Будущее в тебе. ЛЕД и ПЛАМЯ - Олег Кожевников

Рассматривая расстрелянный нами расчёт “Бофорса”, я поразился выучке этих финских артиллеристов. Они успели за несколько минут, после появления бронетранспортёра на горизонте и определении его как вражеского: развернуть орудие, прицелится и выпустить по нам очередь из пяти снарядов. Слава Богу, в броневик попал только один, да и то, в моторный отсек. Да! Это были настоящие профессионалы и отличные солдаты. К их несчастью, они тоже напоролись на огонь мастера. Петров не растерялся и одной длинной очередью буквально растерзал наводчика, подносчика снарядов и заряжающего. В этот момент финны как раз заменяли магазин со снарядами “Бофорса”. Второй очередью Петров окончательно добил весь остальной расчёт этого орудия. Потом он занялся миномётной батареей. После её уничтожения, он стал работать по окопам, не давая финнам никакой возможности и носа оттуда высунуть. Не говоря уже о том, чтобы выбраться из окопа, приблизится к нам и кинуть гранату. Об этом мне доложил сам Петров, пока вставлял в пулемёт новую ленту.

Из докладов автоматчиков стало ясно, что они в основном занимались удерживанием финнов в окопах. Хотя, кроме этого, в зоне ответственности Сергея была, открытая с нашей стороны, пулемётная позиция “Максима”. И там лежало три трупа финских пулемётчиков.

- Да, не хило мы сюда заехали, - подумалось мне, - чуть ли не целый укрепрайон финнов уничтожили.

Когда я добрался до Якута, вся моя эйфория куда-то улетучилась. С этой стороны нам грозила самая большая опасность. Финны цепью, периодически залегая, упорно двигались на сближение с нашим бронетранспортёром. До них оставалось метров семьдесят. Якут явно не мог одиночными выстрелами из своей винтовки остановить это движение. Хотя вдоль всего пути финнов были заметны многочисленные бугорки - это были мёртвые егеря, одетые в маскхалаты. Пристроившись рядом с Якутом, я в две очереди опустошил магазин автомата, потом вставил новый и, стреляя уже более короткими очередями, использовал и его. Только после отстрела третьего диска, егеря окончательно залегли.

Но для Якута даже лежащие финны представляли хорошую мишень. И егеря не выдержали этого убийственного, методичного отстрела. Они, явно по команде, все вместе подскочили и бросились назад, возвращаясь в снежную целину. Когда мы преследовали эту группу, я предположительно оценивал число егерей человек в 40-50, сейчас от наших пуль удалось скрыться не более десяти финнам.

Ликвидировав угрозу с заднего борта бронетранспортёра, я отложил автомат, уселся на днище бронеотсека и задумался. Положение создалось снова патовое, финны не могли до нас добраться, а мы не могли даже высунуть нос из нашего бронированного убежища. При этом мы являлись сильнейшим раздражителем для финнов. И своим появлением очень сильно ослабили оборону этого участка фронта. Пока мы здесь находились, было невозможно заткнуть эту дырку в обороне. Одним словом, мы буквальным образом являлись костью в горле врага. Я не сомневался, что вся эта линия обороны была предназначена для отражения атак прорывающейся из окружения 44 дивизии.

Долго в таком положении ситуация оставаться не могла, финны любой ценой постараются вырвать эту занозу из линии своей обороны. Вопрос о нашем существование являлся только вопросом времени. Наверное, уже сейчас финны подтягивают сюда артиллерию. И как только они это сделают, то в течение нескольких минут превратят нас в бешбармак. Нужно было срочно что-то предпринять.

Как я не размышлял, но лучшего метода спасения от огня артиллерии, чем прорыв в финские окопы, не придумал. Определившись с этим решением, я начал инвентаризацию нашего боезапаса. Особенно меня интересовало, сколько у нас осталось гранат. Их оказалось всего пять штук. Да! Хорошо же мы их попользовали в нашем рейде по финским батареям. Из двух ящиков по сорок штук, осталось только пять гранат. Патронов было тоже не очень много. Но делать нечего. Сидеть и ждать милости от финнов - не стоило. Они не дураки, и совсем далеки от благотворительных намерений в пользу русских.

Я уже начал инструктировать своих красноармейцев, когда услышал отдалённые крики - Ура. Бросившись к бронещиту пулемёта, я выглянул наружу. Где-то в километре от нас увидел наступающие цепи русских солдат. Бойцы были на лыжах и двигались в нашу сторону довольно быстро. И что было важно, центр их атаки как раз приходился на ту дыру, которую мы пробили в обороне финнов. Особенно согревал мою душу тот факт, что в ответ на эту атаку со стороны финнов раздавались только ружейные выстрелы. И выстрелов этих было не так уж и много. Получалось, что на этом участке мы уничтожили все вражеские пулемёты.

Долго не думая, я отдал приказ на атаку по намеченному плану. Мы дружно выпрыгнули из бронетранспортёра и бросились к заранее выбранному окопу. Метрах в двадцати от него мы залегли, я и Шерхан бросили туда по гранате. Сразу после их взрывов, мы в мгновение ока оказались под защитой земли в окопе. Финны, наверное, были сильно увлечены отражением атаки русских и слишком поздно среагировали на наш бросок. Первые выстрелы в нашу сторону раздались только после взрывов гранат. Но было уже поздно, мы вырвались на оперативный простор. При этом все целы, и без малейшей царапины. Только у Пронина была немного обожжена щека, в неё случайно попала горячая гильза.

Ввалившись в окоп, мы сразу же двинулись по нему вглубь финской обороны. Впереди шёл я, за мной Шерхан, замыкал нашу цепочку Якут. Движение по этому окопу напоминало прогулку с посещением тира. Чухонцы даже и не подозревали, что у них в окопе русские. Всё их внимание было приковано к приближающимся лыжникам. Минуя каждый изгиб окопа, я отстреливал по нескольку финнов, и мы шли дальше. До появления большого блиндажа мы даже не применили ни одной гранаты. Только наткнувшись на зёв этого блиндажа, Шерхан бросил внутрь одну гранату. Ворвавшись туда сразу после взрыва, он буквально через несколько секунд появился обратно, пожал плечами и изобразил на пальцах ноль.

Во время нашего движения я периодически выглядывал из окопа, отслеживая момент приближения наших лыжников. Увидев, что до них осталось метров пятьдесят, остановился и заставил Сергея громко ругаться матом. Он был известный в нашей роте матершинник. Моя уловка сработала, и я увидел, как опустилась рука с гранатой у наиболее приблизившегося к нашему окопу красноармейца. До этого лицо у него было довольно злое и сосредоточенное, но когда до его ушей донёсся очередной выверт Сергея, боец даже приостановился, а губы у него непроизвольно расплылись в блаженной улыбке. Вот так мы встретились с нашими братьями из 44 стрелковой дивизии. Потом были крепкие мужские объятия, невольные слёзы радости и последующие за ними бесконечные расспросы. 

 Глава 14.

 Наконец, после недолговременной радости от встречи с бойцами 44 дивизии, появился командир наступающей роты. Он наорал на обступивших нас бойцов и приказал немедленно продолжать наступление. Когда окоп очистился, спрыгнул к нам и сам бросился обниматься. После взаимных похлопываний, он немного отстранился и представился. В ответ я тоже назвал свою фамилию, звание и должность. Старлей всё это нетерпеливо выслушал, а потом неожиданно опять бросился обниматься. При этом он едва слышно повторял:

- Господи! Неужели, мы всё-таки пробились к нашим! Не зря я ночью так молился! Нет, к чёртям собачьим этот атеизм, если попаду домой, обязательно пойду в церковь и поставлю свечку. Эх! Сколько ребят не дожило до этого момента!

Вскоре прибыли и чины повыше. В окоп запрыгнули командир и политрук батальона. Пришлось по новой представляться, обниматься и докладывать о месте дислокации основных сил нашей дивизии. Этим командирам я уже более подробно доложил о действиях наших рот, а так же рассказал о нашем рейде на бронетранспортёре на позиции финнов.

Батальонному начальству ужасно захотелось посмотреть на этот легендарный броневик. За короткое время нашей операции он успел стать легендой даже у них, так как в бинокли они видели эпизоды этого героического, поистине Чкаловского наскока на финнов. Поэтому и начали досрочно атаку. Наш бой видели и более высокие чины. На НП батальона перед самой главной для дивизии атакой собралось командование полка и всей дивизии. Первоначально наступление планировали на двенадцать часов дня. К этому времени должны были стянуть к данной линии обороны финнов все оставшиеся наши боеспособные части.

Все понимали, что предстоящая атака - это последнее, на что способна обескровленная 44 дивизия. Поэтому сюда и съехалось всё командование. А в настоящее время, командовал остатками дивизии, один из командиров полков. Официальный командир дивизии комбриг Виноградов, вместе с начальником штаба Волковым, уже давно находились в тылу 7 армии, и наверное попивали горячий чай с плюшками. Этот горе комдив, можно сказать, бросил, рассечённую финнами на шесть частей, свою дивизию. Хотя, например командир, окружённой ранее 163 дивизии, полковник Зеленцов, смог под прикрытием арьергарда, по льду озера Киалаярки, вывести остатки своих подчинённых к Советской границе. Все эти сведения, давно бродили на уровне слухов в нашей армии. И вот старлей из 44 дивизии, подтвердил один из них - то, что Виноградов командует дивизией из тыла 7 армии по радиосвязи.