Танковые войска СССР. «Кавалерия» Второй Мировой - Владимир Дайнес

Танковые корпуса, входившие в состав армии, к началу 1944 г. имели по штату три танковые бригады (по 65 танков в каждой) и мотострелковую бригаду, три самоходных артиллерийских полка (СУ-152 – 12, СУ-122 – 16, СУ-76 – 21), минометный и зенитно-артиллерийский полки и другие части и подразделения. Всего в корпусе насчитывалось около 11 тыс. человек, 209 танков (КВ – 1, Т-34 – 208), 49 САУ, 152 орудия и миномета, 8 установок БМ-13 и 1295 автомашин. Механизированный корпус состоял из трех механизированных и одной танковой бригад, трех самоходных артиллерийских, минометного и зенитно-артиллерийского полков и других частей и подразделений. Корпус по штату имел более 16 тыс. человек, 197 танков (Т-34 – 176, Т-70 – 21), 49 САУ, 252 орудия и миномета, 8 установок БМ-13, 1835 автомашин[213].

В целом развитие организационно-штатной структуры танковых армий в 1943–1945 гг. было направлено на увеличение огневой мощи, ударной силы, подвижности и маневренности танковых армий. По типовому штату танковая армия однородного состава имела около 800 танков и САУ. Однако боевой состав танковых армий не был постоянным, он зависел от ряда факторов, в том числе от обстановки и стоящих задач. Численность личного состава танковой армии чаще всего составляла 43–50 тыс. человек. Она имела 550–700 танков и САУ, а иногда и более. В конце войны танковая армия трехкорпусного состава, как правило, насчитывала свыше 50 тыс. человек, 850–920 танков и САУ, около 800 орудий и минометов, более 5 тыс. автомобилей[214].

В своем труде «Танковый удар: танковая армия в наступательной операции фронта по опыту Великой Отечественной войны» генерал армии А.И. Радзиевский приводит таблицу роста численности личного состава, вооружения и боевой техники танковых армий в годы войны, которой мы воспользуемся. Средние данные приведены по опыту 40 армейских наступательных операций.

Анализ таблицы показывает, что состав танковых армий с 1942 по 1945 г. увеличился примерно на одну треть по личному составу, примерно в два раза по танкам и САУ и в четыре раза по артиллерии. По сравнению с танковыми армиями смешанного состава армии однородного состава обладали большей ударной силой и огневой мощью, а также мобильностью из-за отсутствия немоторизованных соединений. Значительно возросли и возможности по обеспечению боевых действий. Наличие отдельных танковых и самоходных артиллерийских бригад позволяло иметь сильный подвижный танковый резерв либо при необходимости быстро выделять передовой отряд.

Танковые армии, являясь мощным средством Ставки ВГК, предназначались для усиления фронтов, наносивших главные удары. Их предусматривалось использовать преимущественно для развития оперативного успеха в наступательных операциях. Не исключалось применение их и в обороне. Исходя из запаса хода по горючему танков и САУ (130–450 км), армия могла вести наступление с одной заправкой и дополнительными баками на глубину 150–250 км. Армия, насчитывая 550–700 танков и САУ, могла нанести поражение танковому корпусу противника, насчитывавшему 200–500 танков и штурмовых орудий. Наличие в армии до 850 орудий и минометов позволяло создавать среднюю плотность на направлении главного удара до 50–80 орудий и минометов на 1 км фронта. Артиллерия армии была способна осуществлять поддержку атаки танков и мотопехоты на глубину 4–8 км. В целом артиллерийские возможности танковой армии обеспечивали успешные ее действия в качестве подвижной группы фронта.

Танковые и механизированные корпуса, являясь оперативно-тактическими соединениями, могли самостоятельно решать различные задачи: развивать успех в оперативной глубине, преследовать отходящего противника, захватывать важные рубежи и объекты, наступать против поспешно перешедшего к обороне противника, вести борьбу с его танковыми и моторизованными соединениями. При усилении стрелковыми соединениями, гаубичной и тяжелой артиллерией, тяжелыми танками и инженерными частями они, кроме того, могли решать задачи прорыва обороны, подготовленной в полевых условиях. С учетом боевой напряженности, обеспеченности горючим, боеприпасами и характера действий эти корпуса могли непрерывно наступать в течение 5–6 суток с темпом 50–60 км и более, находясь в отрыве от главных сил армии на удалении 30–40 км.

Отдельная танковая бригада (три танковых батальона, моторизованный батальон автоматчиков и другие подразделения), имея 65 танков Т-34, составляла, как правило, резерв командующего армией. Она часто действовала в качестве армейского передового отряда. Отдельная самоходная артиллерийская бригада (65 САУ) чаще всего выделялась в резерв командующего армией.

Танковая армия могла быть усилена отдельными танковыми полками (21–35 танков), тяжелыми танковыми полками (21 танк КВ), самоходными артиллерийскими полками (16–20 СУ-85, СУ-100, СУ-122)[215]. Они, как правило, придавались корпусам, действовавшим на главном направлении.

В ходе войны совершенствовались структура и техническое оснащение органов управления с учетом боевого опыта и роста экономических возможностей страны.

Первый штат полевого управления танковой армии был утвержден Ставкой ВГК в феврале 1943 г. По своей структуре оно было почти аналогично полевому управлению общевойсковой армии и танковых армий смешанного состава. Вместе с тем предстоящий характер действий танковых армий предопределил при их создании ряд особенностей состава органов управления. В частности, они были несколько подвижнее общевойсковых и танковых армий смешанного состава, имея на 15–20 % меньше личного состава. Кроме того, в составе полевого управления отсутствовало управление командующего БТ и МВ армии. В 1944–1945 гг. личный состав штаба был сокращен со 103 до 88 человек главным образом за счет лиц, не связанных непосредственно с руководством войсками. Удельный вес подразделений обеспечения и обслуживания снизился с 40 до 21 %. Укомплектованность штаба, по опыту 1, 3 и 4-й танковых армий, стала составлять 100 % и более вместо 60–65 % в 1943 г.[216].

Для бесперебойного управления войсками танковые армии имели отдельный полк связи (10–15 радиостанций, в том числе 3–4 большой мощности, 18 телеграфных аппаратов), две отдельные кабельно-шестовые роты, одну отдельную телеграфно-строительную роту или отдельную телеграфно-эксплуатационную роту. С середины 1943 г. танковой армии, как правило, придавался линейно-кабельный батальон, что расширило возможности использования проводных средств. В некоторых операциях танковые армии усиливались отдельными кабельно-шестовой и телеграфно-строительными ротами, линейным батальоном и батальоном связи ВЧ. Они также получили авиационный полк связи (32 самолета По-2). В целом танковые армии достаточно хорошо были оснащены радиосредствами, подвижными и проводными средствами связи. Однако при ведении боевых действий в горно-лесистых районах (Трансильванские Альпы, районы юго-западнее и западнее Вены, горный хребет Большой Хинган) ощущалась необходимость в усилении танковых армий более мощными радиостанциями.

При формировании танковых армий на руководящие должности были назначены хорошо подготовленные в военном отношении генералы и офицеры, имевшие значительный боевой опыт (см. заключение). Несколько сложнее обстояло дело с комплектованием штабов и отделов полевых управлений армий. В результате нехватки кадров часть штабов и отделов укомплектовывалась в 1943 г. не полностью, нередко офицерами, не имевшими высшего военного образования, ранее не работавшими в армейском звене. В последующем степень укомплектованности органов управления танковых армий значительно возросла, достигая, как правило, к началу операции 100 %. Более того, с середины 1944 г. создавался резерв офицерского состава до 10 % штатной численности с целью восполнения потерь в ходе операции. Одновременно возросло количество офицеров штабов и отделов, имеющих высшее военное образование. Если в 1943 г. они составляли всего 15–18 %, то в 1945 г. – 40–45 %, а с учетом переподготовки на курсах при академиях – до 55 %[217].

В 1943–1944 гг., как и в предыдущие годы, большое внимание уделялось изучению опыта боевого применения танковых и механизированных частей и соединений и доведению его до войск.

Как уже говорилось, 16 октября 1942 г. был издан приказ № 325 наркома обороны «О боевом применении танковых и механизированных частей и соединений». Он был положен в основу их действий в наступательных и оборонительных операциях, проводившихся с ноября 1942 г.

Кроме того, командиры и штабы танковых армий руководствовались и другими документами. Так, 20 декабря 1943 г. командующим бронетанковыми и механизированными войсками фронтов, командующим танковыми армиями, командирам танковых и механизированных корпусов были направлены указания штаба Бронетанковых и механизированных войск Красной Армии № 1106651 по организации взаимодействия танковых и механизированных войск с авиацией и артиллерией по опыту Белорусского фронта (приложение № 8)[218]. Их суть сводилась к тому, чтобы вызов и перенацеливание авиации в полете осуществлялись с наблюдательного пункта командира танкового корпуса через радиостанцию офицера связи авиационного штаба. При организации взаимодействия с артиллерией рекомендовалось, чтобы управление огнем по заявкам танковых бригад осуществлялось через штаб поддерживающей артиллерийской дивизии, а вызов огня в интересах всего танкового корпуса по наиболее важным объектам – из штаба артиллерии танкового корпуса через штаб артиллерийского корпуса.