Жаворонок - Андрей Столяров

Это серьезное предупреждение всему западному истеблишменту. Нельзя бесконечно испытывать терпение нации и государства. Нельзя требовать одних только уступок, ничего не давая взамен. Даже кошка, если загнать ее в угол, превращается в опасного зверя. Нечто подобное, по-видимому, и происходит с Россиейоссией.Россиейроорорпро. Мощный голос народа заставляет прислушиваться к себе и, как ледяная вода, приводит в чувство. Европа вздрагивает. Русская тема вновь становится популярной на Западе. Вовсе не случайно указывает на Россию Бертран Милле в своей ставшей бестселлером книге «Войны грядущего». Суть его серьезно аргументированной концепции заключается в том, что военные столкновение близящегося XXI века будут, скорее всего, вызываться не столько политикой или идеологией, сколько разницей мировых культур, уже оформившихся организационно. Существующие сейчас «экономические разломы» могут стать фронтовыми, а глобальное противоречие будет проходить по линии «Запад – не Запад». Причем, собственно «Запад», окажется, вероятно, в крайне невыгодной ситуации. Он предстанет, скорее всего, лишь защищающейся стороной, неуклонно откатывающейся под ударами «драконов» и «тигров». Уже сейчас в лидеры мировой экономики вышли Япония и Китай. А в ближайшее время к ним, видимо, добавится Индия. Запад постепенно утрачивает традиционные сферы влияния. Его значительное военное превосходство, увы, не вечно. Оно подорвано созданием в ряде восточных стран новейших систем оружия. А если в борьбу за будущее мировое господство включится арабский мир, где антизападная ориентация давно стала частью сознания, то «классический Запад» довольно быстро превратится в анклав, индустриально отсталый и замкнутый национальными территориями. В новом мире он может предстать «культурой без будущего», некой «музейной цивилизацией», имеющей смысл лишь как феномен истории. И здесь роль России может оказаться принципиальной. Именно Россия способна склонить куда-либо чашу весов…

Вот какой луч политических интересов высветил Жанну в лето от Рождества Христова на исходе тысячелетия. И хотя вряд ли кто-нибудь из встречающих ее на московском аэродроме в тот момент помышляет о кризисе несовместимых культур, о разломах цивилизаций и будущем военном противостоянии, однако свет Божий, вспыхнувший над Россией, чувствуют почти все. Популярность Жанны в эти знойные московские месяцы невероятна. Она всем нужна, и все хотят ее видеть. Лидеры политических партий оспаривают друг у друга возможность встретиться с ней, бесчисленные газеты и еженедельники обращаются с просьбами дать хотя бы крошечное интервью, телевидение одолевает ее предложениями выступить в каком-нибудь политическом шоу, поступают бесчисленные приглашения – на презентации, встречи, открытия, конференции. «Союз бывших граждан СССР» избирает ее в почетный президиум, «Общество помощи вынужденным переселенцам» умоляет спасти беженцев из республик, некое «Православное братство» тискает ее портреты в своих брошюрках; писатели посылают ей книги, журналисты – статьи, два модных эстрадных певца уже исполняют шлягеры, посвященные Жанне, и даже внеочередной Конгресс фантастов России, в лице его председателя, Николая Ютанова, вручает ей премию – «За осуществление самой фантастической идеи нашего времени». Именно так сказано в решение жюри Конгресса.

Формально Жанна занимает свою прежнюю должность, но разумеется, теперь никто не требует от нее бегать с бессмысленными бумажками. Напротив, ей выделяют крохотный кабинетик в конце коридора, и посетитель видит сперва одного из братьев Степано, который окидывает каждого волчьим взглядом, затем проходит в маленькую приемную, где ждет, сколько нужно, и лишь потом через предбанничек проникает в собственно кабинет: стол, два стула и туша мрачноватого сейфа. Плотные шторы, свет круглой лампы обескураживают посетителя. А когда тот, перебарывая смущение, начинает различать что-то во мраке, он замечает синее, почти черное платье, из которого устремлена беззащитная шея, бледное выстиранное лицо, подрагивающие от напряжения глазные яблоки, и такие светлые бесплотные губы, кои могут, как думает каждый, лишь возносить к небу молитвы. Призраками вздымаются за спиной Жанны Севастопольские бастионы, и волшебный блеск южных морей, кажется, одевает ее зыбким сиянием.

Впрочем, это уже из легенд, созданных задним числом. Однако Жанна действительно стала теперь совсем другим человеком. Нет больше девочки, плачущей под дождем в промозглой осенней Москве, есть – Иоанна, Дева, исполненная таинственного предназначения. Будто невидимая энергия пронизывает посетителя: чуден летящий голос и внятен до последнего вздоха смысл сказанного, странный небесный звон появляется в сердце, и любой, кто приходит, уверен, что внемлет чему-то особенному. В руках Жанны сила, и эта сила – вера в нее рядовых россиян. Это грозная сила, с которой можно преодолеть любые препятствия. Правда, она уже понимает, насколько эта сила недолговечна. Ничего нет обманчивее, чем самое восторженное преклонение. Потому что при первой же неудаче оно испарится, как сладковатый эфир. Ни следа не останется от прежде бурных восторгов. Любовь обернется разочарованием, разочарование – ненавистью. И вчерашний кумир будет беспощадно отринут. Жанна, насколько можно судить, об этом догадывается. Но пока и удача, и счастье полностью на ее стороне, солнце светит именно там, где она осторожно ступает, призрачные небесные колокола звучат именно для нее, и когда она все в том же простом синем платье появляется на официальном приеме и, как равная среди равных, беседует с маршалами и министрами, это уже никому не кажется удивительным, это воспринимается всеми как должное, как закон, как знамение, как знак того, чему в скорости быть.

Но если Жанна только еще догадывается о непрочности своего положения, об изменчивости признания и зыбкости славы, которая есть просто дым, то Д. Н. Кармазанов, в отличие от нее, точно знает, что все нынешние их успехи – не более, чем иллюзия. Слишком давно он занимается политическим менеджментом и слишком много видел людей, ушедших в политическое небытие. Он знает, что самое сложное тут – это овеществить миражи, овладеть обманчивой силой, которая, как пар, движет поршни. Причем он знает также, что решающим здесь является фактор времени: чем дольше ждешь, тем ниже температура рабочей среды, и если пропустить момент, когда давление в ситуации максимально, может случиться так, что энергии просто не хватит для последующего движения. Это – жестокий закон, Кармазанов уже сталкивался с ним на практике.

Кстати, положение самого Кармазанова тоже весьма двусмысленное. Феерическая победа Жанны – одновременно и его достижение. Именно он открыл эту девушку и пристроил ее к тараканьим бегам, именно он научил ее тупости власти и мудрости подчинения и, конечно, именно Кармазанов, этот сумасшедший кузнечик, отстоял ее в самые трудные дни «Севастопольской обороны». Это – его заслуга, его личный вклад в дело победы. Менеджерский авторитет Кармазанова укрепился, фамилия прозвучала там, где должна была прозвучать. Он еще не получил собственно административного подтверждения нынешнего своего статуса, но по тем контактам, которые у него теперь есть, по головокружительной близости к власти и сотне других верных примет, и ему и всем остальным вполне очевидно, что конкретное должностное назначение не за горами. Людей, подобных ему, не так уж и много. Главное – не продешевить, отдав рубль за копейку. То есть, в этом отношении все складывается превосходно. Но с другой стороны, он точно идет по жердочке над бездонным провалом, потому что новая политическая фигура никому не нужна. Требуется не просто мессия, но – мессия, предсказуемый и управляемый. Требуется мессия, делающий лишь то, что надо в данный момент. Собственно мессианство слишком опасно для конкретных политиков, и от Кармазанова при сложившихся обстоятельствах ждут одного – чтобы он придал этой новой силе нужную конфигураци, чтобы он направил ее и контролировал, какие бы трудности не возникали, и чтобы именно он взял поводья, если лошади понесут. Вот что ждут от него сейчас прежде всего. Никому и голову не приходит, что Жанна может иметь какие-то свои интересы. Она – инструмент, она – лишь орудие в крепких и надежных руках. Это общая точка зрения, и, кстати, это точка зрения самого Кармазанова.