Сильфида и дракон - Марина Кравцова

над головой… А потом оно превратилось… Ох! Я увидела рядом с собой мужчину, худого, очень бледного, с неживым цветом лица. Когда он взглянул на меня жуткими красными глазами, я оцепенела, не могла двигаться. А он схватил меня со спины, и я почувствовала страшную боль в шее…

Альмарис вновь попыталась приподняться. Ей хотелось взглянуть в лицо Тирис. Бывшая подруга рассказывала что-то неслыханное. И явно страдала при этом.

— Не сразу поняла, что из меня пьют кровь. Мне казалось, я умираю. Но появился Дуглин… Он сжимал в руке огромный для его роста меч. И одним махом отсек голову чудовищу. Я потеряла сознание. Дуглин привел меня в чувство, напоил холодной водой. Я выжила. Но понимала — со мной что-то неладно. Я другая. А потом осознала, что не могу творить заклинания. Магический источник внутри словно пересох, оставив вместо себя дикую жажду… Подлетела маленькая любопытная фея… Сама не понимая, что делаю, я схватила ее и укусила… выпила досуха. Много ли нужно такой крохе? Я впервые убила живое существо. Но почувствовала при этом странное насыщение. Я вновь могла создавать цветы из ветра. Но они получались какими-то… другими. И все же это была магия. Со временем она вновь ослабла. Это было мое проклятье… я должна была пить кровь любых волшебных созданий, кроме сильфов, чтобы творить заклинание.

— Что за безумие? — не выдержала Альмарис.

Глаза Тирис злобно блеснули.

— Ага! Ты даже слушать об этом не можешь. А каково было мне?

— Но ведь твоей жизни ничего не угрожало.

— Нет… Дуглин объяснил — на меня напало существо из другого мира. Он где-то слышал про таких. Называются — вампиры. Они пьют кровь живых созданий, а с ней — их жизнь. Но суть сильфа не в крови и плоти, а в магии. Я заразилась вампиризмом, на меня он подействовал странно. Изменившееся волшебство требовало чужую кровь.

— А само по себе волшебство из нежного чуда стало орудием, чтобы сломить чужую волю… Тирис! Ты и правда безумна? Почему ты не повидалась с моей матерью, с магами из Гловер-Силла… Наверняка нашлось бы решение.

— Рассказать им такое о себе? Да никогда!

— Убивать лучше? Выторговывать для себя пленников у пепельных, чтобы пить их кровь? А если бы тебе подходила кровь сильфов? Кто бы стал первым? Кайми? Я?

— Уж не сомневайся. Я безумно от вас устала. От ваших страстей, словно вы не сильфы, а самые необузданные люди. От вашей глупости… как можно было влюбиться в дракона?

— Этот дракон — доброе и благородное создание! — отчеканила Альмарис. — А кто тут глуп — так это ты. Пострадав от двух чужаков, ненавидишь теперь всех иномирян. А ничего, что помог тебе тоже пришелец?

— Что за чушь ты несешь?

— Дуглин — не человек. Ты забыла, что я теперь могу видеть суть существ и явлений? Притворяется карликом… Но он — не из нашего мира. Я это чувствую.

Весла замерли, лодка остановилась.

— А может, прямо сейчас утопить тебя, лгунья? — прошипела Тирис. — Хочешь настроить меня против единственного друга? Того, кто полюбил меня как дочь? Да, он карлик. Из-за этого уродства над ним насмехались, и он бежал от своих. Жил на разных островах… Потом поселился тайком от всех в бывшей пещере красного дракона…

— А может, Дуглин не от своих прятался, а от тех, кто убивал чужаков без разбора? Даже если он пришелец из другого мира — разве это обесценивает для тебя его поступок?

— Молчи! Чужак ни за что бы мне не помог. Они на такое не способны. А Дуглин… я спросила, хочет ли он служить повелительнице сильфов, и он сразу же согласился. Он предан мне…

— И помогает тебе в твоих делах с пепельными?

— Да. И что такого? Я это, между прочим, делаю и для нашего народа. Когда пепельные завладеют Гловер-Силлом и островами альвов-соседей, лучше быть их союзниками, чем врагами.

— Мне кажется, — медленно проговорила Альмарис, — ты рассказала мне все это, надеясь, что я тебя пожалею. А мне тебя не жаль. Магия, власть… возможность пускать пыль глаза… Ты заплатила за это дружбой, любовью и честью. Да, ты сильно страдала и, наверное, страдаешь до сих пор. Но я не сочувствую тебе.

— Я тебе — тоже, — жестко ответила Тирис. — Думаешь, я везу тебя подальше от нашего острова, чтобы утопить? Ну нет. Есть кое-что похуже. Ты не умрешь, Альмарис. Не от моей руки.

— Тогда что же?..

Девушка не договорила. Она все поняла. Если предводительница сильфов встречается с коварными альвами, то уж явно не у берегов родной земли. Она и сейчас плывет на тайную встречу. И везет ее туда для того, чтобы… Альмарис пробила холодная дрожь… чтобы отдать пепельным.

Глава 6

В полет!

Не найдя утром Гардара, Дин растерялся. Вместе с драконом они обошли весь небольшой островок, но нигде не обнаружили следов ни грифона, ни пленного сильфа. И Кюбико не возвращалась.

— Сбежал… — прошептал принц. — Неужели Гардар ему помог?

— Получается, что так, — задумчиво согласился Тиан.

— Видимо, у крылатых этого края какая-то особая связь. Если мой грифон меня бросил, я ведь даже с острова выбраться не смогу. И путь в Братство отныне закрыт.

— Может быть, еще вернется. Но если и нет… с острова ты выберешься.

— Ах да… Здесь же есть лодки…

— Я не об этом, Дин. — Тиан положил руки на плечи принцу и заглянул ему в глаза. — Я не большая черная ящерица. Я дракон. Твой друг, желающий тебе добра. Ты можешь летать на мне, пока не найдешь Гардара или другого грифона. Пожалуйста… давай попробуем.

Дин помолчал. Потом кивнул.

Тиан тут же принял драконий облик, и мальвиец заставил себя смотреть на него, не отводя взгляда. Было страшно, но он взглянул в темно-лиловые глаза — огромные, блестящие. Вовсе не глаза чудовища… В них не были ни тени мрачности, угрозы. Только теплота и понимание.

А потом дракон прижался к земле и расправил большое перепончатое крыло. Принц сделал к нему шаг. Второй… Осторожно ступил на крыло — оно оказалось жестче и крепче, чем на вид. Рывком запрыгнул дракону на спину…

Чешуя Тиана была прохладной, приятной на ощупь. Прикосновение к ней успокаивало. От дракона веяло умиротворением, что