Синий туман - Татьяна Владимировна Солодкова

и еще раз «чирк» — мокрые пряди гибкими черными змеями падают на пол.

Ну а что? Каре мне очень даже идет.

Глава 28

— Да, запроси… — становится слышно из комнаты, стоит выключить фен.

Прислушиваюсь и на цыпочках крадусь к двери.

— Нет, мясорубку на сей раз устроил не я…

Хмыкаю про себя: ну конечно, это я одна кругом виновата.

— Проблемная… угу…

Вот гаденыш!

Рывком распахиваю дверь и тут же сталкиваюсь с пристальным взглядом темно-карих глаз. Смотрит в упор и явно специально выбирал слова, зная, что я подслушиваю.

— Я готова, — объявляю с «милейшей» улыбкой.

— Моя проблема готова, — невозмутимо сообщает Джек своему невидимому собеседнику и прерывает вызов.

Стою у дверей ванной, уперев руку в бок, и прожигаю его убийственным взглядом. Только ему мой невербальный посыл как мертвому припарка. Взглядоустойчивый, ага.

— Бери самое необходимое, и уходим, — бросает мне, а сам направляется к окну. Распахивает его настежь и по пояс высовывается наружу, что-то там высматривая.

В комнату тут же проникает запах дыма. Вытягиваю шею: вдалеке еще угадываются отсветы пожара, но пламя явно проигрывает бой обслуживающему персоналу станции.

Убедившись, что Альбера таки не станет нашей братской могилой, перестаю таращиться в окно и достаю из шкафа свой чемодан. Где-то в нем должна быть небольшая, но вместительная спортивная сумка. Вот она — бинго!

Начинаю перекладывать вещи.

— Значит, ты специально поджег контейнеры в качестве отвлекающего маневра? — спрашиваю, как бы между прочим. Так, нижнее белье, косметика… — Чтобы Баронет понервничал?

Джек возвращается в комнату.

— Назовешь Саймона Баронетом в лицо — свернет шею не задумываясь, — просвещает, закрывая окно.

Саймон, значит… Хмыкаю.

— Детские травмы, что ли?

Туфли в сумку не помещаются. Кладу их и так и этак, но каблуки то выпирают сбоку, грозя пропороть ткань, то высовываются из прорези замка, мешая его закрыть; перекладываю еще раз.

— Спросишь при встрече. — Джек оборачивается не иначе как только для того, чтобы своим недовольным видом продемонстрировать мне, как ему дороги наши разговоры.

А я что? Рот говорит, руки делают — тороплюсь как могу.

Но туфли, заразы, не лезут! Ну же, родимые, не подведите…

А пока я мучаюсь с любимой обувью, которая пережила даже стыковку со лбом одного из амбалов Майкла, Джек отходит от окна и сверяется с часами на экране комма.

Да залезайте вы, чтоб вас!..

— Все, пора. Уходим. Если есть кепка, надевай.

Кепка есть, уже приготовила. Терпеть не могу головные уборы, но всегда таскаю с собой на случай, если придется прятать лицо от камер.

— Сей…час… — отзываюсь, пыхтя от усилия в очередной попытке застегнуть замок и оставить туфли внутри. — Толь… ко… за… суну.

Джек подходит ближе, останавливается за моим плечом и секунд тридцать с любопытством наблюдает за моими мытарствами. Так бы и врезала!

Нельзя бить человека, который нужен тебе больше, чем ты ему… Нельзя. Но так хочется.

А потом Джек тянется к моей сумке. Не мешаю, думая, что мне решили помочь, а он, вместо того чтобы утрамбовать неутрамбиваемое, берет и вытаскивает туфлю из сумки прямо за тонкий каблук.

— Эй! — вскидываюсь. — Не…

Вообще-то, я собиралась сказать: «Не сломай!» Но это больше неактуально, потому как туфля уже в одной его руке, а каблук — в другой.

— …смей, — заканчиваю придушенно.

— Упс! — фальшиво пугается он. Точь-в-точь, как я, когда саданула его иглой скоросшивателя не туда, ага.

А этот злопамятный тип уже отшвыривает испорченную обувь в сторону.

— Это были туфли от Флер Лу-а! — Воинственно сдуваю со лба упавшую туда непривычно легкую и короткую прядь. — Вторая пара за месяц!

О да, судя по взбешенному взгляду, он тоже умеет считать.

— Ты мне еще за первую должна! — рявкает Джек, после чего хватает меня за плечо левой рукой и тащит за собой к выходу. — Все потом, уходим.

Еле успеваю подхватить ремень от сумки и кепку. Застегиваю первую и надеваю вторую уже на ходу.

* * *

Станция имитирует рассвет, в коридорах пусто и тихо.

По-прежнему волоча меня за собой и задавая темп, Джек уверенно сворачивает куда-то направо. И я только теперь понимаю, что он высматривал в окно — пожарную лестницу.

— А-а…

— Живей, все вопросы потом, — отрезает, наконец отпуская меня и пропуская вперед.

Про вопросы, приятель, ты, конечно, зря — у меня их целый чемодан, теперь точно не отвертишься.

Лестница состоит из тонких прутьев, зато доходит до самой «земли». Отлично — не уверена, что повторила бы свой прыжок на адреналине во второй раз. Не вовремя вспоминаю про потянутое сухожилие, щиколотка отдается тупой болью.

Быстро обходим здание отеля. Станция просыпается, на улице появляются люди.

Вскидываю глаза: я была не права, в «Звезде» есть другие постояльцы — в некоторых окнах зажигается свет.

— Голову опусти, — шипит Джек, замедляя шаг.

Ценное замечание. Натягиваю кепку на лицо, прячась под козырьком.

Сам Джек набрасывает на голову капюшон от куртки. Она у него из черной кожи, а капюшон тканевый и глубокий, в излюбленном стиле Пола, лицо которого я видела только на фото в досье.

— Возьми меня под руку… Да не под эту!

Джек убирает руки в карманы и приглашающе оттопыривает правую, раненую, конечность. Осторожно кладу пальцы на сгиб его локтя. Со стороны смотрится, будто держусь, на самом деле — едва дотрагиваюсь, зато отлично загораживаю подпаленную по краям дыру на рукаве и заодно не потеряюсь в толпе.

Так и идем: не прячемся, не бежим, но и не прогуливаемся — просто парочка, направляющаяся куда-то с утра по делам. Таких тут десятки.

А может, и сотни — людей на улице все прибывает. Там и тут открываются двери и кто-то выходит. Те, кто крепко спал прошлой ночью, растерянно вертят головами, уловив в воздухе запах гари, делятся версиями.

— Пожар?! — восклицает пухлая женщина, в длинном бежевом пальто похожая на гигантский сдобный батон.

— Говорят, склады подожгли, — отвечает ей мужской голос, обладателя которого не вижу из-за козырька кепки. — Оружие там было, вот и бомбануло.

— Да ты что?!.. — ахает «батон на ножках», но мы проходим мимо и окончание беседы уже не разобрать.

— Оружие? — заинтересованно шиплю в плечо своему спутнику.

— А ты думала, Барон детскими игрушками торгует? —