Легко - Таммара Уэббер

Я надеялась, что мои щеки не пылали ярко-красным, когда Лукас прировнялся к моему шагу, но ни один из нас не заговорил, пока мы не вышли на улицу. Прочистив горло, он указал в сторону удаляющейся спины Бенджи.

— Он, эм, он знает? О…?

Нахмурившись, он зажевал нижнюю губу вместе с маленьким серебряным колечком.

— Вообще-то, это благодаря нему я догадалась… кто ты.

— Ох? — Он шел со мной в сторону моего класса по испанскому, также, как это уже случилось однажды.

— Он заметил, что мы… переглядываемся, — я пожала плечами, — и спросил меня, если я посещала твои дополнительные занятия.

Закрыв глаза на секунду, он вздохнул.

— Боже, мне так жаль. — Я ждала, надеясь, что он скажет мне, наконец, причину этой шарады с ЛукасомЛендоном. Пару минут мы просто шагали через кампус, с каждым шагом приближаясь к моему следующему классу. Без единого облачка на небе, солнце грело нас свом теплом под прямыми лучами, и мы мерзли, проходя в тени домов и деревьев.

— Я заметил тебя на первой неделе, — его голос был мягким. — Не только потому, что ты такая красивая, хотя, конечно, это тоже сыграло роль. — Я улыбнулась, наблюдая за тем, как мы шагали в ногу друг с дружкой. — Это было то, как ты, слушая, наклонялась вперед, опираясь на локти, когда тебе было что-то интересно в классе. И когда ты смеялась, это было не чтобы привлечь внимание, это был просто... смех. То, как ты по привычке убирала волосы с левой стороны за ухо, а правая спадала вниз, закрывая твое лицо, как занавес. И когда тебе скучно, ты беззвучно топаешь ногой по полу и двигаешь пальцами руки по столу, как будто играешь на инструменте. Мне хотелось тебя нарисовать.

Мы остановились в квадрате солнца, недалеко от тени входа в здание языковых искусств.

— Почти каждый раз, когда я тебя видел, ты была с ним. Но один раз, ты вошла в здание одна. Я придерживал дверь для нескольких девчонок перед тобой, и подождал, пока ты догнала нас. Когда ты проходила мимо, ты выглядела довольной, и немного удивленно. Не как другие, ты не ожидала, что какой-то незнакомый парень придержит для тебя дверь. Ты улыбнулась мне и сказала "Спасибо". Это было последней каплей. Я молился, чтобы ты не пришла на дополнительные занятия, и точно не с ним. Мне не хотелось, чтобы ты знала, что я был репетитором. Когда ты стояла рядом с ним, держа его за руку, он принимал тебя как должное. Как будто ты была его аксессуаром. —  Он нахмурился, и я вспомнила, что именно так себя и чувствовала с Кеннеди. Часто. — Мне никогда не хотелось сделать тебе больно, но я хотел отобрать тебя у него. Мне приходилось постоянно себе напоминать, что это было не важно, была ты его или нет, потому, что ты все же была по другую сторону баррикад, которые я не мог пересечь. И потом ты не появилась в день экзамена в середине семестра, и на следующем занятии, и на следующем. Я волновался, думал, может что-то случилось с тобой. Он был каким-то отстраненным первые несколько дней. Но к концу недели, перед классом девчонки вовсю с ним флиртовали, и по его реакции я понял, что произошло. Я был уверен, что ты бросила класс, что эгоистически заставило меня чувствовать себя на седьмом небе от счастья. Даже сам того не осознавая, я начал искать тебя в кампусе. — Он смотрел в мои глаза и сказал еще тише: — И затем, вечеринка на Хеллоуин.

Я не могла дышать.

— Ты был там? На вечеринке? — Он кивнул. — Как? Ты же не член одного из братств, так?

Он покачал головой.

— За день до этого, я починил им кондиционер в доме. По вечерам или на выходных техники кампуса не работают, но я работаю по контракту, поэтому согласился. Когда я не стал брать чаевые, несколько парней пригласили меня на вечеринку. Я согласился только потому, что надеялся ты, будешь там. Прошло две недели, и наш кампус огромен, я начал думать, что больше никогда тебя не увижу. — Он тихо засмеялся и потер рукой шею. — Вау, звучит, как будто я какой-то сталкер.

Или ужасный романтик. Боже.

— Почему ты не подошел ко мне тем вечером? До того…

Он покачал головой.

— Ты выглядела такой отстраненной и несчастной. Почти каждому, подходившему к тебе парню, был дан разворот поворот. И я не собирался быть одним из них. Ты танцевала с несколькими парнями — теми, кого ты уже знала — и он был одним из них.

— Бак.

— Затем, ты ушла, он последовал за тобой, и я подумал, может… вы договорились уйти пораньше вместе, но чтобы никто не знал. Встретиться на улице или что-то вроде.

Я наблюдала за тем, как трое моих одногруппников вошли в здание.

— Он лучший друг парня моей соседки по комнате. Ну, сейчас уже бывшего ее парня. Я знала его. Думала, он был и моим другом. Как же я ошибалась.

Нахмурившись, он кивнул.

— Я собирался уходить — мой мотоцикл был припаркован впереди. Но что-то было не так, я боролся с тем же желанием набить ему морду, которое я подавлял в течение нескольких месяцев в отношении твоего парня, поэтому я ставил под вопрос свои собственные мотивы. Я задержался на минуту, споря с самим собой, и мне очень жаль. Я, наконец, решил, что если вы двое действительно договорились встретиться, я просто вернусь к входу, заведу свой Харлей и покончу с этим. Покончу с тобой.

— Но так не случилось.

— Нет.

Внезапно, я заметила отсутствие людей, снующих вокруг нас, и достала телефон. На часах было 10.02.

— Черт, я опоздала.

— Ох-о. Это не тот ли профессор, который делает из опаздывающих козлов отпущения?

Впечатляюще.

— Ты помнишь. — Звучно вздыхая, я засунула телефон обратно в рюкзак. — Теперь у меня есть огромное желание прогулять.

Уголок его рта приподнялся в улыбке.

— Какого рода работником университета я буду, если позволю тебе прогулять урок в последнюю неделю занятий?

— Мы сейчас просто повторяем. У меня и так пятерка. Мне не нужно повторение.

Мы уставились друг на друга. Я наклонила голову и посмотрела прямо в его светлые глаза.

— У тебя нет класса?

— До одиннадцати я свободен. — Уже не в первый раз, ощущение его взгляда на моем лице было как теплый ветерок, или очень нежное прикосновение. Он остановился у меня на губах.

Мое дыхание сбилось, и сердце затрепетало в груди.

— Ты так больше меня и не нарисовал. — Его глаза вернулись к моим, но он не ответил, поэтому я подумала, может он не помнил его сообщение. — Ты сказал, что не мог точно сделать это по памяти. Мои скулы. Мою шею…

Он кивнул.

— И твои губы. Я сказал, что мне нужно побольше смотреть на них и меньше пробовать на вкус.

Я кивнула. О, Боже, что онне помнил?

— Очень глупо с моей стороны, я думаю. —  Он снова смотрел на мой рот.

Мои губы защипало от его пристального взгляда. И мне захотелось провести по ним пальцем. Или прикусить, чтобы остановить это ощущение. Когда я их облизала, он втянул носом воздух.

— Кофе. Пойдем, выпьем кофе.

Я кивнула, и не говоря больше ни слова, мы зашагали в сторону студенческого центра, самого оживленного места в кампусе в данное время время суток.

— Значит, ты носишь очки? — Мы сидели за крошечным столом, попивая наше кофе и я, пытаясь заполнить неловкую паузу, я выдала первое, что пришло мне на ум.

— Эм, ага.

Замечательно. Я только что подняла тему той ночи. Но почему бы мне не поднять эту тему? Не должны ли мы поговорить об этом? Не должна ли я была спросить его о том, почему он меня отталкивал, потому что он был моим репетитором, или по причине шрамов на его запястьях?

— Я ношу линзы. Но к концу дня мои глаза устают от них.

Вспомнив картинку того, как Лукас открыл мне вчера дверь, с подозрением на лице, очки, трансформировали его в кого-то официального, тогда как пижама производила противоположный эффект. Я прочистила горло.

— Они отлично выглядели на тебе. Очки. Я имею в виду, ты бы мог носить их все время, когда хочешь.

— Они немного мешаются с моим шлемом и на занятиях по таэквондо.

— Ох, да, я представляю.

Мы снова замолчали, до его класса и моей перенесенной репетиции по контрабасу оставалось сорок минут.

— Я могу нарисовать тебя сейчас, — сказал он.

Без какой-либо причины, мое лицо загорелось.

К счастью, он полез к себе в рюкзак, достал альбом и открыл его на чистой странице. И, перед тем, как поднять на меня глаза, достал из-за уха карандаш. Даже если он заметил изменения в цвете моего лица, он не прокомментировал это. Не говоря ни слова, он откинулся назад на стуле, положил альбом себе на колени и стал рисовать. Карандаш в его руках рисовал легкие, изогнутые линии, давая понять, что Лукас знал, что делал. Его глаза двигались от меня к странице альбома и обратно снова и снова, а я тихо сидела и попивала кофе, наблюдая за его лицом. За его руками.

Быть чьей-то моделью было каким-то интимным. Один раз я, за дополнительную оценку, вызвалась быть моделью для класса искусств на первом курсе. Не имея никакого таланта в рисовании, я наивно предполагала, что это будет легкой возможностью получить добавочные баллы, чего я не знала, так это то, что мне придется сидеть весь урок на столе перед всем классом, давая тем самым возможность молодым парням без зазрения совести пялиться на меня в течение целого часа, и это было, как минимум, не комфортно. Особенно, когда Зик, парень Джиллиан, начал мой портрет с моей груди. Он в открытую пялился, и показывал плоды своего рисования своим соседям, тогда как я краснела и пыталась игнорировать его комментарии о сосках, вырезе моей рубашки и о том, как бы он хотел, чтобы я вообще от нее избавилась, или, по крайней мере, расстегнула насколько пуговиц.