Гордость и целомудрие - Ширл Хенке

— Бежим!

Тряся головой в надежде хоть немного очухаться и стараясь не обращать внимания на острую боль в паху, он кое-как выпрямился и заковылял за Джосс, крепко сжимая ее руку. За первым же поворотом переулок вывел их на более оживленную улицу, где им без труда удалось нанять экипаж.

Алекс со стоном рухнул на потертую плюшевую скамейку и посмотрел на Джосс:

— Надо же, как удачно, что мы женимся только для виду, а то я не скоро смог бы исполнить свой супружеский долг!

Джосс, несмотря на уязвленную девичью скромность, постаралась во всех подробностях припомнить обстоятельства их падения. От стыда она стала красной как рак.

— Ох! — воскликнула она, прижав к лицу руки в перчатках, испачканных ржавчиной. В итоге на перчатках оказалась еще и паутина. Но разве ее нынешний непристойный вид мог сравниться с тем, что она вытворяла несколько минут назад, вися на водосточной трубе? — Алекс, я обнимала моими… моими ногами вашу голову! Боже мой, я готова умереть от стыда!

Несмотря на свое незавидное состояние, Алексу все же хватило сил лукаво ухмыльнуться и ответить шуткой:

— Честно говоря, моя дорогая Джосс, главный урон моему здоровью нанесли не эти объятия.

— Как вам не совестно, Алекс? Пощадите хотя бы мою девичью чувствительность! — возмутилась она. Впрочем, в подобной ситуации вряд ли было уместно беспокоиться о том, как сохранить достоинство.

— Мой бесподобный синий чулок! Слава Богу, в вас гораздо больше чувства, чем чувствительности! — Довольно ухмыляясь, он окинул взглядом ее чумазое лицо и покрытые паутиной волосы. Где-то по пути она потеряла шляпку, и растрепанный узел волос сполз на самую шею. Прыгнув с трубы, они угодили в глубокую лужу, и от ее мокрого платья исходил отчетливый запах сточной канавы. Джосс оставалась верна себе.

«И я действительно ее люблю!» — вдруг подумал Алекс. Он тут же поспешил уверить себя, что эта привязанность не имеет ничего общего с физическим влечением, но Джосс оказалась гораздо забавнее, чем любая из его сестер. Он вообще не встречал таких, как она. И никому на свете — даже Драмму — он не мог бы доверить те тайны, что доверял Джосс.

— По-моему, из нас выйдет превосходная пара, Джосс!

— Но я еще не дала согласия на ваше скандальное предложение, — строго напомнила она. — Вы понимаете, на что идете? А вдруг вы передумаете? Что, если в один прекрасный день вы влюбитесь в женщину, которую захотите сделать своей женой? — вопрошала она, играя в адвоката дьявола. — Куда вы денете меня?

— Можете не бояться. Я не собираюсь влюбляться в какую-то одну женщину. Я слишком привык к разнообразию, к бесконечной смене лиц и не собираюсь менять своих пристрастий, — ответил он с сатанинской ухмылкой.

А Джосс с болью подумала о том, что и она когда-нибудь может влюбиться. Но Алекс почему-то даже в мыслях не допускает такую возможность. Какой спокойной и устоявшейся была ее жизнь до той роковой встречи в порту! Джосс занималась своим делом, выбросив из головы девичьи мечты о муже и детях. Но Алекс снова разбередил в ее душе ненужные грезы. Грезы, ставшие для нее, Джоселин Вудбридж, самой тяжкой пыткой.

— Послушайте, Джосс, — начал он, вырвав ее из задумчивости, — если вас смущает то, что я могу передумать и пожалеть о том, что сделал, что нам мешает расторгнуть брак? При этом я дам вам столько денег, что вы ни от кого не будете зависеть. И я обещаю, что никогда не посягну на ваше… словом, не стану к вам приставать.

Джосс стало совсем тошно. Как она сможет дать ему развод после долгих лет, прожитых бок о бок? Но внутренний голос звучал все громче, повторяя: «Разве ты не готова пожертвовать жизнью ради каждого мига, проведенного возле него?»

— Ну же, Джосс, смелее! — воскликнул он, помогая ей выйти из кареты. — Каково будет ваше слово?

— Очень хорошо, Алекс. Я выйду за вас, — сдавленно ответила девушка. Что она делает? Открывает двери в рай на земле или срывает крышку с ящика Пандоры? Алекс в восторге наградил ее братским объятием.

— Я так и знал, что вы оцените мой план по достоинству! Идемте же ошарашим Драмма! — И он подхватил Джосс под руку.

— Драмма? — От неожиданности она встала как вкопанная. Только теперь Джосс обратила внимание на то, куда они приехали. Конечно, она слышала, какой адрес назвал Алекс кучеру, но в тот момент ей было все равно, куда ехать, — лишь бы скрыться от погони.

— Мы не можем вернуться к дяде Монти, а знакомство с моей новой подружкой вряд ли обрадует вас обеих… так что остается лишь Драмм!

Хотя недавние рассуждения о разводе и любовницах отнюдь не улучшили ее настроения, Джосс хватило духу пошутить:

— Представляю, как он обрадуется! Хотела бы я посмотреть, какое у него будет лицо, когда вы познакомите его со своей невестой?

— Чего же мы ждем? — Он подставил локоть, и рука об руку молодая пара направилась в дом.

Драмм застыл на месте, позабыв о том, что коньяк из бутылки перелился через край его чашки с послеполуденным чаем. Он не мог оторвать взгляда от мисс Джоселин Вудбридж, без пяти минут миссис Александр Блэкторн, с чинным видом сидевшей на роскошной греческой кушетке в его уютной гостиной. Несмотря на попытки привести себя в порядок, она скорее походила на одну из крыс, слегка придушенную ее собакой, чем на счастливую невесту. Кое-как закрепленная на макушке копна грязных волос напоминала засаленный колтун. Бледное лицо было измазано грязью, а очки, как всегда, перекосились. Бесформенное коричневое платье как будто жевала корова. Оно свисало с нее мокрыми складками, похожее на парус корабля, угодившего в штиль.

Кто бы мог подумать, что Алекс женится на ней? Драмм все еще пребывал в ступоре, пока Алекс с воодушевлением выкладывал ему свой сумасшедший план. Но при этом маленький денди не утратил природной наблюдательности, и бросавшаяся в глаза разница в поведении этой «молодой пары» внушила ему весьма серьезную тревогу. То, как она ела глазами Блэкторна всякий раз, когда считала, что ее не видят…

На протяжении этих двух лет он не испытывал ничего, кроме легкого любопытства по поводу природы столь странной дружбы между Алексом и дочкой священника. И хотя Драмм никогда не упускал случая пошутить над его влюбленностью в женский ум, он не предполагал, что эти шутки могут иметь столь серьезные основания.

Джосс с трудом выносила его присутствие и скрывала свою неприязнь к Драмму исключительно ради Алекса. Драмм нисколько в этом не сомневался и не обижался. Он тоже готов был терпеть ее ради Алекса и со временем даже проникся некоторым уважением к ее недюжинному уму. Но женитьба всегда становится испытанием для мужской дружбы. Если Драмм все еще не мог понять, что за чувства испытывает к Джосс Алекс, он больше не сомневался по поводу обратного. Джоселин Вудбридж была по уши влюблена в его друга. Тем временем Алекс отправился к дяде, чтобы с его помощью получить разрешение на брак, и Драмм остался вдвоем со своей странной гостьей.