От Стамбула до Парижа - Кэролайн Коури

по имени? Я не успела повернуться, как меня окружили пассажиры и оглушили смесью разных языков так, что в ушах зазвенело. Еще раз оглянулась через плечо, но двери были крепко закрыты.

Я стиснула зубы. Эбби, тебе пора повзрослеть. Из-за этих тупых гонок за Озом я совсем перестала принимать рациональные и взвешенные решения. Что со мной произошло? Раньше я бы не рискнула врать родителям или сомневаться в том, чтобы строить успешную карьеру адвоката. Хватит. Эта поездка не нарушит мое обещание, данное папе много лет назад.

Глава шестнадцатая

Сейчас. Апрель

– Так, тут нужно вино. – Лиз спрыгнула с дивана и пошла на мою кухню, размахивая визиткой Оза.

Мне тут закатили скандал: я не заметила, что Чарли оставил визитку на кофейном столике, зато Лиз сразу увидела ее, стоило ей опуститься на диван. Я хотела как можно скорее уйти от обсуждения, потому что знала, что Лиз раздует из мухи слона, хотя здесь это ни к чему.

Дождь барабанил по окнам, в квартире работало отопление. Сейчас четверг – почти конец очередной долгой рабочей недели. Я встретила Лиз на станции метро «Бейкер-стрит», и мы побежали ко мне домой под одним зонтиком, потому что дождь застал Лиз врасплох. Наша одежда сушилась на батарее, а я переоделась в легинсы и джемпер и выдала подруге похожий набор одежды.

Лиз распахнула дверцу холодильника, что подсветил ее лицо в полутьме, и выудила полупустую бутылку розового шампанского.

– И это все?

– В шкафчике рядом с раковиной наверняка есть еще.

– Уберу тогда это в холодильник, потому что этого, – она потрясла бутылку, – не хватит.

– Наверстываешь упущенное?

– Я и так чувствую вину за то, что перестала кормить грудью, не усугубляй. Я уже наслушалась нравоучений от мафии кормилиц сиськами.

– Кого-кого?

– Мы с Мэри ходили к консультантке по вопросам лактации. Она заставила меня неподвижно сидеть на самом жестком стуле в мире и вытащила мою грудь, хотя там было жутко холодно. Мы с Мэдди все глаза выплакали, – от воспоминаний она вздрогнула.

– Бедняжка.

– У нас с Мэдди теперь травма на всю жизнь. Бр-р, – она скривилась, откручивая крышку. – До сих пор снятся кошмары о том, как она схватила меня за сосок и пыталась вложить его в рот Мэдди. Малышка стала худеть, и я испугалась, сразу записалась на консультацию. Если бы не моя патронажная сестра, я бы с ума сошла от чувства вины, но она сказала, что я поступила правильно. Правда, я по-прежнему испытываю вину.

– Для Мэдди это только к лучшему, я уверена.

– Надеюсь, так и есть. Я тебе не рассказывала, но в первый же день, когда я дала Мэдди бутылочку, она сразу подняла ручки и схватила ее. У меня словно что-то щелкнуло в мозгу, тревога и панические атаки отошли. Мы будто наконец поняли друг друга и обрели связь.

– Это же отлично.

– Ну да, – она разлила вино по двум бокалам.

– Но я думала, тебе нельзя мешать алкоголь с антидепрессантами.

– Черт, – она хлопнула себя по лбу и перелила мне свою порцию. – Совсем забыла. Хочу спросить своего терапевта, можно ли постепенно слезть с таблеток. На следующей неделе я иду к психологу, надеюсь, антидепрессанты мне больше не понадобятся, – она пожала плечами. – Я не чувствую себя собой, мне это не нравится. Колики у Мэдди закончились, к своей рутине я привыкла, но мне, наверное, нужна какая-то поддержка. Может, разговор с психологом поможет.

– Лиз, ты точно движешься в правильном направлении.

– Надеюсь.

Мы годами соблюдали священную традицию: Лиз раз в месяц приходит ко мне на ночевку, совсем как сегодня. На какое-то время нам пришлось прекратить, но сейчас Чарли уехал работать в Бирмингем и планировал остаться там на ночь, а Мэри присматривала за ребенком, так что мы смогли снова собраться. Лиз опять залезла в холодильник, достала лимонад и вернулась с напитками.

Первый глоток вина пошел хорошо, даже слишком. Я весь день не ела, да и готовить не собиралась. По выходным мы с Чарли любим стряпать вместе – тогда у нас есть время закупиться продуктами и приготовить что-то особенное. Мы решили, что во время рабочей недели готовить или покупать что-нибудь будет тот, у кого меньше работы. А когда мы оба работаем допоздна, мы ходим в забегаловку с японской едой за углом, чтобы взять домой вкусную курочку терияки или рис с говядиной, а потом садимся перед телевизором. Мы – рабы привычек.

– Может, пиццу закажем? – спросила Лиз. – Умираю с голоду. А в холодильнике у тебя только такие ингредиенты, с которыми надо возиться по меньшей мере три часа.

– Давай. – Я взяла телефон и нашла сайт местной пиццерии. – Как обычно?

– Да.

Пока я делала заказ, подруга прошлась по шкафчикам:

– Эврика! Пачка «Принглс». До пиццы протянем.

Она села на диван рядом со мной.

– Почему ты не рассказала, что в Париже видела Оза?

Я надула щеки.

– Ты была занята!

– И? Я по-прежнему твоя лучшая подруга. О таком серьезном событии не умалчивают!

Я подперла щеку рукой, поставив локоть на спинку дивана.

– Ничего серьезного там не было.

Лиз сморщила носик и глотнула лимонада.

– Я бы поспорила. У тебя глаз дергается.

– Я просто устала. Почему все сразу думают, что я лгу, если глаз дергается? – ощетинилась я и потянулась за чипсами.

Лиз прищурила глаза.

– Неважно. И что он сказал? Каково было снова его увидеть?

– Неожиданно.

– Да ладно, Шерлок. Там еще и Чарли был, – Лиз скривилась.

– Лиз, ты раздуваешь из мухи слона.

– Ты с ним поговорила?

– Не особо, так, обменялись любезностями. Он ушел из семейного бизнеса и теперь работает на некоммерческую турецкую организацию. Почему, я не знаю. Я рассказала ему, что работаю адвокатом, а потом пришел Чарли, и разговор закончился.

– У него было обручальное кольцо?

Я бросила на нее взгляд.

– Что? Мне просто интересно.

– Я не смотрела, потому что это не имеет значения.

Лиз оперлась рукой о диван, изучила мое лицо и взяла телефон с кофейного столика.

– Что ты делаешь? – спросила я.

– Гуглю его, – она присвистнула. – Ага. Угу. До сих пор горячий, хотя ему уже… тридцать семь?

– Дай посмотрю. – Я посмотрела на картинку, которую мне приблизила Лиз. На ней Оз стоял на коленях, окруженный хохочущими детьми. Он смотрел на них с большой теплотой, а одна из девочек обвила его шею руками. Желудок скрутило узлом, когда я увидела ямочки на его щеках, на душе стало тяжело. Я подняла взгляд на Лиз.

– Почему ты на меня так смотришь?

– Не знаю, по-моему,