Наемники бродячих островов. Том 4 (СИ) - Греховны Фэва

— Не ошибаетесь. А ребята Ваши, так вон они — живые и здоровые. Сидят, чаи гоняют. И вообще, именно по причине здоровья и благополучия вашего народа мы сюда и прибыли. А пристань — так то да, долго ещё.

— Вот как?! И то, и другое, и третье — это зер гут!

— Райнер, я же сказал, что не нужны нам… — попытался перебить любезности святоша, но толстяк не принял спор, а лишь уверенно направился вглубь смотровой площадки:

— Очень даже нужны, гер Фридрих!

А дальше, между двумя представителями власти, кем бы они небыли, завязался ожесточённый спор на местном диалекте. Из всего их диалога были ясны разве что позиции сторон. И, кажется, всё закончилось лишь после напоминания воина церковнику о фактическом нахождении в окружении.

Наконец, одержав победу в дебатах, Райнер вернулся к Бате с неоднозначным вопросом:

— И всё же, когда точно у вас пристань заканчивается? Неделя, две? А может три? — в голосе сквозила плохо-прикрытая надежда.

— Военная тайна. — ответил старый лис и тут же не менее многозначительно добавил, — Но не скоро! Так что если супостат донимает — успеем ему кровушки попортить.

— О! Зер гут! Зер гут, гер Зергиус!

— Шайзе! — сплюнул святоша и, развернувшись на одних каблуках, а они у него были не маленькие, засеменил прочь. Может и быстрее бы пошёл, да только ряса мешала…

Впрочем, далеко не утопал. Остался с толпой пришедшего ополчения. Ещё и в сторонке так встал, мол не с ними, да руки на груди скрестил. Ух! Недовольная морда! Аки твоя девица обиженная!

Далее состоялись переговоры между старшими воеводами обеих сторон. Благо шериф, а это оказался именно он, хорошо владел общепринятым, а проскакивающие словечки на местном диалекте носили скорее связующий характер.

— И шо? Таки много копчёных к вам сюда прилетело?

Толстячок сперва не понял вопроса. Его лицо скукожилось и глазки стали совсем поросячьими. Но потом до него дошла игра слов, и он хохотнул. Да так резко, что аж хрюкнул! При этом, блестящая от пота кожа затряслась и на щеках, и на лбу, и, кажется, даже на пухленьких ладошках.

С какой стороны не посмотри — настоящий высокопоставленный чиновник! Статью — мощен, культурой блещет, да и умом бесспорно остёр!

— А бездна их знает, сколько. Они нам не докладывают. Десять-пятнадцать, может больше.

— Кораблей? — Райнер от такого предположения лишь горько усмехнулся. Тогда Батя предположил менее оптимистичный вариант, — Рот?

— Тысяч, дорогой. Тысяч. Но я же говорю — может и больше. Суда несколько раз прилетали.

— Да мать их! Откуда столько?!

— Откуда-откуда… Все внутренние орбиты, нижняя часть серединных плоскостей и мало ли, что там ещё ниже у них есть.

Наступила долгая пауза.

Батя как мог изображал всем своим видом тяжёлый мыслительный процесс. То кусал губы, то нервно стучал пальцами по доспеху, даже откровенно покачал головой. Короче, набивал себе цену.

Жиртрест же оказался непрошибаем. Просто стоял с безучастным лицом и тупо моргал своими заплывшими глазёнками. Словно бы вообще не имел отношения ни к обороне родного острова, ни к деловым переговорам с залётными вояками. Которые, по логике вещей, всеми силами нужно было разворачивать в нужное русло. Равно как и клинки всего этого воинства.

Не преуспев в этюде под названием «прозрачный намёк» Батя тяжело вздохнул:

— Ситуация не простая. Риски слишком велики… — промямлил он себе в усы и добавил, — Я с офицерским составом обсужу и продолжим беседу через пару минут.

— Йа натюрлих, майн фройнд, битте! — внезапно оживился Райнер, как будто только и ждал, когда собеседник прекратит паясничать. Затем сложил руки за спиной (на сколько это позволяла его могучая фигура) и отвернулся, мол, прогуляюсь пока в неопределённом направлении.

Командир наёмников же, оперативно собрал прямых подчинённых. Кого рукой поманил, а кому и головой мотнул. Дважды никого приглашать не пришлось, сказался целый день нудного ожидания. Поспешил даже обычно хладнокровный Кен.

— В общем, хлопцы, дело ясное, что дело тёмное… — многозначительно начал Батя.

Первым подал голос Лайонел:

— Чем же этот пирожочек так умудрился тебя озадачить?

— Ага, размечтался! Калач он тёртый, а не пирожочек.

— С хренов ли? Ох, пардон! В смысле — с херов ли?

— А ты доспехи его видал?

— Ну, дорогущие. — Лай замялся, оглянувшись на толстяка. — Явно под заказ ковались. Такие размеры в оружейных лавках точно не водятся.

— Да при чём тут это? Пластины противопульные видел?

— Ну?

— Баранки гну, бестолочь! — продолжил сдобную тему Батя.

— Я тоже приметил. — поддержал Кен. — Две штуки новые, остальные — давно на кирасе.

— Вот именно. И вся броня в царапинах. А кое-где, видно, что кузнец вмятины правил.

— Ой, всё! Вечно вы с этой вашей военщиной…

Макс украдкой рассматривал воина. Но никак не мог понять, к чему так приклепались старшие. Тыльная часть кирасы была гладенькой и отполированной до блеска. Однако стоило шерифу как-бы невзначай оглянуться, и сразу стали видны все дефекты фронтальных элементов.

Да уж! Знавала эта броня приключения… Наручи сплошь изрублены, набедренники исколоты, а нагрудник, и вовсе — мозаика из новых и старых стальных плит!

— Короче, сейчас предупредим Джоя и пойдём вместе с ними. — Батя мотнул головой на шерифа. — Этот говорит, что пустынников больше десяти тысяч и вроде как настроен нас принять. На месте посмотрим и обговорим условия. Почётные и, само-собой, выгодные. Я сомневаюсь, что такое огромное войско можно нормально обеспечить и вооружить. Но вы чтобы не вздумали рот на эту тему раскрывать. Ясно? Будем напирать на объём и сложность работы.

Наёмники понимающе закивали.

— Господин Райнер!

Услышав своё имя, толстячок забавно встрепенулся и поспешил к пришельцам:

— Йа, йа! — на каждом шагу все его неисчислимые подбородки вздрагивали и тряслись. Кажется, что даже веки над глазами подрагивали. Ух! Мощен!

— В общем, уважаемый… Мы тут посовещались и решили, что прежде чем соглашаться — нужно ознакомиться с фронтом, так сказать, работы.

— О, конечно! В таком случае имею честь приглашать Вас в нашу столицу! — и многозначительно добавил на пол тона тише, — А пока, побудьте нашими дорогими гостями. Ужин — за счёт казны ополчения.

— Вот и добренько!

Время было уже к ночи, так что сильно не задерживались. Даджою объяснили всё в двух словах, а он и не против, лишь плечами пожал и зевнул. Скорее всего, после ухода товарищей — оставит за себя сержантов и спать завалится, всё-таки он двое суток на стене проторчал.

Врата крепости закрыли, предварительно вернув пушку внутрь. Не тащиться же в неведомые дали с таким грузом. Да и свою функцию она благополучно выполнила.

Батя предупредил сержантов, чтобы были готовы к чему угодно. А личный состав приказал расставить так, чтобы провожатые не сумели нанести внезапный удар и не устроили окружения. Даже какой-никакой головной дозор организовал. Естественно — тайно, просто одно отделение в какой-то момент обогнало всех идущих на пол сотни шагов.

Ну и ещё настоятельно напутствовал, чтобы командиры следили за настроениями. Нытиков пригрозил выгнать из бригады с голой задницей и пустыми руками. Ведь, судя по всему, идти было далеко. А коли прилетели неисчислимые сонмы вражин сокрушать — значит надо держать марку.

Сам же не преминул уточнить у шерифа, далеко ли топать?

— О! Часа за три-четыре дойдём.

— А чего ж тогда мы вас так долго ждали? — удивился наёмник.

— Так то пока поняли, что к чему, пока людей собрали, пока… — Райнер оглянулся по сторонам, выискивая священнослужителя. — Пока с этими погрызлись. Тьфу!

Плевок хоть и был красноречив, но получился через чур манерным. Батя, забывшись иной раз, и внутрь шлема смачнее харкал. Конечно же, ни расстоянием, ни паршивой организацией наёмник огорчён не был. Последнее лишь открывало больший простор для предстоящей работы и, соответственно, торга. Зато внутренняя грызня с участием фанатиков не воодушевляла. Подковёрные баталии — не то место, где зарабатывают солдаты удачи.