Сто и одна ночь (СИ) - Славина Анастасия

— А ты? — виновато спросила она.

— Я же за рулем, помнишь?

— Точно, — теперь улыбнулась и она.

— Все? Ты вернулась? Продолжим веселье?

Ксения оглянулась — но Глеб за подбородок повернул ее лицом к себе.

— Не смотри по сторонам. Смотри на меня. В конце концов, по легенде я на вечер купил твое внимание, так что — отрабатывай. Начнем с поцелуя. Покажи мне, как целуют богатых клиентов. Возможно, сегодня у меня единственный шанс в жизни это испытать.

Ксения отпила еще шампанского. Не отпуская взгляда Глеба, медленно облизала губы, затем обвила рукой его шею — и припала к его губам.

Это был долгий, страстный, тягучий поцелуй, во время которого, казалось, музыка стихла, а вспышки света потускнели — и рассеялись. Глеб словно снова оказался в своей квартире на матрасе. А впереди его ждала долгая ночь, и Ксения, уступающая ему во всем…

Последние две недели перед такими ночами они сидели на кухне, разрабатывая план действий. Сначала все складывалось удачно. Машина посредника была удобна для угона — старое «Пежо». Снять ее с сигнализации Глеб решил с помощью сканера, который перехватывает сигнал. Сканер фиксировал частоту, затем — нажатие кнопки — и центральный замок открывался. Завести машину Глеб мог и без ключа. Но за неделю до мероприятия посредник поменял «Пежо» на бумер x6. Кроме того, сканер все еще не был готов.

Глеб помнил тот вечер. Он сидел на кухне за столом, обхватив голову руками. С мыслями было не справиться — они давили, давили… Слишком мало времени… Не хватает опыта… Что-то пойдет не так… Глеб засовывал голову под кран с ледяной водой, затем садился на край ванны — и заставлял себя думать.

В бумере — новой машине посредника — использовалась система двойной блокировки замков. Открыть такой замок можно было только снаружи, и никакие обычные инструменты или проволока не помогли бы. Возможно, подошли бы отмычки — инструмент тонкий и точный. Работать с ними сложно, но Глеб обладал для этого всеми необходимыми данными — неиссякаемым терпением, отличным слухом и чувствительными пальцами — музыкант, а не автослесарь. К тому же, бумеры к нему в автомастерскую попадали часто, было на чем тренироваться… Но что делать потом, когда он попадет вовнутрь… Завести бумер без ключа у него не получится. Привлекать кого-то к такому делу — слишком опасно.

Вот бы заполучить дубликат ключа… Но в этом случае нужно было договариваться с механиком автосалона — а это чересчур большой риск. Все шло к тому, что на парковке ему придется применить силу.

— Почему он положит дипломат в багажник, а не возьмет в салон? — спрашивал Глеб, нависая над кухонным столом, упираясь ладонями в нарисованную на ватмане схему парковки.

Он уже столько раз продумывал нюансы этой встречи, что теперь чувствовал, будто и у него притупилось чувство опасности — а этого допускать было нельзя. Думать-думать-думать-думать!

— Возможно, потому, что в городе, в условленном месте, на красном сигнале светофора, за бумером остановится джип, и водителю этого джипа удобнее забирать дипломат из багажника… Это уже давно отработанная схема. Все происходит по минутам. К тому же они там, — Ксения ткнула пальцем в потолок, — не пуганые.

— Не знаю… Не знаю… — Глеб машинально провел ладонью по своему затылку. — А если это не дипломат? Если это автомобильный сейф? Я видел такие, у них крепления в багажнике… Мне нужно осмотреть машину.

— Как ты это сделаешь?

— Этого я тоже не знаю…

Но Ксения подошла сзади, легко надавила ладонями на его плечи — и Глеб рухнут на стул. Уперся затылком в ее грудь, прикрыл глаза… Он уже давно отдал свою жизнь на растерзание судьбы. Будь что будет…

Глеб безрезультатно следил за машиной каждый день — и, в конце концов, ему повезло. Посредник оставил бумер у торгового центра, — всего в паре кварталов от мастерской, где работал Глеб. Ловкое движение ножом — и прокол шины заметил только водитель — да и то не сразу. Он оказался не из тех людей, кто пачкает руки, так что погнал машину в ближайшую автомастерскую. А там уже знакомый автомеханик по просьбе Глеба придержал бумер на несколько часов — время, достаточное для того, чтобы изготовить дубликат ключа. Кроме того, в багажнике, и в самом деле, оказалось крепление для сейфа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Если Глебу так повезло с бумером, то со всем остальным он просто обязан справиться.

План был таков. В десять часов в одной из комнат на втором этаже дома состоится встреча. После нее посредник получит дипломат. Он отнесет дипломат в машину, положит его в багажник… Вообще-то, такой чемодан ему бы стоило приковать к руке, — как это делают в фильмах, но, похоже, за годы отработанных действий у посредника притупилось чувство опасности.

А дальше ситуация выйдет из-под его контроля. Возле дома взорвется фейерверк, — посредник отвлечется. Нескольких секунд будет достаточно, чтобы Глеб успел проскользнуть в машину. Он подберет Ксению в конце парковки — там, где, в тени деревьев ее не будет видно. Потом они поменяют бумер на неприметный Фольксваген, принадлежащий клиенту Глеба. Фолькваген вернут в автомастерскую. Все.

— Я согласен каждый день угонять машины, если ты будешь так меня целовать, — Глеб усилием воли оторвался от губ Ксении.

— Из нас получится отличная команда, Стрелок! — она улыбнулась — но улыбка мгновенно померкла.

Глеб почувствовал, как сильно Ксения сжала его локоть, — и обернулся. Да, посредник поднимался по лестнице в сопровождении трех мужчин. Один из них нес дипломат, который, как выяснил Глеб, на самом деле, оказался сейфом.

— Ты готова? — Глеб провел большим пальцем над уголком ее губ — стер размазанную поцелуем помаду.

— Конечно, — теперь улыбка Ксении оказалась отлично сыгранной, как у профессиональной гейши.

— Слушай меня очень внимательно… Ты выйдешь первой. Пересечешь парковку — и затаишься в тени, за рекламным стендом. Когда посредник подойдет к машине, ты сделаешь свой единственный звонок. Один звонок — и все.

— Это несложно.

— Когда фейерверк закончится, мы уже будет далеко отсюда. Поняла?

— А если что-то пойдет не так? Если он будет не один или…

— Никаких «или». Все получится, — и Глеб легонько подтолкнул ее в спину.

— Вчера у меня под окнами был фейерверк. Может, тоже кто-то кого-то отвлекал.

Я замираю. Машинально прислушиваюсь к звукам в телефоне, потом — за окном. Все спокойно. Разминаю шею, перекладываю телефон под другое ухо и неслышно задвигаю шуфлядку. Обыск спальни завершен, но кольцо я так и не нашла.

— Фейерверки случаются.

— Только не в моем квартале.

— Да бросьте, Граф!

Перехожу в коридор и отодвигаю дверь встроенного шкафа. Сколько же у него курток и пальто!..

— Ну да, теперь уже и в моем тоже, — Граф усмехается. — Но до вчерашнего дня за все полтора года, что я здесь живу, никто не запускал фейерверков. Клянусь! Я даже руку на сердце положил.

— Значит, вчера у вас был особенный вечер…

— Ночь — это произошло после двенадцати, — Граф задумался. — Выходит, теперь увидеть в моем районе фейерверк больше вероятности, чем тебя.

Снова эта сверлящая душу пауза…

— Граф, неужели я растратила талант рассказчицы, и вам совершенно неинтересно знать, что будет дальше?

— Конечно, интересно, — тотчас же подхватывает он.

— Тогда приготовьтесь услышать о самом важном преступлении в вашей жизни…

Глеб проследил, как Ксения прошла через толпу, — черт знает, чего это ей стоило. Но она справилась. Шампанское ли на это повлияло или его дар убеждения… — главное, Ксения покинула дом. Дальше ей будет проще. Он же остался следить за лестницей и залом, стараясь как можно реже смотреть на часы. Никогда еще в его жизни время не текло так медленно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Вы со стороны жениха или невесты? — девушка модельного телосложения едва не упала к нему в объятья, но все-таки удержалась на ногах.

Глеб метнул взгляд на лестницу — по-прежнему, ни одного мужчины с дипломатом.

Его собеседница в коротеньком черном платье, украшенном перьями («Тоже перья? Дочка хозяйки?», — подзадорил себя Глеб) была похожа на ощипанного цыпленка. Он собирался возразить, что это не свадьба, но вовремя спохватился: его собеседница была слишком пьяна для серьезного ответа.