Тайны моей супруги - Оксана Сергеевна Крыжановская

Бордели, как бы странно это ни звучало, Тристан не жаловал. Даже самый дорогой и популярный — «Сад цветов», — который своей обстановкой и мастерством повара мог конкурировать с рестораном «Имперская лоза». Если не превосходить его. Благодаря своим особым услугам.

Пиона встретила компанию из двенадцати человек с кокетливой улыбкой и отработанным ласковым приветствием:

— Приятной вам ночи, лэрны. — Женщина чуть заметно склонила голову, затем посмотрела на Тристана и поинтересовалась с еле проскользнувшим ехидством в голосе: — Вас можно поздравить, лэрн Дельт-гор?

— В этом городе есть хоть один человек, которому ещё не известно о смене моего семейного статуса? — с насмешкой спросил Тристан.

— В городе — вряд ли, в стране — возможно, — ответила Пиона и польстила с улыбкой: — Вы слишком известная личность, чтобы не заинтересоваться таким грандиозным событием.

Тристан усмехнулся и произнёс:

— Я бы, скорей, назвал это событие траурным, поэтому и пришёл к вам — ощутить глоток свободы напоследок.

Пиона подавила насмешливую улыбку и услужливо ответила:

— Тогда я велю подать наше лучшее бренди и пришлю к вам парочку моих лучших цветочков.

— Эй, не только бренди, — произнёс лэрн Вейнор Карвен-энт, один из «подлиз». — Я предпочитаю коньяк.

— И поесть не мешало бы, — добавил Ольван Фарг-шерт. — Какое у вас сегодня главное блюдо?

— Пройдёмте к столу, — Пиона указала рукой на арку, ведущую в ресторан, — и я исполню любые ваши желания.

Лэрны разместились на трёх длинных диванах, стоящих вокруг круглого стола с мозаикой в виде озера с белыми лебедями и клумбой с майскими цветами. Разговор, конечно же, пошёл о личности невесты лэрна Дельт-гора: кто такая, сколько лет, к какому роду относится и как Тристан умудрился во всё это влезть? Золотой повеса ответил в своей излюбленной лукавой манере: не сказал прямо, но намекнул на давление со стороны родителей, а затем усмехнулся:

— Вы, наверное, лучше меня сможете рассказать о моей невесте, ведь она небезызвестная Затворница Баргарон.

Эта новость потрясла «подлиз». Тут же были озвучены все те сплетни, которые Тристан уже слышал от множества «искренне сочувствующих ему дам»: и про работу под псевдонимом, и про безумие, и про помолвку с представителем знати из соседнего государства, и про сомнительное происхождение. Лэрн ничего не отрицал и не подтверждал, а на прямые вопросы отмахивался: на свадьбе сможете сами её увидеть и узнать. Затем последовали вопросы по поводу внешности. Один из «подлиз», оказалось, был знаком с лэри Аско-льд. Он заявил, что девица высокая, худая и не блещет красотой, а из-за холодности, отстраненности и отсутствия чувства юмора является сомнительной компанией для общения. Уже подвыпившие «подлизы» похохотали, и Тристан вместе с ними, хотя мысленно отметил: возможно, лэрн сам сватался к лэри Аско-льд, и она ему отказала. Дальше беседа, с подачи Тристана, медленно перетекла в обсуждение недавно опробованных женщин. Подтянулись «цветочки», видя, что клиенты уже готовы для общения с ними. Самую красивую девушку по имени Персик — с нежно-розовой кожей и в легком шёлковом пеньюаре розового цвета, создающем образ невинности и нежности, — отдали Тристану, «как самому нуждающемуся». Хотя и в обычное время лучшие женщины доставались ему.

Как и бордели, Тристан не жаловал шлюх. Лэрн считал, что к ним обращаются только те, кто не способен добиться внимания у женщин своими силами, а не деньгами. Хотя многие уважаемые лэри прыгали в его койку именно из-за его денег, там всё было мастерски скрыто под множеством слоёв лицемерия, если не приглядываться, то и не заметишь вовсе. Шлюхи тоже умели носить маски, но в их глазах всегда оставалась частичка безумной пустоты. Её невозможно прикрыть никакими масками. Подобно тому как во взгляде солдата, вернувшегося с войны, всегда будет оставаться след ужаса, что ему довелось увидеть, мелькали эти отпечатки и в глазах шлюх. Тристан, как душевидящий, мог прекрасно их замечать, ощущать отголоски гнилого дыхания памяти и, порой, под воздействием алкоголя, сильных эмоций или когда снимал блок с дара, слегка окунаться. Такое случалось редко, когда он ещё шлифовал свой дар, но и тех нескольких раз хватило с избытком.

Через несколько часов Тристан отошёл в уборную. Несмотря на выпитое, походка лэрна была прямая и уверенная. Магические способности помогали ему сохранять контроль даже под воздействием огромного количества алкоголя. На входе в уборную лэрн столкнулся с молодым мужчиной. Тристан не уделил бы ему и грамма внимания, если бы не заметил странность: глаза мужчины были скрыты за очками с красными стеклами. Это было странно. Очки явно были не для зрения. Но зачем тогда носить их в помещении?

При общении Тристан первым делом смотрел человеку в глаза — они всегда могли рассказать намного больше, чем тот хотел о себе поведать. Из-за этого в подсознании у него выработалось правило: кто скрывает глаза, тот пытается скрыть о себе правду.

— Поздравляю вас с помолвкой, лэрн Дельт-гор, — произнёс незнакомец в очках.

У него был грубый, скрипучий голос, словно после болезни.

— Странно получать поздравление от человека, с которым не знаком, — с намёком ответил Тристан.

— Неужели? — усмехнулся незнакомец. — Мне казалось, человек вашего статуса привык к всеобщему вниманию. Всё же вы небезызвестная фигура, о которой сейчас судачит каждый. Золотой повеса помолвлен с Затворницей Баргарон — эта новость потрясла всю страну.

На «Золотом повесе» Тристан рассмеялся. Когда-то давно одна пожилая лэри, шутя, назвала его «Золотым мальчишкой» из-за цвета волос и любви к проказам. С годами проказы изменились, и «золотой мальчишка» стал «золотым повесой», что пришлось по душе лэрну… и, напротив, до сих пор выводило из себя его матушку.

— Неужели я первый незнакомец, кто решил вас поздравить с помолвкой? — мужчина улыбнулся, не обнажая зубы.

— При подобных обстоятельствах — первый, — иронично ответил Тристан, подбородком указав на дверь в уборную.

— О! Прошу прощения, — быстро буркнул молодой мужчина, явно смутившись, посторонился и пошёл по коридору в ресторан, произнеся на ходу: — Всего хорошего, лэрн.

Тристан посетил уборную, помыл руки, освежил лицо и вернулся в зал. Незнакомца он увидел сразу же — тот занимал второй от входа стол на противоположной от его компании стороне. Вместе с ним был молодой мужчина, в котором Тристан признал лэрна Августа Ленор-аста. В своё время матушка устроила Тристану смотрины с сестрой-двойняшкой Августа, и у него с лэрном сложились ровные, вежливые отношения, которые продлились и после очередного амурного провала лэри Терезы.

Лэрн Ленор-аст что-то рассказывал, а незнакомец в очках смотрел на него с лёгкой улыбкой.

Любопытство подхлестнуло Тристана, и он уверенно направился к их столику. Когда он подошёл ближе, незнакомец вскинул голову и