Путь наверх, или Слишком красивая и слишком доступная - Юлия Шилова

— Да это я так… Хотел от быдла отгородиться. Здесь недалеко частный сектор, работяги ходят, глазеют, надоели уже.

— А ты как хотел — жить рядом с быдлом и не ощущать его присутствия? Так не бывает. Быдло всегда интересовалось, как живут богатые, особенно когда они живут по соседству. Ну что, пойдем искать деньги?

— Да, конечно.

Коммерсант открыл входную бронированную дверь и провел нас в дом. Обстановка коттеджа отличалась изысканным вкусом, вещи были дорогими и добротными.

Мы зашли в большую просторную гостиную. Коммерс подошел к камину, отодрал верхнюю панель и сунул руку в образовавшуюся щель. Затем он принялся усиленно шарить по тайнику, пыхтя и постепенно краснея.

— Ну что? — не выдержала я.

— Там ничего нет… — с дрожью в голосе сказал он.

— Как это — ничего нет?

— Я и сам не знаю.

— Ищи лучше. Мне бы очень хотелось, чтобы там что-то оказалось.

Коммерс опять принялся за поиски, тяжело дыша и постоянно оглядываясь на меня.

— Там нет…

— Тогда зачем ты нас сюда привез?

— Там было.

— Если было, то куда делось?

— Не знаю.

— Сколько там было?

— Ровно сто тысяч долларов.

— Куда, по-твоему, делась такая интересная сумма?

— Не знаю, может, жена взяла…

— Не рано ли ты начал свою жену подставлять? Да ты бы хрен сказал жене, где лежат такие деньги.

— Тогда кто-то из прислуги…

— А где же сейчас твоя прислуга?

— Не знаю. Наверное, сегодня выходной, если дом пустой. Сторожа тоже почему-то нет.

— Послушай, коммерс, ты меня уже утомил. Ты не на базаре, и поэтому не надо меня разводить. Давай баксы, и дело с концом.

— Я сейчас такую сумму не могу набрать при всем желании. Дай мне время. Ну хотя бы пару недель!

— Ты хочешь, чтобы я тебя отпустила?

— Конечно. Тогда я смогу заняться своими делами и быстренько вытащу нужную сумму.

— Умник! Хрен ты угадал! Только я не поняла: зачем ты нас сюда привез?!

— Я думал, деньги лежат за камином, а их там нет. Мне больше негде их взять…

Меня даже затрясло от злости. С трудом справившись с собой, я посмотрела на Гарика:

— Пусть этот поганый коммерс выроет себе могилу рядом со своим коттеджем. Затем ему пулю в лоб и — закопать. Организуй ему кладбище с видом на собственный домик. Не я вывела закономерность, что коттеджников хоронят прямо в своих коттеджах. Это придумала жизнь. Пусть лежит в земле и любуется на свое строение.

Гарик взял коммерса за шиворот и выволок во двор. Я вышла следом, подошла к машине и громко включила музыку. Кто-то из пацанов вынес кресло, и я с удовольствием уселась в него, чтобы наблюдать за происходящим. Ребята сели в круг и дружно закурили. Гарик дал коммерсу лопату и зло приказал:

— Копай, сука!

Коммерс жалостливо посмотрел на меня и громко заплакал.

— У меня нет таких денег, клянусь. Отпустите меня, и я их заработаю.

— Ты это своей жене говори, а меня разводить не хрен. Я тебя как облупленного вижу. Давай копай. Если не будешь, то мои мальчики сделают это сами. Только тогда живьем закопаем, — разозлилась я.

Коммерс испуганно схватил лопату и принялся копать пересохшую землю, поочередно смахивая слезы и сопли. Гарик опустился рядом со мной на корточки и тихо спросил:

— Чупа, как ты думаешь, какого хрена он нас сюда привез, если здесь денег нет?

— Жалко с баксами расставаться, что ты коммерсов не знаешь, что ли? Они лучше сдохнут, чем отдадут свои кровные. Это он нам сейчас на гниль давит, думает: пожалеем и отпустим, чтобы он их отработал.

— Ты хочешь сказать, что деньги где-то здесь?

— Я в этом просто уверена.

— А может, он их в каком-нибудь банке хранит?

— Деньги далеко от хозяина не ходят. Они всегда находятся с хозяином под одной крышей. Если бы ты был коммерсантом и имел кругленькую сумму, ты отнес бы ее в банк?

— Я не сумасшедший.

— Тогда почему ты думаешь, что он сумасшедший. Он далеко не дурак, чтобы хранить свои деньги в банке.

— Чупа, так ты его что, мочить, что ли, собралась?

— Надо будет — замочим, а пока пусть копает.

Коммерс орудовал лопатой, время от времени вытирая рукавом пот и жалобно постанывая. Из машины громко орала музыка. Мои ребята по-прежнему сидели в кругу и вяло наблюдали за происходящим. Я внимательно следила за коммерсом, ожидая момента, когда он наконец расколется и сдаст нам место, где припрятаны деньги.

— Ну что ты на меня постоянно поглядываешь? Рой яму на свое усмотрение — тебе же в ней лежать, не мне, — сказала я ему.

— Отпусти меня на пару недель. Я быстренько наберу нужную сумму, — умоляюще смотрел он на меня.

— Ты мне здесь сопли на кулак не мотай. Не разжалобишь. Копай — и дело с концом.

Я закурила. Коммерс терял рассудок прямо на глазах, он беспрестанно бурчал что-то невнятное себе под нос. Когда яма стала достаточно глубокой, я громко крикнула:

— Хорош копать, а то тебя уже совсем не видно!

Коммерс бросил лопату на землю, поднапрягся и выпрыгнул из ямы.

— Устал? — поинтересовалась я.

— Конечно устал.

— Не вспомнил, где могут быть деньги?

— Честное слово, даже представления не имею…

— Я только не поняла, какого хрена ты оттуда вылез, а ну-ка, залазь обратно, ты же яму не для меня рыл…

— Отпусти, ради бога, — взмолился коммерс.

Оглянувшись на Гарика, я улыбнулась:

— Крепкий орешек.

— Чупа, может, грохнем его, да и дело с концом? Что тянуть? Он уже всех достал. Может, в могиле наконец поймет, что там ему деньги просто ни к чему?

— Зачем же убивать? Слишком легкая смерть для такой гниды, как он. А ну-ка, коммерс, прыгай в могилу и ложись. Мы тебя живьем закапывать будем!

— Что?

— Что слышал. Быстро ложись в могилу и не задавай лишних вопросов.

Гарик встал, подошел к трясущемуся коммерсанту и столкнул его в могилу. Тот громко закричал и попытался вылезти обратно.

— Свяжи его, — приказала я.

Двое ребят принесли веревку, достали коммерса из могилы и принялись связывать. Он стал громко кричать, поэтому пришлось сунуть в рот кляп. Связанного коммерса бросили обратно в могилу и принялись закапывать.

Отвернувшись, я старалась думать о своем, но у меня это плохо получалось. Не выдержав, я подошла к краю могилы. Если честно, то мне даже стало страшно. Из земли виднелось бледно-зеленое лицо коммерса, выпученные глаза молили о пощаде.

— Стойте! — приказала я своим ребятам. Затем села на корточки и вынула кляп.

Коммерс стал глубоко дышать. Из груди его доносились хрипы.

— Как дела? — улыбнулась я.