Новый Король Галактики - Сергей Аркадьевич Фрумкин

Барон удивленно поднял брови, а затем залпом опрокинул в себя полный стакан вина, произнеся самым блаженным голосом:

— Какой замечательный все-таки начинается день!

Глава 3

У хозяина постоялого двора удалось купить два седла, отличавшихся от земных конструкцией стремян и наличием спинки, так, что при езде в них всадник упирался главным образом на спину…

Восемь верховых отправились в путь еще до полудня. Два запасных гамаса бежали следом, ничем не привязанные, как верные собаки.

Сергей, ездивший верхом на лошади в деревне еще ребенком (про тренажеры эрсэрийцев даже вспоминать не хотелось!), был приятно удивлен удобством езды на гамасе. Благородное животное двигалось мягкой кошачьей иноходью, легко преодолевая неровности и кочки, и удержаться в седле ничего не стоило. Когда гамас переходил на галоп, то сохранять равновесие помогали спинки седел. Через какие-то полчаса знакомства с новым видом транспорта землянин уже чувствовал себя отменным наездником.

День становился жарким. Желтое солнце Австранта приближалось к зениту, а латы солдат так нагревались, что обжигали кожу, из-за чего путешественники старались держаться в тени, которой было много, пока они пересекали лес, и стало совсем мало, когда дорога вышла на голое скалистое плато, лишь кое-где украшенное пучками растительности.

Толстый барон, к удивлению десантников, держался в седле очень уверенно. Оставалось гадать, откуда в его неуклюжем теле появлялась такая слаженность движений. Но, на протяжении всего перехода через плато, Гурс не переставал стонать, плакать, вытирать пот с лица шелковым платком и проклинать богов, пославших на его голову еще и жару.

— Почему Вы не путешествуете ночью? — спросил Велт, которому порядком наскучили завывания.

— Ночью я боюсь разбойников, — вздохнул барон.

Космодесантники держались чуть в стороне от своих спутников. Со стороны, по гордой осанке, мускулистым телам и спокойным уверенным взглядам, эту двойку можно было принять за предводителей своего маленького отряда из восьми человек. Ветер легко и спокойно бежал рядом с гамасом Велта, хотя жара и доставляла ему не меньше неприятностей, чем толстому барону.

— О чем задумался? — мысленно обратился к землянину Велт.

— О том, какая странная вещь эта история. Мы пересекли шестьдесяттысячелетний барьер, а попали в эпоху, похожую на начало нашего тысячелетия на Земле.

— Что за эпоха?

Преимущество обмена мыслями заключалось в том, что собеседникам не надо было подыскивать подходящие точные слова, и не надо было стараться правильно выражать свои мысли. Сергей легко дал понять, что он представляет под «началом нашей эры» на Земле. Люди, их одежда, их занятия, их поклонение множеству богов и кастовые различия, почтение к богатству и власти, наконец, оружие — все словно проникло на Австрант из древнего Рима, с той лишь разницей, что десантникам не довелось пока встретить элементов рабовладельческого строя.

— Ты ожидал увидеть дикарей с дубинками? — подытожил Велт. — Может, через десять тысяч лет они и вернуться к дикости, как должно быть и вернулись повсюду, кроме нашего полуострова. Не забывай, с момента гибели Империи прошло не так много времени… То ли еще будет!

— Меня беспокоит совсем другое, — продолжил мысль космодесантник. — Ты ступил на очень зыбкую дорогу, заведя такого знакомого, как наш барон. Этот почтенный добряк только на первый взгляд безобиден. У него очень проницательный и умный взгляд, и не совсем понятно, что за затеи вынашиваются в его большой голове для нас с тобою. Кроме того, ты ведь заметил, что Гурс не просто какой-то посыльный. Он привык быть на самой верхушке власти. Вспомни, как решительно, без тени раболепства, направился этот тип к тебе, едва завидел бриллианты на золоченых латах. Гурс наверняка относится к тем людям, что не идут на поводу у истории, а сами делают ее. Мы рискуем попасть в самый стремительный круговорот событий.

— Что ты предлагаешь?

— Я только предупреждаю, чтобы ты не увлекался и был настороже. Любая оплошность может привести к осложнениям…

— Почему бы тогда не прозондировать Гурса и расстаться с ним? Барон наверняка многое знает о Хранителях — не отпускать же его просто так?

— Потому, что не знаем его парапсихологических способностей — если толстяк что-то почувствует, придется выкручиваться из неприятной ситуации, если можно так мягко выразиться. Кроме того, зондирование является насилием над личностью, а потому использовать его без особой надобности не рекомендуется — плохо же ты учил устав!

— Значит, следуем с бароном до города?

— Ты же слышал, Эр-тэр надеется только на твою интуицию. Действуй, как считаешь правильным, но будь осторожней…

Неожиданно мысленный диалог десантников прервал племянник Гурса. Юноша всю дорогу как-то странно поглядывал на них, а теперь решил приблизиться.

— Дядя не представил меня, — произнес юноша, когда его гамас в пару прыжков поравнялся с гамасами десантников. — Мое имя — Делс — я тысячник армии Великого Герцогства, — последнее было произнесено твердо и с холодной гордостью, как обычно представлялись на Земле ГАИшники — не хватало только резкого и одновременно ленивого движения руки к фуражке. — Вы ведь тоже офицеры, и наверняка недавно оставили северную провинцию вместе с легионами, еще не преодолевшими Нирского хребта? Верно?

Сергей промолчал, поймав на себе красноречивый взгляд Велта.

— Простите мою нескромность, но нам незачем таиться друг от друга. Я состою в личной охране графа Тосата и прекрасно осведомлен. — Делс улыбнулся. — Дядюшка не так глуп, чтобы путешествовать без охраны среди не усмиренных бунтовщиков. На его беду наши гамасы бежали так быстро, что обогнали армию, посланную с севера Великим Герцогом. Для его безопасности стоило бы немного подождать в таверне — может день, может два, а там уже трогаться в путь по следам наших легионов. Правда, если бы повстанцы узнали… — юноша бросил через плечо насмешливый взгляд на охающего толстяка. — Я был бы вам очень обязан, если бы вы успокоили бедного дядюшку, а то совсем извелся, столько дней не замечая признаков наших войск…

— К сожалению, — Сергей ответил то, что мог ответить. — Пока ему придется довольствоваться только нашим обществом.

Делс опять улыбнулся с понимающим видом.

— Вы мне не доверяете. Признаюсь, я тоже подозревал вас… — юноша прервался, как бы извиняясь за свою дерзость. — Вы ведь вовсе не эпорит, — эти слова были адресованы Велту. — Я никогда не видел такого гордого эпорита, и потом, ваша одежда из дорогой ткани и сшита хорошим мастером…

Десантники продолжали хранить молчание. Юноша тоже задумался на некоторое время.

— Признаюсь, — продолжил он минуты через три. — Больше всего меня удивила ваша скрытность. Барон Гурс — имя достаточно известное среди приверженцев Герцога. Но когда я понял, что вам знакома тайна бессловесного общения…

Велт и