Невозвращенцы - Виктор Степанычев

Именно так назвал герр Алекс организацию, которой он руководил. Утро той памятной неприкаянной ночи Стас встретил уже в тренировочном лагере под Ганновером, штаб-квартире Синдиката, куда они быстро домчали по автобану.

Его поселили в небольшом домике со всеми удобствами, в котором помимо него в отдельной комнате в другом крыле обитал еще один птенец «гнезда Алексова». Станиславу дали час на завтрак и приведение себя в порядок, после чего друг генерала Анчара удостоил его аудиенции, на этот раз официальной.

Герр Алекс уже не отвлекался на лирику и комплименты и разговаривал с Гордеевым сухо, если не сказать жестко, и более чем конкретно. Хотя нет, в преамбуле к основной части разговора Алекс несколько туманно, сглаживая углы и подбирая слова, обрисовал нынешнее состояние Станислава, его нулевой, а точнее — отрицательный статус и перспективы на будущее. При всей туманности фраз и намеков не требовалось быть излишне проницательным, чтобы понять, что попал Стасик на подводную лодку и хрен с нее выберется, может, только в качестве торпеды.

Затем герр Алекс ввел Гордеева в курс будущих дел и предложил подписать контракт. То, чем предстояло Гору заниматься, неожиданностью для него не явилось, в свое время характер данного предложения озвучил Белявский. Станислав должен был возглавить боевую группу, основной задачей которой являлось проведение специальных операций, естественно, строго конфиденциальных, как правило, опасных, порой — на грани жизни и смерти, но, при всем этом, высокооплачиваемых. География: весь земной шар. Срок контракта: один год. Перспективы: гибель или счастливая и обеспеченная жизнь. Через год, по желанию высоких договаривающихся сторон, возможно продление контракта.

Ничего особенно нового или шокирующего Гордеев не услышал.

Однако кое-какие вопросы у него появились. Во-первых, Стас попросил конкретизировать цифры оплаты его услуг, а во-вторых, вежливо удивился, что его, человека, не имеющего опыта работы в Синдикате, сразу планируют поставить во главе боевой группы. Не проще ли было сначала обкатать, посмотреть в деле… Оба вопроса, похоже, пришлись Алексу по душе, по крайней мере, он впервые за время их беседы снял с лица «железную» маску властности и снисходительно улыбнулся.

Жалованье Станиславу назначили достойное: восемь тысяч евро в месяц, плюс от тридцати тысяч евро и до бесконечности, в зависимости от сложности, за каждую проведенную операцию.

Это не считая командировочных и полного пансиона на зимних квартирах. В одном из швейцарских банков Стасу открывали счет на предъявителя, на который и планировалось поступление его зарплаты и бонуса.

Что касается назначения Гордеева командиром группы, Алекс прокомментировал это скупо, но аргументированно. Он сообщил, что его будущие подчиненные в количестве двух боевых единиц не новички в Синдикате и уже принимали участие в ряде спецопераций. Однако, по мнению Алекса, по уровню подготовки они значительно уступают Стасу.

Гордеев хотел было уточнить, принимает ли он вновь сформированную группу или меняет кого-то на данном посту, однако не стал этого делать. Если Алекс захочет сообщить это ему, сообщит. Не захочет — не станет. Герр Алекс этот вопрос обошел стороной.

Подписание контракта прошло буднично. Документ был готов заранее. Станислав пробежал тест на английском языке, ища подводные рифы, но ничего крамольного не обнаружил. С виду — стандартный контракт приема на работу с обтекаемыми формулировками. После того как он под ним поставил свою подпись, документ был уложен в сейф.

Официальная часть на том и закончилась, начались суровые будни. Алекс передал его с рук на руки амбалу с обветренным, испещренным шрамами лицом. Его звали Энтони. Если определить служебные обязанности этого человека по привычной для Гордеева армейской табели о рангах, Энтони занимал при Алексе пост заместителя по боевой подготовке. Он и представил Станислава подчиненным.

Группа Стаса состояла из двух человек: один был русский по имени Дэн, второй — хорват Горан. В том, что это не настоящие их имена, Гордеев не сомневался. При подписании контракта Станиславу тоже был присвоен псевдоним, под которым его зачислили в списки Синдиката: Алан. Это было и имя нового сотрудника, и его позывной. Похоже, здесь все носили короткие имена: Алекс, Энтони, Алан…

Кто такой Дэн в прошлой жизни, Гордеев просчитал без труда. Парни Веклемишева на второй встрече в лесополосе ознакомили его со списком пропавших без вести спецов, их фотографиями и приметами. Всего Гор не запомнил, но кое-что в памяти отложилось. Например, у старшего прапорщика Вагина, командира штурмовой группы нижегородского СОБРа, была заметная отметина, заработанная им в одной из командировок в Чеченскую Республику: отстреленная верхняя треть левой ушной раковины. Вот и у Дэна не хватало этой же части уха. Не столь уж часто встречающееся совпадение, чтобы не провести соответствующую аналогию…

Кстати, по этому самому Вагину однозначного утверждения, что он был завербован и переправлен на Запад структурами генерала Анчара, не имелось. Но теперь все встало на свои места. Как говорится, все дороги ведут в Рим, три раза тьфу через левое плечо! Не повторить бы Стасу путь бывшего командира разведбата Панченко, найденного мертвым в пригороде итальянской столицы. Твердого убеждения, что подполковник-десантник был завербован Синдикатом, не было, но сердце подсказывало Гордееву, что Панченко прошел той же тропинкой, по которой сейчас движется и он сам. Лишь бы она не оборвалась так же трагично.

Самое удивительное, с момента ночного знакомства Гордеева и герра Алекса в Дрездене до штурма скалы в далекой от Ганновера Колумбии прошло всего одиннадцать дней. За это время Станислав успел принять командование группой и пройти боевое слаживание со своими подчиненными, получить первое задание и оказаться на другой стороне земного шарика. Время, казалось, спрессовалось в тугой клубок. Каждый оборот нити — минуты и часы напряженной работы, обильный пот и усталость на пределе сил, боль в суставах и мышцах и мозг, отказывающийся воспринимать вал информации.

В целом, Гордеев понимал, что первые дни всегда и везде самые трудные. Особых сложностей в общении с Дэном и Гораном не возникло. Приход нового командира они восприняли спокойно, не сказать, что с радостью, но с некоторым оживлением. У Стаса сложилось впечатление, что парни застоялись и ждут реальной работы. В плане тренировок проблем не было, они были загружены с утра до ночи. Получали от Энтони план занятий на день и работали в тире, на штурмовой полосе, в борцовском зале… А вот на реальное дело они не выезжали, похоже, уже давненько. Дэн ненароком обмолвился, что на одну зарплату который месяц живут, премиальных толковых давно не видели, все на подхвате работают.

Бывший прапорщик СОБРа был невысок ростом, но широк в плечах и хорошо накачан. Неплохо владел огнестрельным и холодным оружием и армейским рукопашным боем. Отличительной особенностью Дэна была неразговорчивость и хмурость. Общался он, как правило, междометиями и отдельными словами: «есть», «ага», «нет», «точно», «там», «туда»… И предварял их буквами «б…» и «е…». Звучало примерно так: «е… нет» или «б… точно». Исключения составляла непечатная лексика. В сердцах Дэн мог выдать предложение из полутора десятков и более слов отборного мата без предваряющих «б» и «е».

Горан представлял собой противоположность напарнику. Он был худым, жилистым, веселым и крайне разговорчивым. Горан неплохо говорил по-русски, по крайней мере, при общении с ним проблем не возникало. В боевом отношении специализировался на взрывном деле, вождении машин и неплох был в снайперской подготовке. Кроме того, он являлся хорошим специалистом в области компьютерных технологий.

То, что Горан по национальности хорват, Станислав узнал случайно. Гордеев подозревал, что весельчак родом с Балкан, его выдавал характерный для этих мест акцент, но это были всего лишь предположения. Сам Стас не выказывал интереса к биографиям своих подчиненных, но фиксировал случайно поступающую к нему информацию. Однажды в разговоре, точнее, в коротком споре с напарником, разгорячившийся Дэн-Вагин обмолвился и выдал непривычно длинную для себя фразу: «Б… это не у вас в е… Хорватии…»

О себе Стас также не распространялся. Он с первых минут знакомства с подчиненными взял спокойный и деловой тон.

Дэн и Горан приняли нового командира также деловито, не стали корчить из себя «дедов», тем более что на первых же занятиях по боевому слаживанию Стас-Алан показал, на что он способен. Не все, конечно, выдал, но представил себя достойно.

Правда, заниматься им пришлось всего пять дней. На шестое утро Энтони вызвал Станислава к Алексу. Инструктаж был короток. Через четыре часа его группа из Ганновера через Лиссабон вылетала в Венесуэлу, в Каракас. Там их должен был встретить связной Синдиката и переправить в Колумбию, в район Медельина. Задача будет поставлена на месте. Документы на всю группу на имена граждан Болгарии, туристов: путевки, визы, билеты, деньги, адреса и явки — все уже было готово.