Пропавший племянник - Майя Зинченко

– Как жаль, что здесь нет станции автотелег. Мы бы доехали часа за три.

– Дойдем пешком. Все-таки это глухая провинция.

– Зря Зеллес отказался сдать нам в аренду метлу, – ворчал Фокс. – Вжик – и на месте.

– Какая разница, на метле или без метлы. Она ведь все равно одноместная, а нам сейчас нельзя разбредаться. Вон Эрик пошел один – и что из этого получилось?

– Ты прав, ничего хорошего, – ответил Эрик, поглаживая оберег Одинокого Чародея под рубашкой. С ним ему было намного спокойнее.

Они уже давно миновали липовую рощицу, но решили не останавливаться. Лишь когда показался родник, Квинт разрешил сделать привал. Им хотелось есть, да и отдых не помешал бы – после такой беспокойной ночки.

– Тут действительно хорошо, – согласился с Эриком Квинт.

Друзья не поленились подняться наверх, к озеру.

– Очень удобно, что родник течет как раз посередине пути. – Фокс сосредоточенно разворачивал бутерброды. – Пообедал, и можно идти дальше.

– Да. Как ты себя чувствуешь, Эрик? Твое сознание никто не атакует?

Эрик недоуменно пожал плечами.

– По-моему, нет. Хотя оберег может нейтрализовать любое воздействие. Может, снять его? Тогда сразу узнаем, атакует или не атакует.

– Не говори ерунды, тебе нельзя его снимать.

– Боитесь, что превращусь в монстра и примусь вас душить?

– А ты не боишься? – совершенно серьезно спросил Квинт.

– Вообще-то это была шутка, – удрученно сказал Эрик. И стащил последний кусочек ароматного сыра из-под носа у начальника Агентства.

И вновь они шли по бесконечной, прямой как стрела дороге, вяло отмахиваясь от насекомых, жаждущих их крови. На небе, как назло, ни облачка! Солнце пекло им головы с невыносимым злорадством, для полного счастья не хватало только жуткого потустороннего хохота сверху. Фокс смастерил из эквита что-то противоестественное и надел «это» на голову на манер панамки. Не поход, а сплошное мучение.

Неожиданно на месте обычной травы, что хаотично росла как ей вздумается, показались возделанные поля, огороженные от дороги аккуратной деревянной изгородью. Невысокой и хлипкой на вид. Эта изгородь была в состоянии остановить только новорожденного младенца, да и то всего лишь потому, что он еще не научился ходить.

– Их раньше здесь не было. – Эрик от удивления остановился и махнул рукой в сторону поля.

– Это верный признак того, что мы на правильном пути и не придем обратно к трактиру.

– Упаси бог, – простонал Эрик, – я не выдержу этого еще раз.

– А у них неплохо идут дела: тут и кукуруза, и дыни, и мрангус. Все такое большое и сочное.

– Настоящий сельскохозяйственный рай. Вы обратили внимание, как поменялся рельеф? Равнина сменилась холмами. Еще мало заметно, но когда поднимемся вон на тот пригорок, то это станет виднее.

Действительно, пригорок оказался вершиной холма, на котором росло несколько деревьев. С его макушки друзьям открылся замечательный вид на речку, что неторопливо несла свои воды на запад, на другие холмы побольше и на распростершуюся на их склонах деревню. Кое-где были видны местные жители в пестрой одежде, усердно трудившиеся в огородах. Солнце уже садилось, окрасив небо в нежно-розовый цвет.

– По-моему, мы пришли. Даю руку на отсечение, что это именно та деревня, куда мы направлялись.

– Ну, раз тут нет другой деревни…

Дорога вела вниз, к парадным воротам из красного дерева (парадные ворота в подобных селениях почему-то всегда делают красными). Опорные столбы были обильно украшены резьбой и венчались резными изображениями коней с разведенными в стороны крыльями. Эрик невольно вспомнил Пегаса, хотя точно знал, что это не он и вряд ли в этой деревне вообще кто-нибудь знаком с древнегреческой мифологией. Ворота были широко распахнуты.

Друзья восприняли это как добрый знак, приглашающий их войти. Несколько мужчин и женщин оторвались от работы и теперь с любопытством разглядывали путешественников. Они в нерешительности остановились, не зная к кому обратиться. Из затруднения их вывел кузнец в защитном огнеупорном комбинезоне, который не замедлил показаться на горизонте. Он широко взмахнул огромными руками и радостно произнес:

– День добрый, усталые путешественники! – Кузнец оказался обладателем мягкого, приятного голоса и яркой, прямо-таки огненно-рыжей шевелюры. – Приветствую вас от имени всех жителей наших Холмов. Так, ребята? – обратился он к толпе.

– Так, Рогнан! Верно! – нестройно поддержали его односельчане.

– Куда путь держите? К нам или дальше, в Поющие Холмы? – спросил Рогнан сотрудников Агентства, после того как они поздоровались в ответ.

Кузнец с интересом посматривал на гнома, а тот с не меньшим интересом посматривал на него. Профессиональная заинтересованность, не иначе. Ведь встретились коллеги по кузнечному ремеслу. И хотя Фокс имел к этому самому ремеслу весьма отдаленное отношение, но он был гномом, а это говорило уже о многом. Знание металлургии у них в крови. Сильная генетическая память.

– К вам, можете не сомневаться. Мы тут, собственно, по делу. – Квинт решил идти напролом. Для пустых разглагольствований он слишком устал. – У вас есть немного времени? Нам бы очень хотелось с вами поговорить.

– А что такое? – Рогнан встревожился, уж больно лица у новоприбывших были серьезные. Да и один из них, облепленный пластырем, вселял в него немалое беспокойство.

– Не волнуйтесь, ничего страшного.

– Да? Ну тогда ладно, – мгновенно успокоился кузнец. – Идемте за мной. Дело, говорите? Тогда это надолго! Вы где собрались ночевать?

– Еще не решили.

– Тогда у меня и переночуете. Только уговор: сначала ужин, а потом разговоры. Идет?

– Здорово! – обрадовался Фокс. – Вот это правильный подход к делу.

Квинт про себя потихоньку удивлялся: жизненная позиция Рогнана была очень похожа на принципы Джима Дилая. Тот тоже не брался за дело, предварительно не пообедав. Дом кузнеца был недалеко. Любопытные жители деревни, видя, что новоприбывшие отправились к Рогнану, перестали обращать на них внимание и занялись своими делами.

У Рогнана была дружная семья. Жена Веста и трое дочерей – Мильта, Гарди, Тинаис. Они вышли встречать главу семьи во двор и нисколько не удивились гостям. Мильта и Тинаис обучались кузнечному ремеслу у отца, а Гарди собиралась стать ветеринаром. К ней с малых лет липла всяческая живность. Похоже, что Рогнан не был огорчен отсутствием у него сына. Веста быстренько накрыла на стол и усадила усталых гостей на самые почетные места – напротив хозяина дома. Она и девочки расположились по бокам. Гарди оказалась самой смешливой из всех троих дочерей кузнеца. Она мило хихикала, прикрывая рот ладошкой, и с интересом поглядывала на Эрика. Судя по всему, внешность немца не оставила ее равнодушной. Еще бы, ведь блондины в этих краях большая редкость. Пища была простой, но обильной. Рогнан ел за девятерых. Сотрудникам Агентства пришлось изрядно попотеть, чтобы не отстать от него. Но они не ударили в грязь лицом и с честью выдержали испытание гречневой кашей, жареной курицей, салатом, варениками с капустой и блинчиками с абрикосовым вареньем.

– Так о чем, собственно, вы хотели со мной поговорить? – спросил Рогнан, с удовольствием приканчивая пятую чашку чаю.

– Мы хотели бы увидеть эльфа, который, как говорят, два года назад поселился у вас в деревне и занялся сельским хозяйством.

– А, так вам нужен Лорри! У нас здесь живет только один эльф, и это Лорри. Хороший парень! Жаль, что уже женат. Правда, девочки? – обратился Рогнан к дочерям. Те в смущении опустили глаза в чашки. – Что же вы сразу не спросили о нем?

– Нам было неудобно в незнакомой нам деревне приставать к людям с расспросами на улице… Тем более поздно вечером. Вы покажете нам завтра, где живет Лорри?

– С удовольствием. Его дом на краю деревни. Гарди, ты поможешь нашим гостям?

Гарди улыбнулась и кивнула в знак согласия.

Друзей разместили в отдельной комнате. Давно Квинт не чувствовал себя так хорошо и спокойно. Им всем очень хотелось спать, но пришлось перебороть это невинное желание и устроить небольшой военный совет.

– Имя Лорри вполне может оказаться сокращенным вариантом от Лоритор.

– Я с этим согласен. Остается только встретиться с ним завтра. Мы-то с Эриком имеем представление о том, как он выглядит. Если это он, то мы его конечно же узнаем. Меня только два обстоятельства беспокоят: что имел в виду Джим Дилай под словами «не живой и не мертвый» и кто хотел нас убить. А так – все нормально.

– Думаешь, именно убить? – испугался гном и закутался, несмотря на теплую ночь, в толстое одеяло.

– Ты еще сомневаешься! Ну не насмешить же? Уж больно шутки смертельно опасные. Цель не была достигнута в первый и во второй раз только по чистой случайности. А к третьему разу мы, слава богам, были готовы.

– Кто бы это ни был, он сейчас выдохся. Заполз в темный угол и очень боится, что мы его найдем.