Поцелуй, чтобы вспомнить - Тереза Медейрос

Затылок Довера кольнуло нехорошим предчувствием. В его намерения входило спасти мисс Лауру из лап незнакомца, но не ее арест за похищение.

— Похоже, ваши люди знают меньше, чем думают.

— О, могу вас заверить, они были очень основательны. Что и привело меня к заключению, что мы можем искать одного и того же человека.

Любопытство Довера уже приближалось к критической точке, но что-то в плоских карих глазах незнакомца останавливало его от того, чтобы поделиться информацией.

— Извини, приятель, — сказал он. — Ты пришел не по адресу. Все, что я сегодня ищу — это бутылку джина и какую-нибудь юбку, которая согреет мне постель.

— На вознаграждение, которые предлагают мои наниматели, вы сможете скупить весь джин и всех шлюх, которых только пожелаете.

Несмотря на холодную сырость, витавшую в воздухе, Довер почувствовал, как у него на лбу выступает пот.

— А что такого ценного в парне, которого ты так ищешь?

Человек перебросил трость из одной руки в другую.

— Пойдешь со мной и узнаешь.

Довер никогда не жаловал угрозы. А особенно, если они были замаскированы внешним лоском культурной речи и отточенных манер. Он растянул рот в желтозубой улыбке.

— Боюсь, я должен отказаться. У меня есть много лучшее приглашение от маленькой рыжей фифочки за соседним столиком.

Он повернулся, направляясь к дверям таверны.

— Очень жаль, м-р Довер, но боюсь, я настаиваю.

И прежде, чем Довер успел обернуться, мраморная трость опустилась на его затылок, заставив рухнуть на землю. У него едва хватило времени, чтобы восхититься глянцевой кожей дорогих ботинок, прежде чем один из них врезался ему в лицо, погружая его сознание в темноту.

Глава 13

Временами у нее появляется тенденция сначала сделать, а потом думать, не говоря уже о том, чтобы прикинуть, чего ей это будет стоить…

Эта ночь должна была стать самой счастливой в жизни Лауры.

Завтра в десять часов утра она будет стоять перед алтарем церкви Святого Майкла и вручать свое сердце и жизнь мужчине, которого она хотела даже до того, как узнала о его существовании. Он нежно возьмет ее руку, посмотрит в глаза, и поклянется быть только с ней, пока смерть их не разлучит.

Ей бы сейчас лежать, свернувшись под одеялом и, обнимая подушку, мечтать о грядущем дне. Но вместо этого она бродила по спальне, почти обезумев от нехороших предчувствий. На минутку она остановилась у постели Лотти, чтобы убрать со щеки сестренки выбившийся локон, и позавидовала крепкому сну невинного дитя.

Для самой Лауры это была роскошь, которой она не испытывала с того самого дня, как нашла в лесу Николаса. И если она не примет во внимание уколы собственной совести, то это может оказаться роскошью, которой она больше никогда не сможет насладиться. Она почти ждала, что Бог форсирует события. Ждала, что он пришлет Довера, который примчится по извилистым дорогам с новостью о том, что у Николаса уже есть невеста, которая ждет его в Лондоне.

Но Лаура понимала, что еще не поздно рассказать правду, даже если Довер не сможет вернуться к свадьбе. Все, что ей требовалось сделать, это прошагать по темному коридору к спальне леди Элеоноры и сдаться на милость человека, который может оказаться для нее совершенно чужим.

Но тогда не будет солнечного свадебного утра, белого платье из крепа, украшенного брюссельским кружевом, и высоченного свадебного пирога, покрытого миндальной глазурью. Не будет ни сияющей Куки, которая прикрепит к ее волосам букетик роз, ни Лотти, стоящей у алтаря с ароматным букетом, ни Джорджа с его поздравлениями — сдержанными поздравлениями, поскольку он будет вынужден признать, что ее план в конце концов сработал.

И не будет Николаса, который нежно накроет ее губы своими, запечатывая поцелуем их брачные клятвы.

Лаура чувствовала, как ее сердце обвивает лоза искушения, хитрая и изворотливая, как змий в Эдемском саду. Думая, как бы вырваться из этих объятий, она отперла окно и, распахнув его, устроилась на широком деревянном подоконнике. Ночь была теплой и ветреной, она принесла сильный запах жасмина и жимолости. Светила полная луна, ярко просвечивая несущиеся по небу облака.

Ночи, подобные этой, несли в себе некое языческое очарование, они всегда заставляли кровь Лауры бежать быстрее и убеждали ее сбросить оковы безопасной и упорядоченной жизни. Но теперь она знала цену капитуляции этим опрометчивым предложениям.

Если бы только она могла вернуться к тому моменту, когда нашла Николаса в лесу спящим! Возможно, он все равно бы влюбился в нее. Но она никогда этого не узнает, потому что не дала ему шанса.

Грустно вздохнув, она прижалась щекой к оконной раме. Лгать себе самой было не меньшим грехом, чем лгать ему. Такой мужчина, как Николас, скорее всего даже не посмотрел бы на такую простую девушку из деревни, как она. Девушку, чьи щеки усыпаны веснушками, потому что она слишком редко берет на себя труд надевать шляпку. Девушку, которая не делает маникюр и чьи ногти постоянно обломаны из-за работы в саду. Завоевать его любовь было бы столь же маловероятно, как и увидеть Аполлона, спускающегося с небес, чтобы одарить смертную своим благоволением. Он мог бы счесть ее приятным разнообразием на лето, но не на всю оставшуюся жизнь.

Лаура перевела взгляд с раскинувшейся лужайки к лесу за ней — лесу, с его тенями и тайнами. Ей так сильно хотелось верить, что Николас упал с небес в ответ на ее молитву, что она даже не потрудилась найти более рациональное объяснение его появления, и этим можно было ее упрекнуть с самого первого дня. Рядом со старым дубом не было следов копыт, но очень возможно, что его выбросило с другой стороны оврага. Его испуганная лошадь, оказавшись в незнакомом лесу без всадника, могла той же дорогой вернуться обратно.

Лаура напряженно застыла, поняв, что она должна сделать. Она не могла вернуться в тот день, но она могла вернуться на то место. Может быть, там осталась какая-нибудь подсказка о его личности, которую она пропустила — именная табакерка, карманные часы или бумаги, выпавшие у него из кармана. У нее не было другого выбора, кроме как пойти и поискать. Она задолжала ему гораздо больше и должна была сделать это, даже если сие означает потерять его навсегда.

Лаура не стала тратить время на одевание. Она надела туфли и набросила плащ прямо на ночную рубашку, боясь, что потеряет свою решимость, если провозится слишком долго. Высокие напольные часы в холле начали отзванивать полночь, когда она выскользнула от комнаты.

Эта ночь должна была бы стать второй самой счастливой ночью в жизни Николаса.