Сидящие у рва - Сергей Смирнов

Однако Гарран не торопился есть и пить, он подробно расспрашивал До Баро и другого члена Совета — Ом Эро о предстоящем пути. Он узнал, что Жемчужный король похож на толстого полуголого дикаря с перьями на голове. Король не живет постоянно на одном из принадлежащих ему островов, а плавает между ними на большом корабле, оснащенном несколькими парусами, которыми очень сложно управлять. У короля множество жен и огромное количество детей; вообще в этом смысле жители Жемчужных островов придерживаются свободных нравов, женятся, на ком и когда вздумается, легко прогоняют жен, и жены платят мужьям тем же. Богатства короля состоят в огромных запасах жемчуга, скрытого в прибрежных рифах. Впрочем, на островах жемчуг не ценится, но зато, торгуя им, Жемчужный король создал для себя и для островитян райскую жизнь. Они ни в чем не знают нужды и ни в чем себе не отказывают. Купцы приплывают к главному острову — Барру — со всех концов света и везут то, что потребует Жемчужный король. А ему может прийти в голову все, что угодно — вплоть до головы дракона из Неконги. Драконы эти похожи на громадных ящериц, они живут в болотах Джайи в пятистах милях пути от Айда. И купцы из Хукки — столицы Неконги — действительно привозили королю закатанные в бочки с медом драконьи головы.

Жители островов плохие воины и не любят воевать. Они любят спать и есть. Но у них довольно большой флот, который с ведома короля промышляет разбоем в многочисленных проливах между островами. Поэтому купцы, следующие за жемчугом, предпочитают объединяться в сильные караваны и нанимать для охраны воинственных эль-менцев с побережья Ардаговы.

Еще узнал Гарран, что на Таннауте сейчас идет очередная война между двенадцатью наследными принцами. Причем самому младшему из принцев перевалило за семьдесят. Войны на Таннауте бывают довольно часто, хотя они не отличаются особыми жестокостями и не слишком вредят торговле Таннаута со странами Южного моря.

Таннаут — богатый и большой остров, много больше Айда. Там множество городов, главный из них — Табакка, в котором домов больше, чем жителей в Йессауа. На Таннауте есть несколько огнедышащих гор, и когда они пробуждаются, войны стихают и претенденты на королевский трон заключают мирный договор.

Впрочем, едва стихии успокаиваются, стычки вспыхивают с новой силой.

И многое еще странного и удивительного узнал Гарран из беседы с айдийцами. Но потом некий шипучий напиток, который сначала казался флотоводцу безобидным, ударил ему в голову. И неожиданно для себя Гарран обнаружил, что До Баро и Ом Эро сидят уже далеко от него, а Гаррана окружают прелестные юные айдийки — смуглые, тонкие, с огромными глазами и обнаженными грудями.

Они бесстыдно ласкали флотоводца и шептали ему в оба уха непристойности, которые звучали особенно пикантно на языке Равнины. Краем глаза Гарран заметил, что и его полководцы давно уже не ведут серьезных бесед: айдийки облепили их, как бабочки облепляют цветы.

Гарран не без труда высвободился из объятий девушек и поманил рукой прислужника.

— Что угодно господину?

— Найди моего ординарца Храма. И побыстрее!

Приказ был исполнен и ординарец появился за спиной Гаррана.

Лицо его было помято: Храм тоже принял участие в празднестве.

— Предупреди тысячников, — приказал Гарран склонившемуся к нему Храму. — Нам пора уходить.

Хоть и нелегко было тысячникам прервать празднество, они повиновались, и едва Гарран, поднявшись на ноги, громко поблагодарил хозяев за гостеприимство, тысячники уже спешили к нему.

До Баро и Ом Эро с поклонами выражали удивление спешке гостей и предлагали продолжить пир, обещая еще музыку, танцы обнаженных красавиц из Чена, прогулку по саду фонтанов и прочие чудеса.

— Благодарю, — твердо ответил Гарран. — Мы возвращаемся на корабль. Утром отплываем, и до отплытия мне бы хотелось решить все наши вопросы.

— Разве у нас еще есть нерешенные вопросы? — удивился Ом Эро.

— Запасы воды и продовольствия уже подготовлены и ожидают погрузки. А сопровождать вас будут семь лоцманов-айдийцев, руководить которыми приказано мне.

Атмар шепнул Гаррану:

— Прости, господин, но, может быть, мы еще попируем?..

Гарран молча двинулся к выходу, рассекая толпу беспрерывно кланявшихся айдийцев.

Снаружи дворца стояла мягкая прохладная ночь. Огни горели внизу, в городе, и огнями же сияли бесчисленные башенки дворца. Легкий ветерок был напоен прекрасными ароматами айдийских цветов и пряностей.

У выхода им подали паланкины, но Гарран отказался, заявив, что ему было бы приятнее прогуляться по ночному Йессауа, благо, до гавани не так уж далеко.

— Как будет угодно великому мореходу! — услужливо отозвался Ом Эро.

По прибытии на корабль Гарран уединился с Атмаром в своей богато обставленной каюте и приказал подать травяного напитка чи-а, хорошо прогонявшего сонливость.

— Слушай внимательно, Атмар. Мне не понравились твои слова. Я хочу, чтобы ты вел себя так, как подобает аххумскому полководцу, хозяину этого острова. Мне не нравится угодливость этих шелковых обезьян. Мне кажется, за ней что-то кроется. Ты должен быть постоянно начеку. Ни одного отступления от воинской дисциплины! Этот остров — тыл нашей экспедиции, а тыл должен быть надежным. Ты понял меня?

— Понял, господин! — хмель уже слетел с Атмара и он вполне осознал серьезность командира. — Ни одного послабления.

Караулы. Железная дисциплина. Законы военного времени.

— Ты правильно понял. А теперь иди и объясни то же самое своим сотникам. Тебе не придется отдыхать в эту ночь — готовь тысячу к высадке на берег. На рассвете придешь ко мне с докладом.

Флотилия покинула гавань Йессауа рано утром. Не было никаких прощальных церемоний. Атмар вывел своих людей на набережную, которая оказалась слишком мала для такого количества воинов.

Зато на набережной не было айдийцев — к причалам пропустили лишь представителей Совета и лоцманов.

Вскоре высокие зеленые берега Айда отдалились: корабли, ведомые лоцманами, огибали Айд с востока. К вечеру они должны были достичь порта на южном, открытом к морю, берегу Айда. Это был город Чен, и Совет еще накануне послал туда гонцов через горы, чтобы предупредить о прибытии аххумского флота. Из Чена путь лежал на юг, к Жемчужным островам, опасным не только пиратами, но и многочисленными рифами.

— Земля подобна колеснице, несущейся по краю пропасти, — говорил Ом Эро, когда флотилия уже достаточно отдалилась от опасных мелей и перед кораблем медленно поворачивал свои крутые изумрудные берега остров Айд. — Бешеные кони не могут остановиться, ими некому управлять, и пропасть неба — вверху, и ада — внизу. А мы обречены заниматься своими делами, жить на самом краю света и тьмы, внутри колесницы, которая в любой миг может разлететься на куски или упасть вниз. Мы слишком малы, чтобы думать об этом, наши ничтожные помыслы касаются лишь наших человеческих забот.