Сукин сын - Вера Коркина

— Нужны. Я не знаю, что из этого получится, но спасибо вам за совет. Пожалуй, это моя система. Мы можем пойти ко мне и чуть-чуть отпраздновать?

— Да ты что, Зося? В своем ли ты уме? Меня жена прогонит сразу, как только прознает.

— Да что ж вы все такие нудные со своими женами, о-о!

— Станешь женой, поймешь.

Они расстались возле участка. Шишкин отправился отпирать Шурку, а Зося — перекрашивать волосы. Вопросы о том, как рукопись оказалась в сундуке Нины и кто скинул Геннадия Постникова с балкона по молчаливому обоюдному согласию остались непроясненными. Но какая, собственно, разница, если рукопись найдена, а виновные установлены.

Эпилог

Весной за Зосей приехал Максим. К этому времени она уже училась на первом курсе Академии и навсегда покинула благословенные места.

Следующим летом Авилов, затосковав, стал разыскивать Нину и нашел ее в Санкт-Петербурге. Встреча далась обоим тяжко. Нина была замужем за пожилым и больным человеком. Авилов предложил ей уехать с ним и получил отказ. Оба расстались убитыми.

«Роман с манускриптом» был опубликован. Наталье Науменко позвонила критик Мясникова и поздравила восходящую звезду русской прозы. Наталья в ответ радостно защебетала, что месяц назад родила двойню — девочку и мальчика — и счастлива безумно. На вопрос, как дела у Геннадия, Лара посетовала, что после поездки его мучают боли в спине — падение с балкона не прошло бесследно. Наташа ей посочувствовала.

С призраком наконец-то разобрались. Он оказался Шуркиной оптической машинерией, которую тот соорудил вместе с Константином Рублевым для пробуждения в народе страха и совести. После разоблачения «призрака» он было приуныл, но потом взялся мастерить летательный велосипед с пропеллером-трещоткой, который в общем и целом летал, но неожиданно приземлялся то на свиноферме, то на пчельнике, сея ужас и панику среди животного мира.

Вера Рублева, запуганная клетчатой дьяволицей, бросила пить, и ее снова приняли на работу в музей.

Михаил Михайлович Шишкин получил звание майора, чему изрядно поспособствовала пресса.

Алексей Иванович Спивак усилиями федеральных органов и, в особенности, господина Разумовского выбыл из политической игры и осел в Министерстве культуры, где считается специалистом по организации музейного дела.

Марья Гавриловна, оправившись после инфаркта, продолжает водить экскурсии, читая «Простишь ли мне ревнивые мечты…», потому что времена меняются, но люди все идут и идут по незарастающей тропе, одни старятся и умирают, но вырастают новые и слушают так, будто никогда в жизни не читали этих строк.