Записки экспедитора Тайной канцелярии. К берегам Новой Англии - Олег Рясков

Так, в невеселых размышлениях, они поравнялись с небольшой таверной, у входа которой хлопотала молодая хозяйка. Вид приближающейся разношерстной компании произвел на нее сильное впечатление. Хотя нет, заинтересовала ее не компания, а лишь тот, кто шел впереди – бравый пират Бен Андерсен. Девушка с минуту остолбенело смотрела на него, потом переглянулась со своим поваром Мигелем и, оглядываясь, ушла внутрь таверны. Если бы Бен увидел ее, то он несомненно узнал бы в этой добропорядочной хозяюшке бывшую отчаянную пиратку и висельницу Энн Бони, его горяченькую усладу, осевшую теперь в тихом городишке на острове возле берегов Америки. Но встреча пока не состоялась. Маленький отряд прошествовал мимо таверны и направился прямиком на старое кладбище.

Целью пути оказалось огромное старинное каменное надгробие прямо посередине погоста. Андерсен любовно погладил плиту:

– Вот она!

На древнем камне было высечено только одно имя – Мария. Старый пират достал из мешка лопаты и молча протянул одну из них Плахову.

– Это он мне? – Семен презрительно покосился на лопату.

– А вы что, рассчитывали отсидеться в тенечке? – усмехнулся Бен.

На что рассчитывал Плахов, было уже не важно, потому как пираты наставили на наших героев ружья и весело подбодрили их:

– Не стесняйтесь, джентльмены, это не так уж сложно.

Да уж, совсем несложно выкопать огромную плиту, вросшую в землю, если на тебя смотрят несколько ружейных дул. Это поняли и Семен, и Вангувер, и Егорка. Каждый молча взял по лопате и, засучив рукава, принялся за дело.

А в это время в общей каюте корабля лиходея Джо Баккета шло изысканное для такого места пиршество. За накрытым всевозможными яствами столом сидели лишь двое: сам капитан и Воронцова. Девушка была бледна после бессонной ночи, полной тревог, но тщательно причесана и убрана, насколько было возможно привести себя в порядок в пропахшей ромом, табаком и крепким мужским потом каюте пиратского судна. Держалась она дерзко и внешне почти спокойно. Такое поведение пойманной пташки заинтриговало старого пропойцу. Некоторое время он бесстыдно разглядывал свою визави, потягивая ром из бокала, а затем вслух подвел итоги своих наблюдений:

– Вы явно не любите людей моего круга, леди! Напрасно! Если вы думаете, что крестьяне, которые пашут на вас с утра до ночи, не умирают от голода и болезней, то ошибаетесь. Так что, если я обагряю руки кровью, отбирая золото, я ничуть не хуже вас.

– Вы полагаете, что я – знатная госпожа?

– А вы что, просто крестьянка?

– Причем крепостная, – Анастасию даже немного развеселила эта словесная игра.

– Какая? – уставился на нее обескураженный Баккет.

Воронцова вдруг поняла, что рассказывать этому страшному человеку все перипетии своей запутанной судьбы у нее нет никакого желания. Надо было как-то выбираться с этого корабля. Ночью девушка перебрала в уме несколько планов. Все они сводились к тому, чтобы остаться со стариком наедине и отвлечь его внимание. Спившийся пират, все время пребывающий в хмельном тумане, не казался ей серьезным противником. К тому же она обладала несокрушимым оружием – женскими чарами. Вряд ли этот морской волк был избалован вниманием прекрасного пола. Посему Настя откинулась на спинку стула и улыбнулась обворожительно и маняще:

– Налейте мне! Я хочу пить…

Такая перемена в настроении собеседницы пришлась пирату по вкусу. Он даже поднялся со своего места, чтобы обойти стол и галантно налить обольстительнице рома в бокал. Свой он тоже пополнил, затем пустился в объяснения:

– Вы разволновались, мисс, это напрасно. Если ваши приятели вернутся в срок, я отпущу вас на берег без малейшего промедления…

При этом потерявший бдительность пират подошел к окну, дабы поглядеть в ту сторону, куда ушли поутру кладоискатели. К девушке он на миг неосторожно повернулся спиной. Этого-то Насте и было нужно. Она схватила со стола бутылку, подбежала к капитану и со всего маху огрела Баккета ею по голове. Тот окаменел, затем медленно повернулся и несколько мгновений осоловело глядел на Воронцову. Анастасия обмерла от ужаса, видя эти бессмысленные глаза.

– Какой крепкий ром… – прохрипел наконец Джо, после чего рухнул на пол к ногам победительницы.

Та лишь успела перехватить бокал и посторониться. В другой обстановке она еще непременно вскрикнула бы, но сейчас удержалась, помня о любопытных ушах за дверьми каюты. Девушка лишь судорожно опрокинула в рот содержимое бокала, поперхнулась, перевела дух и подтвердила: – Не то слово!

Глава 7, о белых шторах, настойчивых ухажерах и не менее настойчивых визитерах

Сэр Генри Арновиль был не из тех, кто напролом идет к намеченной цели. В щекотливых делах подданный британской короны предпочитал поотстать. Пусть глупцы подставляют грудь под пули, он не из их числа. Получив от Мари свободу в обмен на обещание найти Самойлова и Вангувера, он действовал осмотрительно. И хотя понимал, что с норовистой дамочкой шутки плохи, все же свои личные интересы соблюдал в первую очередь. Именно они и привели его в тихую гавань малоизвестного британскому высшему обществу островка Атлантики, где на приколе стоял корабль Джо Баккета.

– Эй, джентльмены! – крикнул он двоим пиратам, взирающим с высоты корабля на красоты вокруг. – Я хотел перекинуться парой слов с вашим капитаном!

Сытая, лоснящаяся физиономия незнакомца не внушила корсарам доверия. К тому же у Баккета в эту минуту были куда более неотложные дела. Из-за двери капитанской каюты то и дело доносились звуки страстных поцелуев, женские охи и вздохи. А потому пираты поспешили уведомить визитера:

– Наш капитан очень занят.

Красотка меж тем времени зря не теряла. Она действительно громко охала, имитировала звуки поцелуев, театрально противилась им… Настойчивый ухажер при этом оставался нем, как рыба. Он безвольно распластался на полу, бутылка, так крепко ударившая в его голову, валялась тут же разбитая. Воронцова, торопясь, связывала между собой шторы, что еще недавно украшали капитанскую каюту своей ослепительной белизной. Когда импровизированный канат был готов, она привязала его к массивной ножке стола и принялась снимать свое любимое синее платье. Расставаться с ним было жаль, но плыть в нем не представлялось возможным. Когда приготовления закончились, Настя в последний раз взглянула на Джо Баккета, перекрестилась, открыла окошко, кинула через него связку из белых штор и, перегнувшись, взглянула на волны, что бились о борт корабля…

С другой стороны этого же судна не ведавший о побеге Воронцовой секретарь проявлял чудеса настойчивости: