Ты попала в Ад, детка... - Анна (Нюша) Порохня
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кто я? — Мария вскинула тоненькую бровь.
— Око Бога. Так называют людей, которые могут видеть ангелов.
— Не может быть…
— Я вполне серьезно. Но почему ты не знала об этом? Имеющие такой дар передают его по наследству. Тебе должны были рассказать, научить…
— Дедушка… — прошептала она. — Я теперь поняла… Он, наверное, думал, что я не имею такого дара, вот и не объяснил ничего.
— Ты мне нужна, — честно сказал демон. — Помоги мне.
— Как? Как я могу помочь тебе? — было видно, что она искренне не понимала этого.
— Просто будь рядом. Без тебя я не узнаю, когда Задкиил придет убить меня.
— Я буду рядом, — не задумавшись ответила она и сама испугалась того, что так легко согласилась. Он заметил это и ему стало удивительно хорошо — девушка подсознательно уже была с ним душой.
— Поедим? — Астарот облегченно вздохнул — она поверила ему и расслабилась, но он не собирался сдаваться. Попробовав это тесное нежное тело, демон хотел еще.
Мария приготовила завтрак, все еще стесняясь его. Она даже поела вместе с ним, не поднимая глаз от тарелки. После этого они вышли на улицу, и Астарот с самым безобидным видом предложил ей сходить на озеро.
— Здесь есть озеро? — Мария заинтересовалась и посмотрела на свои ноги, обутые в комнатные тапочки.
— Да, совсем рядом, — демону хотелось отнести ее на руках, но он сдерживал свои порывы, чтобы не спугнуть ее. — Пойдем.
Они пошли по тропинке между пахнущими смолой деревьями, и девушка вдруг спросила:
— А когда я смогу вернуться домой?
— Я постараюсь решить эту проблему, и ты сможешь вернуться. Тебя ждет кто-то?
— Мама. Муж — вряд ли…
— Муж? — демон остановился как громом пораженный.
Какой к черту муж?! Его начинала охватывать ярость, вытесняя человеческие чувства. Какой-то мужчина прикасался к ней, любил ее, и он до сих пор где-то ждет ее!
— Да… Пока еще муж, но я думаю исправить это, как только выпадет возможность, — ответила Мария, и ее лицо стало грустным.
— Ты любишь его? — демон уже был готов убить этого мифического мужа.
— Нет, — ответ прозвучал резко.
— Он обидел тебя?
— Да. Он изменил мне, — Мария нахмурилась и отвернулась. — Давай не будем говорить о нем.
— Не будем, — Астарот изумленно приподнял брови.
Зачем этому придурку другие женщины, когда он имеет такую малышку? У которой внутри так горячо, тесно и уютно… Он почувствовал, как его член уперся в джинсы. Жаркая ночь все еще будоражила его разум и тело.
Озеро было чистым и прохладным, что было очень на руку демону. Его плоть не хотела слушать доводы разума и вздымалась, стоило ему посмотреть на Марию. Он стянул джинсы и прыгнул в прозрачную воду. Проплыв к противоположному берегу, демон вернулся обратно и крикнул:
— Почему не заходишь в воду?
— На мне одна футболка, — Мария присела на песок и подставила лицо солнышку.
— Плавай в ней, я отдам тебе свою.
Девушка встала и с радостью вступила в воду. Похоже, желание искупаться в озере у нее было не менее сильным, чем у него. Она окунулась полностью и медленно поплыла к середине, а демон видел сквозь прозрачную воду ее миниатюрное тело. Когда она вернулась к берегу, он молча схватил ее за руку и притянул к себе.
— Что ты делаешь? — Мария слабо отбивалась, но он видел, что это не сопротивление, а скорее страх перед страстью, охватывающей ее. — Ты обещал…
— Я не могу сдержать свое обещание… — прошептал Астарот и стянул с нее футболку. — Я так хочу тебя, моя малышка…
Она застонала и обхватила его бедра ногами. Ее живот прижался к его животу, и демон сжал ее еще крепче, желая ощущать девушку еще больше, еще сильнее. Он скользнул пальцами между ее ног, поглаживая столь сладкое, желанное местечко и поцеловал ее, медленно и чувственно. Девушка обмякла в его руках, ее лицо раскраснелось. Он с рычанием вдохнул ее нежный запах, сводящий его с ума и когда его член проник в нее, она страстно и жалобно вздохнула, сжимаясь вокруг него.
— Тише, тише… — Астарот просто безумствовал от ее аромата, от ее нежности и шелковой плоти. — Ты теперь моя… Теперь моя…
Они лежали на золотистом песке. Демон гладил гладкую спину девушки, наполняясь доселе неведомыми ему чувствами. Теперь он начинал понимать, что чувствовал Асмодей к своей смертной. Он поцеловал смуглое плечико и улыбнулся: какая же она крошка! Теперь он будет носить на руках свое сокровище, чтобы ее маленькие ножки не ступали по камням и сучкам в лесу.
— Чем ты занималась раньше? — спросил он и тут же вспомнил о ее муже. Что за козел!
— Работала в школе, — лениво протянула она, поворачиваясь к нему и кладя свою маленькую ручку ему на грудь. — Я — учитель истории.
— Да что ты? — удивился Астарот. — Тебя с твоими учениками не путали?
— Всегда! — засмеялась она, и ему вдруг стало легко и весело. — Однажды директор даже отчитал меня, когда я со своими ученицами громче положенного хохотала в коридоре.
— Пойдем домой, я хочу разжечь костер, напоить тебя вином и еще раз услышать: "О-о-о, какой у тебя…"
— Ты обещал! — Мария вспыхнула и стукнула его кулачком в плечо. — Вот как тебе верить после всего этого?!
— Безоговорочно! — Астарот сжал ее в объятиях и поцеловал.
* * * Я переживала такие моменты, что мое сердце грозило взорваться от счастья, поселившегося в нем. Нечеловеческая природа моего мужчины совсем не беспокоила меня, я вообще об этом не думала.
— Мне кажется, это мерзость, — низкий голос прозвучал так неожиданно, что я дернулась в руках демона.
У меня пересохло в горле, когда я увидела стоявшего рядом с нами мужчину из сада. Архангела с бледным, красивым лицом.
Демон все понял, не видя и не слыша его. Он прижал меня к своей груди, злобно зарычав:
— Дьявол!
Подняв глаза, я уставилась на Задкиила. "Разве Ангелы такие?" — мелькнула мысль.
Сверкая небесными глазами, в которых застыл холодный ледяной мрак, он приоткрыл свои безупречные губы и сказал:
— Во имя Господа нашего!
Огромный, сверкающий меч взлетел в воздух и я завопила, зажмурившись от ужаса.
Мы снова закружились в водовороте перемещений и меня то затягивало в его движущуюся пучину, то выплевывало в серую туманную реальность, в которой не было ничего, кроме горячих рук Астарота. Когда я влипла в стену, больно ударившись о влажную поверхность, мое дыхание было тяжелым, а голова пустой и звонкой, как большая кастрюля.
— Мне не нравится, когда ты так делаешь… — прошептала
