Путь Восходящего Солнца (СИ) - Евгений Евгеньевич Астахов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стрелы и болты бессильно застревают в растительной ограде. Каору сдерживает натиск стрелков.
Я, покрывшись техникой Крепче Камня, ускоряюсь и врываюсь в ряды бандитов. Удары кастетов ломают кости и орошают снег юшкой. Тех, кого могу обездвижить, окутываю растениями. Практики вырываются, но бесполезно. Каору глушит их издалека, а я добиваю вблизи. Несколько раз огненные шары моей спутницы сбивают подкрадывающихся со спины головорезов.
Сражаются они злостно и напористо, но, ощутив серьёзные потери, начинают отступать. Догнав нескольких и надавав крепких оплеух, спрашиваю о том, что имел в виду Фахир:
— Что значит «не пробовал нормального мяса»? — поднимаю за ворот молодого парня и хорошенько встряхиваю его.
Рот пленника расплывается в щербатой улыбке, и он сплёвывает в снег несколько зубов:
— Человеческого, какого же ещё? — хохочет он, словно безумный. — Думаешь, просто… кха…
Под треск и хлюпанье мой кастет сминает лицевые кости, направляя их в мозг. С отвращением я роняю бездыханное тело на снег. Не хотелось даже думать о подобном, но теперь никто из них не должен выжить. В чём бы ни была истинная причина, людоедам не место в этом мире.
Фахир с небольшим отрядом удирает от нас со всей прыти. Однако мы действуем слаженно, преследуя этих зверей в человеческом обличье. Каору обрушивает на них шквал огненных снарядов, а я под прикрытием пламени врываюсь в их ряды. Девушка бьёт очень точно — оглушает, вырубает и поджаривает врагов. Я же помогаю обездвиживать их Оплетающим Побегом, из-за чего попасть по ним становится гораздо легче.
Сблизившись, я обрываю одну за другой жизни, раскрашивая снег багряными тонами. Фахир ныряет в землянку, вырытую прямо в снегу. Они сами загнали себя в ловушку. Это место становится для них могилой. Пока разбойники стараются пробиться, я сплетаю вокруг землянки стену, а Каору заливает внутрь своё пламя. Душегубы-людоеды превращаются в пепел.
С мрачным выражением на лице я смотрю на бушующий огонь, подпитываемый моими растениями. Каору выглядит не менее хмурой. Последние недели нас волновала только несправедливость, творимая сектой и демоном, но кроме них хватает и других отбросов, потерявших человеческий облик и всякое понятие достоинства.
— Не могу поверить, — в какой-то момент вздыхает девушка, а за нашей спиной вновь усиливается вьюга, подгоняя двигаться дальше. — Даже сбежавшие из секты стали словно демоны. Зачем они это делали? Неужели не могли поймать горных козлов? Спуститься ниже и ловить рыбу?..
— Кто знает, — я пожимаю плечами. — Может, ещё в секте демон залез им в голову, и это наваждение, словно зараза, перекинулось на других.
Природа будто решает испытать нас на прочность. Мы продолжаем взбираться в горы, когда на нас обрушивается неудержимая стихия. Лавина за лавиной сбегает с вершин. Снег сыплется неукротимым бураном. Несколько раз приходится переждать шторм, укрывшись в сугробах среди скал, служащих плохим заслоном.
По пути нам встречаются бушующие горные реки, сметающие всё на своём пути, раскалывающие камни и прогрызающие твёрдую породу. Взбираясь всё выше, приходится карабкаться по отвесным скалам. Во время перехода по карнизу нога Каору неожиданно соскальзывает, и девушка заваливается назад.
— Рен!! — кричит она, устремляясь в бездну.
Реагируя на шум, Ки вскипает во мне, разгоняя тело и разум. Пальцы вгрызаются в лёд и камень под ним. Мелкие побеги разбегаются во все стороны. Удерживаюсь одной рукой, а из второй выпускаю длинную гибкую лиану. Растение подхватывает Каору за пояс над самым острым пиком. Она, дрожа, показывает мне большой палец.
— В порядке? — усилием затаскиваю её обратно и шумно вздыхаю.
— Боги!.. Жизнь перед глазами промелькнула! — часто дышит она. — Прости, я буду осторожнее.
— Передохнём и двинемся дальше, — я сплетаю нам небольшое гнездо, чтобы восстановить силы с минимальным комфортом, а сам изучаю найденную карту.
— Мы уже совсем близко, — устало произносит спутница.
— Надеюсь на это, ведь карта не так уж точна.
В итоге наш путь занимает ещё два дня. Несколько раз приходится подниматься и спускаться по острым и отвесным горным гребням. На исходе третьего дня, измотанные, но непреклонные, мы преодолеваем ещё одну гряду. Вдали открывается заснеженное плато, и у подножия горы таится чёрное пятно. Я прикладываю руки к глазам, закрывая их от падающего снега.
— Впереди хижина, вот теперь мы действительно близко, — поднимаю за руку провалившуюся в снег Каору. — На твоей отметке как раз было какое-то строение.
Ветер усиливается, обрушивая на нас ледяной град, когда мы, наконец, добираемся до плоскогорья. Нам приходится пробираться сквозь бушующие порывы снега. Порой кажется, что тёмное пятно впереди — вовсе не хижина, а лишь видение. Однако мы упрямо продолжаем идти, чтобы убедиться лично.
Через несколько часов цель достигнута. Это действительно жилище, выглядящее на удивление добротно. Брёвна плотно подогнаны друг к другу, все щели забиты. Окно с внутренней стороны закрыто тканью, из-под которой пробивается свет.
Я пробую открыть дверь, но она не поддаётся, даже с места не двигается. Кулак опускается на тяжёлое дерево, но в бушующей вьюге стук почти не слышен. Ветер крепчает, обрушивая на нас новые порции ледяного града.
Стучу ещё несколько раз. Каору не выдерживает, бросается ко мне и начинает молотить по деревяшкам без остановки. Плотно подогнанные части двери словно высечены из камня, а не из дерева. Каждый удар звучит приглушённо.
Жестом показываю Каору отойти. Всё равно она меня плохо слышит, а драть глотку на морозе не стоит. Наглотаюсь отравленного демоническим присутствием снега — мало ли что может случиться. Проверять на себе последствия влияния твари, которые мы уже видели, не очень хочется.
Оплетающий Побег с трудом находит мельчайшее отверстие и пробивается внутрь, но приходится повозиться. Дерево словно обладает собственной энергетикой и неохотно пропускает постороннюю растительность. Удивительно, ведь оно уже не живое. Через пару минут мне удаётся добраться до засовов. Их здесь четыре, каждый запирает одно из направлений. Понятно, почему дверь едва шевелилась. Отодвинув все, распахиваю створку.
Каору сразу же кидается закрыть дверь за нами, чтобы отсечь пронизывающий ветер. Я использую только два засова. Этого достаточно, чтобы она не дёргалась от ветра. Неизвестно, что нас ждёт внутри, поэтому на все не запираю.
В первой небольшой комнате стоит лишь лавка у стены. Проходим дальше, попадая во вторую. Здесь есть немного мебели: камин, он же очаг для готовки, рядом — тренога с котелком. В камине ещё тлеют угли, а по всей комнате раскидан десяток свечей. Вместо кровати — настил из шкур животных прямо на полу в тёмном углу.
Улавливаю
