Виталий, говорят, что после вашего разрыва Диана получила солидный кусок собственности — квартиру, машину, деньги… Но ведь вы расстались совершенно добровольно, более того, если называть вещи своими именами, это она ушла от тебя к другому парню. За что же тогда Диана получила отступные?

Глаза Мирошникова, несчастные и потухшие, вдруг вспыхнули такой ненавистью, что девушка тут же пожалела о своей любознательности.

— Как же я ненавижу всю вашу братию, — медленно, сквозь зубы процедил он. — Продажные как шлюхи, ненасытные как шантажисты. Нет, вы даже хуже. По крайней мере, те не называют свое желание поживиться поисками правды. Сколько же я перетрахал этих борцов за правду! Стоило только поманить их хрустящей денежкой, как они моментально забывали о своих принципах и послушно трусили в свои редакции писать то, что я им скажу. Значит, и ты захотела продаться? Что ж, ты пришла по адресу. Я охотно покупаю журналистов — поодиночке и целыми редакциями. Плачу щедро, но требую абсолютного послушания. Если сделка состоится, то отныне твоим главным редактором буду я. Ну как, по рукам?