Любвеобильный джек-пот - Галина Романова

Нет. Женщину ударили недавно. Тело было теплым и...

– Димка! Она жива!!! Она жива, слышишь, – хвала Всевышнему, Лия рассмотрела еле заметное биение пульса на ее шее. – Дай мне зеркало или стекло какое-нибудь, быстро!

Гольцов продолжал стоять, как пригвожденный к полу.

– Тьфу ты, черт! – в сердцах воскликнула Лия, стянула с руки часы и поднесла их стеклышком к залитым кровью губам. Стеклышко тут же отпотело. – Не стой, Гольцов, идиотом! Быстро вызывай «Скорую», ну!!!

Ее сердитый окрик немного привел его в чувство. Он не бросился, нет, просто вышел из спальни. Вернулся через мгновение с телефонной трубкой. Быстро набрал 03 и вяло продиктовал адрес, добавив после тяжелого вздоха, что произошло убийство. Лия лишь головой покачала. Потом таким же безжизненным голосом Гольцов вызвал милицию. И сел затем в угол на крохотную мягкую табуреточку, и замер там, глядя себе под ноги.

– Дима! – громко окликнула его Лия, в очередной раз удостоверившись, что женщина жива. – Она дышит, слышишь! Она не убита! Да очнись ты, мать твою!

– Не ругайся, тебе не идет. – Гольцов болезненно сморщился, по-прежнему не поднимая глаз.

– Это Марта, Дим? – спросила она лишь для того, чтобы заставить его говорить.

Она и сама догадалась, что это она. По блондинистой головке догадалась и по совершенно безупречной фигуре – женщина на кровати Гольцова лежала абсолютно голой.

– Она, – кивнул он потерянно, потом вдруг всхлипнул и через мгновение зашелся глупым квакающим каким-то смешком. – История повторяется, Лия! Все снова и опять!.. Они сейчас приедут и снова заберут меня... У меня в кровати мертвая женщина. Все как в прошлый раз...

– А вот и нет, Гольцов, – запротестовала Лия, к ужасу своему осознав, что в чем-то он и прав. – В прошлый раз девушка умерла от передозировки. Почему ты заставляешь меня говорить тебе об этом?! Ты же знаешь, что не был виноват в ее смерти! Как не виноват в том... что... что в твоей кровати лежит сейчас совершенно голая Марта!!! Дима! Посмотри на меня, живо!!!

Гольцов не подчинился, вместо этого обхватил голову руками и застонал. Лия хотела подойти к нему, встряхнуть его как следует, заставить успокоиться, но раздался звонок в дверь, и ей пришлось идти открывать.

Милиция прибыла одновременно с врачами «Скорой помощи».

– Что тут у вас? – не успев поздороваться, выстрелил вопросом Тишаков.

Он глядел на Лию во все глаза. По вызову прибыл именно он, а не кто-нибудь еще. Бывает же такое...

– Кто же его знает! Приехали с Димой. Вошли в квартиру, а тут такое. – Она провела всех прибывших в спальню и замерла у входа.

– Ничего не трогать, – прикрикнул на врачей Тишаков и тут же глянул на Гольцова с подозрением. – Кто хозяин квартиры? Вы?

– Я, – плечи Гольцова безвольно опустились.

– Можете как-нибудь прокомментировать происшедшее? – Тишаков медленно приблизился к кровати и присел на корточки. Потом вдруг резко отпрянул и произнес испуганно. – Она же... Она же жива, кажется!

– Жива, конечно! – фыркнула Лия, подходя к нему. – Это Дима для ускорения вам сказал, что произошло убийство. На самом деле она жива! Кто-то, видимо, промахнулся.

– Кто? – Тишаков сделал знак врачам обследовать пострадавшую.

– Хотелось бы нам знать! – фыркнула Лия. – Вернулись, а здесь такое!

– А когда уезжали?.. – Тишаков оглянулся на Гольцова и снова напустил тумана в глаза. – Когда уезжали, ее здесь не было?

– Не было! – ответила за Гольцова Лия, хотя совсем не была в этом уверена.

Ведь Марта могла еще с утра возлежать в его кровати голышом. Не с пробитой головой, нет. Просто лежать, нежась под ласкающим кожу покрывалом. А могла ведь и с ночи быть у него. Гольцов же пришел к Лие посреди ночи. Пришел внезапно, почему? Они с Мартой могли повздорить. Гольцов мог повернуться и, оставив ее в остывающей постели, уйти к соседке утешаться.

Тьфу, гадость какая! Как ей не стыдно думать так про Димку! Он бы ни за что...

– Не было, – ответил Дима после паузы, повисшей в спальне. – Здесь никого не было, когда мы с Лией... Когда мы с ней уезжали.

– Лия Андреевна, вы можете это подтвердить? – Тишаков полуобернулся к ней. – Это точно так?

– Да, абсолютно точно. – Она соврала, не моргнув глазом; хотя, почему сразу соврала. – Мы с Димой не расставались все это время, так что...

– Как она попала к вам в квартиру? Дверь была взломана?

Начинается!..

Начиналась протокольная дребедень с вопросами, ответами, подозрением, неверием, потом по кругу, и так семь раз.

– Нет, дверь не была взломана. Думаю, открыли ключом. Ее ключом. Видимо, она сохранила его. Хранила весь прошедший год, – быстро заговорил Гольцов.

Чего было выдавливать из себя по слову, все равно же придется говорить об этом если не сейчас, так потом. Уж лучше сразу. Теперь, когда глаза Лии старательно скрывают ото всех замерший в них ужас.

Он же понял, не дурак, что она напугана. Напугана и сомневается, хотя и делает вид...

– Это моя бывшая девушка. Ее имя Марта, – говорил и говорил Гольцов без остановки, не глядя ни на кого. – Год назад мы с ней расстались. А ключ... Ключ, видимо, она решила оставить у себя. Кстати, ключей у нее было несколько. Это она нашла мне эту квартиру. Настояла, чтобы я купил ее. Мне было и незачем. У меня был и остается загородный дом.

– Чего же не живете там? – вставил Тишаков, внимательно наблюдая за манипуляциями врачей. – Что с ней?

– Думаю, все в порядке. Травм, не совместимых с жизнью, не обнаружено. Но нужно везти ее в больницу, если вы не против, – ответил один из них.

– Везите, я же не зверь.

Минут пять в спальне никто не разговаривал, кроме врачей и санитаров. Марту осторожно положили на носилки, укрыли сверху Димкиным окровавленным покрывалом и вскоре унесли.

Они остались втроем.

– А ты что, один прибыл? – вдруг опомнилась Лия, не было ни судмедэксперта, никого из прокуратуры, да и на вызовы, подобные этому, оперативники поодиночке не ездили. – Что-то я не пойму, Тишаков, ты чего здесь делаешь-то?

– Да я не по вызову, – замялся тот сразу, неловко пятясь к двери спальни. – Я сам по себе. Зашел, потому что с врачами вместе в лифте ехал. А ребята еще не прибыли.

Ребята прибыли десять минут спустя, повторив процедуру опроса, но уже все запротоколировав и заручившись подписями. Лия с Тишаковым выступили в роли понятых. Не по правилам, конечно, но все с самого начала пошло неправильно.

Тишакову попало, будь здоров, за то, что позволил увезти пострадавшую, не дождавшись выездной группы. Тот краснел, мялся, и все время объяснялся как-то неловко и неубедительно. Наконец, проводив своих коллег к порогу, он выдохнул с облегчением:

– Кажется, пронесло!

– Кого и куда? – хмыкнул Гольцов, последние полчаса он постоянно курил, швыряя крохотные бычки в открытую форточку спальни.

– Да нас всех, кажется, пронесло. Пронесло и повезло, во! Вам повезло, что вы были вместе. Мне – что женщина, кажется, останется жива. А то лететь бы мне с работы. Как-то я расслабился... Кстати, Дмитрий Игоревич, а что это тут мои коллеги про какое-то ваше прошлогоднее грязное дело намекали? Что за дело? Я что-то пропустил?

– Уж ты пропустишь! – недоверчиво фыркнула Лия, подошла к Гольцову, вырвала у него из рук только что раскуренную им сигарету и, выбросив ее в окно, проговорила: – Идем ко мне, Дим. Здесь тяжело. Идем. Мы и так с тобой сегодня устали.

– С чего это? – Тишаков потрусил за ними следом в прихожую, на ходу по-хозяйски шлепая выключателями, гася свет во всей квартире. – Где же вас так укачало, можно поинтересоваться, Лия Андреевна?

Ох, как он ей надоел, этот назойливый Сергей Иванович! Как ненавистна ей была его долговязая фигура! И этот его вечно ищущий, недоверчивый взгляд...

– А чего же это вас-то к нам сюда занесло, Сергей Иванович? Какими такими судьбами вы оказались в нужном месте, в нужное время, можно поинтересоваться? – вернула она ему его сарказм. – Уж не сорока ли на хвосте принесла, что дело здесь затевается?

– Про здесь не знаю, но что вы не в свое дело нос суете, сорока мне точно настрекотала, – посуровел сразу Тишаков, останавливаясь на площадке у двери в ее квартиру. – Слышал, детдом сегодня навещали? Кто позволил? Санкция есть? Документы фальшивые предъявляете. Нехорошо, Лия Андреевна, пользоваться прошлой халатностью некоторых наших служащих. Зачем же вы так? Я к вам со всей душой. Свидание вам устроил с подследстенным, а вы мне палки в колеса вставляете.

Лия отперла свою дверь. Пропустила вперед поникшего Гольцова и, ухватив опешившего Тишакова за узел галстука, втянула его в прихожую.

– Проходи, коллега, поговорим, – приказным тоном велела она, скидывая с ног кроссовки и переобуваясь в домашние туфли. – Разувайся только.

Тишаков послушно снял с себя ботинки, пристроив их в угол. Повесил на вешалку в шкаф изрядно поношенную куртку. И пошел за Гольцовым в гостиную, так Лия им обоим велела. Сама же она быстро обежала квартиру, на предмет обнаружения следов, оставленных разгневанным Мишаней.