Вне конкуренции - Марта Крон

ей даётся проглотить моё высказывание, шея аж вздулась, как давится.

- Решать вам, Ия Владленовна. Я лишь предлагаю свою помощь.

Получила по носу! В следующий раз поубавишь гонор. Если вообще будет этот следующий раз…

- Моё решение вы узнаете позже! Сначала я обговорю всё с мужем! Стоит ли вообще поступать в ваш институт! – на этих словах отодвигаю с характерным скрипом колёсиков кресло и с осанистым видом выхожу в холл, где меня ожидают бодигарды.

Даю знак покидать это учреждение и тянусь в карман за мобильным, дрожащим пальцем жму на иконку вызова Игната.

- Поступила? – сразу же спрашивает.

- Нет! – тяжело выдыхаю. – Хьюстон, у нас проблемы!

ИГНАТ.

- Тук-тук! – слышу голос своей принцессы и отрываю голову от бумаг. – Любовницы нету? – бродит прищуром по кабинету, не торопясь входить.

- Вот только вышла, вы с ней разминулись. – молодняку охота шутить, подхватываю затею.

- Не увидела никого! Только твоя секретарша у кофемашины стоит! – упирает руки в бока, топает туфелькой, дразнит глазами.

Забавно.

- Я про неё и говорю. След от помады показать? – подманиваю бусинку пальцем, пусть поищет, истрогает всё моё тело.

- Красный? – уточняет артистка, увлажняя губы языком. Медленно, по контуру.

- Да, крупный такой засос. – говорю сипло, наблюдая за её кошачьей походкой.

Бёдрами качает. Издевается что ли?

- Ха! – жмёт мне кончиком пальца в нос. - А у неё розовый блеск! Прокол, господин Розанов!

- Так заново же накрасилась. – до победного. - Всё на мне оставила. Показать где больше всего? – подёргиваю бровями, тянусь к клёпке на брюках.

Ия розовеет и закатывает глаза, типа «Ой, чего я там не видела?».

Моя юная супруга ещё не научилась играть до конца. Оглядывается на дверь. Пасует перед вожделением. Стыдится своих желаний. Моих ещё больше. Ей трудно переступить через границы и запреты вне дома.

- Потом покажешь! А сейчас у нас важный разговор! – специально переводит тему, боится, что я захочу посмотреть, как глянец стола будет зеркалить её обнажённую кожу.

А я хочу. Оголодал по ней за весь день. Делаю резкий выпад вперёд, хватаю малышку за запястье и рывком усаживаю к себе на колени. Бусинка без каких-либо указаний перекидывает через меня одну ногу и обвивает руками. Ластится носом об мою щёку:

- Кто-нибудь может войти? Антон?

- Как войдёт, так и выйдет. – сжимаю тонкую талию. Дыхание вмиг тяжелеет. Пульс начинает качать горячую кровь. В груди пламенный мотор.

- У меня юбка задралась, Розанов! Покажешь ему мою попу?

- Ничего не покажу. – накрываю ладонями упругие булочки, сжимаю, взлетая от кайфа до небес. – Всё моё.

- Давай серьёзно, Игнат! – сдавленно призывает, а сама у меня по затылку ногтями скребёт.

- Давай. – сгребаю её блузку на спине, порвать бы нахрен, мешает.

- Это важно… - всё, уплывает моя бусинка, голову назад откидывает, подставляет чувствительные местечки.

- Да… - целую кожу у неё на шее, сладкая, пахнет изумительно.

- Я приехала сказать…

- Говори… - по венам разливается обжигающий поток, надолго меня не хватит, последние манеры держу.

- Блин, Розанов!! Какое там стоп-слово??? – через нашу одежду чувствую, как колотится её сердце.

- Его нет. Меня не остановить… - двигаюсь к нежным губам, хочу стеснить её дыхание.

- Я не шучу, Игнат! – вдруг прилетает мне по уху. - Мне грозит опасность!

Всё. Нехилый такой разгон от моей ручной девочки до властной жены.

- Тебя учёба так напугала? – усмехаюсь, разлохмаченная такая. - Ну, посиди ещё дома, подготовься. – снова тянусь урвать поцелуй.

- Каюмов меня напугал! Каюмов! – фиксирует ладонями мне голову, чтобы перестал её целовать и смотрел в глаза.

- Какое отношение имеет Каюмов к твоей учёбе?

- Что ни на есть прямое! – рьяно выталкивает воздух. - И это унизительно, Розанов! – на взводе наращивает громкость. - Саму заведующую заставил шестерить для него!! Он меня там продвигает, как несчастную сиротку! Добрая душа! Замолвил словечко! Тётка аж тряслась вся, когда я уходила! Мне его заручка не нужна, Игнат, понятно?!! Я дочь своего отца! Пройду там, где невозможно!! – поддаваясь буре эмоций, стискивает мне плечи и встряхивает.

Мою девочку конкретно напугали. Бушует всё в ней. Уже нагнали, как и говорил Наум Петрович, осаждают бусинку.

- Успокойся, Ий. – с чувством, с убеждением в глазах. - На листочке мне имя и фамилию заведующей напиши. Я сам с ней разберусь. Каюмова тоже оставь мне, хорошо? – приподнимаю её подбородок. - Не суйся к нему. – строго чеканю слова. - Это обычная провокация, чтобы столкнуться со мной лбами. Разбудить меня хочет. Чтобы я среагировал.

- И ты среагируешь?

- Сначала выявлю подводные камни. – торможу её, лодку раскачивает, выпасть недолго. - Не думай об этом.

- Как не думать, Игнат? – перехватывает инициативу диктовать, разрешаю, слушаю. - Около нас трётся засланный казачок!! Кто-то слил Каюмову про институт! И знаешь, что, у меня есть подозрения! – грозно сверкает глазами. - Кроме тебя про туризм мог узнать только один человек!

- Кто? – весь внимание.

ГЛАВА 23.

ИЯ.

- Бусинка, притормози. – предостерегает меня Игнат, пока я обгоняю его на лестнице и быстрее лечу вниз завтракать. – Я тебя потом не соберу.

- Ты меня недооцениваешь, Розанов! – кричу через плечо и взлетаю попой на столешницу, за что получаю от домработницы неподобающий для обслуги взгляд. Деловая такая! Думает, что я вторгаюсь на её территорию. С каких пор вход на кухонную зону стал по приглашению? Это мой дом вообще-то! Пусть продолжает готовить, я-то чем мешаю?

Делая вид, что