Знакомство (СИ) - Максим Далин

Ар-Нель поднимает на меня глаза. На его лице — почти отчаяние, но он улыбается.

— Вероятно, я сделал самую большую ошибку в жизни, Ник, — говорит он медленно. — Вероятно, самым разумным поступком для меня будет немедленное бегство — пока меня не закопали живьём. От бегства меня удерживают только три обстоятельства: промёрзшая земля, которую нелегко копать, честь Семьи Ча и сочувствие этому сумасшедшему ребёнку, у которого нет никого, кроме нас… Я почувствовал бы себя последним мерзавцем, навязав свою дружбу Юноше, которому предстояла блестящая карьера, и обманув его сейчас, когда он одинок и может быть обесчещен.

Я глажу его по плечу — и он подчёркнуто смотрит на мою руку.

— Прости, — поправляюсь я. — Я хотел сказать — мне нравится то, что ты делаешь.

— Я оценил, — усмехается Ар-Нель. — Но словами я понимаю лучше.

Я киваю. Остаток ночи мы караулим по очереди, кажется, ожидая, что в эту занесенную снегом лачужку, слишком громко названную постоялым двором, вот-вот нагрянет королевская стража — но никто не приходит.

Мы уезжаем затемно; мои аристократы молчат. Я тоже молчу.

Мне здорово неспокойно.

Столица должна была поразить Ра, но он сам удивился собственному скептическому спокойствию.

Да, думал он, да, я — деревенский Юноша в очень большом городе. И что? Да, здесь за один день можно увидеть больше людей, чем дома за всю жизнь, да — они изысканы и роскошны, эти столичные жители. И что? Это всего лишь дело привычки к месту, где ты родился.

Вероятно, жители столицы неловко чувствовали бы себя в деревне.

Ар-Нель велел прикрыть полой плаща эфес меча с головой Сторожевого Пса Государя, и Ра послушался. Это нехитрое действие сразу превратило Официального Партнёра Почти Государя в провинциального Мальчика, ищущего в Столице приключений — и смотрели на Ра немногие и недолго.

Из-за смазливой физиономии, подумал Ра с отвращением. Не из-за того, что я беглец.

Существовать в опрокинутом мире без ориентиров было непосильно тяжело. Ра страшно устал от собственных мыслей; куда бы он не пытался их повернуть, они снова и снова соскальзывали на один и тот же круг: как же ты мог согласиться? Я понимаю, что взрослые предадут ради собственной выгоды любого из нас — но ты, ты как мог? Ты — трус? Ты жесток? Тебе нравится мысль обо мне, Смутьяне Л-Та, разделанном, как куропатка в кухне — поданном тебе на подносе? О Л-Та — рабыне? Ты наслаждаешься тем, что ты — Без Пяти Минут Государь, и никто не может тебе перечить?

Эти мысли лежали на душе таким тяжёлым грузом, что всё вокруг заволакивало красным туманом. Ра чувствовал себя рассеянным и разбитым. В столичном трактире подавали жареные пироги с ежевикой и засахаренными лепестками акации, но запах, до сих пор ассоциировавшийся с праздником, вызывал тошноту. Ра то клонило в сон, то выбрасывало в явь, от которой резало в груди.

Стоило закрыть глаза, как Ра видел Дворец, выжженный на внутренней стороне век. Не иллюзорный — настоящий. Не Вершина Горы, а Железный Дом.

Собственно, Ар-Нель сказал, что тот помпезный фасад, выходящий на Площадь Встреч и украшенный бронзовыми вензелями Дома Государева — это всего-навсего флигель, предназначенный для официальных приёмов, а сам Дворец — это три сияющих золотом шпиля-клинка, втыкающихся в небеса далеко за парковыми деревьями. Но если это так — тем более; кованое железо прикинулось Государевым Золотом, но частокола с черепами, насаженными на острия, отсюда, с Площади, вероятно, просто не видно.

Вечером сняли комнатушку в маленькой гостинице рядом с Площадью Встреч. По деревенским меркам, она стоила очень дорого, но Ар-Нель, улыбнувшись, кивнул хозяину и заплатил без возражений. Комнатушка оказалась крохотной, но чистенькой; Ра улыбнулся каллиграфической надписи на стене: "Ты у Подножия Горы — лови ветер!", — но тут же замутило снова.

Ник сказал, что ему нужно пройтись и на всё поглядеть — и ушёл. Ра понял, что Ник собирается "пройтись" ни много, ни мало, по дворцовому парку и "поглядеть" на караулы — от ужаса даже живот разболелся, но говорить об этом с Ар-Нелем было нельзя: тот снова напомнил о щелях в стенах, из которых торчат уши. Ра свернулся клубком на постели, пытаясь унять боль в душе. Ар-Нель предложил поиграть в поединок, но Ра был совершенно не в состоянии заставить себя подняться. Шарады тоже не пошли на ум. Письмо в рукаве казалось лоскутом собственной кожи; меч Ра обнимал, как последнюю, уже ускользающую надежду.

Ар-Нель сел рядом, как садился Старший Брат, когда Ра болел. Начал болтать о средневековых стихах, о символах в канонической живописи и о том, как режут на айвовых досках заготовки под будущие гравюры. Ра слушал вполуха, потом, кажется, задремал.

Ему снились ужасные путаные сны — то какие-то мрачные подземелья, в которых капала вода и ржавые цепи свисали со стен, то Железный Дом, освещенный синими блуждающими огнями, то тёмно-бурые люди с выпученными лягушачьими глазами на плоских, безносых и безротых шарах голов, преследующие Ра с факелами и сетью, как дикого зверя…

Он то и дело всплывал на поверхность сна — но лишь затем, чтобы убедиться, что Ар-Нель рядом и читает модную книжку, "Поместье в лесу", при свете единственной свечи, и выпить глоток воды. Потом колодец снов вдруг разверзся безвыходной тёмной бездной — и Ра провалился в темноту, кажется, даже обрадовавшись бодрствующей частью измученной души, что сны растворились во мраке и пропали. Неизвестно, сколько времени прошло в этом забытьи без видений — но из него вытащила рука Ника.

Ник всегда был страшно бесцеремонен.

Ра открыл глаза — и увидел, что Ник улыбается. За пергаментом окон стояла беспросветная тьма.

— Ну что, Ребёнок? — сказал Ник весело. — Пойдёшь смотреть на суженого-ряженого?

— Во что его рядили? — пробормотал Ра спросонья.

— В небесные шелка, — сказал Ар-Нель и еле слышно добавил. — Ник может отвести нас в дом вашего Официального Партнёра, друг мой, но идти надо сейчас же.

Ра вскочил. В комнате было холодно, его тут же начало слегка знобить, но голова вдруг прояснилась до кристальной прозрачности мыслей. Ра плеснул в лицо воды из умывальника, вода оказалась просто ледяной, озноб усилился, зато прошло тошное ощущение беспомощности и бессилия.

Можно было действовать — и Ра настроился на действия, к чему бы они не привели.

— Значит, так, — сказал Ник. — Что бы ни случилось — ни звука. Если будет очень темно — я вас за руки проведу, не вздумайте шарахаться. Но самое главное — не чихать, не кашлять и молчать.

Ра кивнул, чувствуя себя вором. Ар-Нель улыбнулся лёгкой безмятежной улыбкой — и его вид придал Ра сил. Ник удовлетворенно осклабился — и все трое вышли из комнаты.

Лошадей оставили. Проскользнули мимо сладко спящего портье, обнимающего пачку листков со счетами, как обнимают подушку. Ник бесшумно отпер дверь и снова запер её, когда заговорщики оказались на улице.

В Столице ночью оказалось гораздо светлее, чем в деревне, но так же безлюдно — глухой час. Над входом в гостиницу тусклые плошки освещали вывеску; Площадь Встреч окружало целое ожерелье фонарей, в которых довольно-таки ярко горело масло. Фасад Дворца, выходящий в город, прямо-таки сиял от фонариков у парадного въезда, и гвардейцы Государя в полушубках, отороченных полосами меха, замерли в нишах справа и слева от дверей с непреклонными лицами демонов, вырубленных из камня. Больше нигде не виднелось ни души.

Ник кивком головы указал направление — в густую тень домов, окружающих Площадь Встреч. Ра и Ар-Нель пошли за ним. С Площади Ник свернул на улицу, плавно огибавшую дворцовый парк; парк был заснежен и тёмен, как лес.

Ра догадался: парк слишком велик, чтобы выставлять посты повсюду. Догадка оказалась верной — вдалеке, где-то впереди, смутно горел одинокий розовый огонёк.

— Это будка часового, — сказал Ник тихо. — Тут они стоят больше для проформы; видимо, в парк по ночам толпа не ломится. Здесь можно перелезть через ограду. Я уже перелезал — и туда, и обратно.

Ар-Нель ухватился за ажурную решётку и вскарабкался по ней легко и бесшумно, как кошка, вмиг перемахнув в парк. Ра последовал за ним; Ник оказался рядом каким-то чудом, словно не перелезал через забор, а прошёл его насквозь, как призрак.

В парке оказалось гораздо темнее, чем на улице. Ноги Ра увязли в снегу по колено; некоторое время пришлось с трудом пробираться по сугробам — но вслед за Ником Ра и Ар-Нель вскоре выбрались на расчищенную аллею.

В коридоре, образованном двумя рядами высоких кустов хин-г, почти смыкавших свои колючие кроны над дорожкой, стояла непроглядная темень, которую резала пополам узкая полоска неба: бледные облака едва подсвечивала ущербная луна. Ра догадался, что Ник привёл их в модный лабиринт, по которому здорово бродить летом и играть в прятки — здесь никому не придёт в голову разыскивать по ночам злоумышленников. Ар-Нель чуть слышно фыркнул в потёмках: