Александра - Лилия Фандеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я взяла несколько фотографий и книг. С остальным сами разбирайтесь. Может, что-то можно продать, вы не стесняйтесь. Избавляйтесь от того, что вам не пригодиться. Сами переезжать не спешите. Я не единственная наследница и не знаю, когда вступим в права наследства. До свидания. Будут новости, я позвоню.
Саша понимала, что дедушка был в возрасте, но она к нему так привязалась, и на сердце было грустно. Она вспоминала, какой иногда дед был не непредсказуемый и улыбнулась.
– Ты чему улыбаешься? – спросил Дмитрий, глядя на жену.
– Думаю, а вдруг эта игра еще не закончилась?
– Что ты имеешь в виду?
– Сокровища могут быть «куклой», фальшивкой. Это в духе деда. Ты представляешь, я прихожу в обменный пункт, а купюры липовые. Сяду, как фальшивомонетчица за эту сумму.
– В банк пойду я, – решительно сказал Дмитрий.
– Я пошутила, дед не стал бы так рисковать внучкой, но в банк надо сходить по той причине, что мне нужна срочно «вместимая» одежда. В свою одежду я уже не вхожу. С этими событиями, мне было не до шопинга. Едем?
– Я тебя оставлю в торговом центре, а сам поеду к ювелиру. Не спеши и покупай то, что нравится. Я на обратном пути заеду и созвонимся. Я оценю твои покупки, и поедем за Лешкой. Идет?
Саша не спеша выбирала одежду для работы, руководствуясь, прежде всего, ее удобством и строгим стилем. Ей не хотелось выглядеть матрешкой в зале суда или на встрече с клиентом. В ее гардеробе была уже удобная одежда для беременных, но тогда она не работала. К одежде была куплена и обувь, в виде коротких теплых сапог. В оставшееся время, до звонка мужа, она прошлась по отделу для новорожденных, прикупив понравившиеся вещи и купила Алексею пару футболок и трикотажных брюк на резинке для сада. Мальчик отрицал категорически колготки и шорты, предпочитая «штаны» и футболки.
Прошел месяц, горечь утраты постепенно притупилась. Саша заметно поправилась, а малыш активно общался с мамой, условным «стуком». Сделка по продаже квартиры Прохоровой, которую она завещала бывшему мужу и матери своего внука, состоялась еще до Нового 2018 года. Прохоров передал Саше не только денежные средства, составляющие две третьих от суммы, но и драгоценности. Она арендовала ячейку в банке, и, собрав более ценные вещи и деньги, положила их на хранение. Работать ей оставалось месяц, а впереди было еще два дела в ожидании суда. Дмитрий был очень внимательным и заботливым мужем. Алешка, которому в феврале исполнялось три года, познавал окружающий мир через вопросы и ответы: «Засем? Посему? А как?». Кирилл и Яна готовились к сессии, после которой у них начиналась практика. Так случилось, что работа Сашу находила сама, через «сарафанное радио». Ей приходилось, иногда, работать дома, если она чувствовала, что «игра стоит свеч», и она успеет закончить дело до того времени, как попадет в роддом. Дмитрий с этим фактом мирился. Он быстро заметил, что Саша работает ни ради гонорара, а, исключительно, ради навыков. Ее защита строилась настолько нестандартно, что порой ему казалось, что жена проиграет процесс, и он старался, советами из своей практики, ей помочь. Но проходил суд, и дело было выиграно. «Когда она все успевает? Все домашние дела на ней: завтраки, обеды, ужины и еще эта «защита». Я не знаю, когда она стирает, утюжит, убирает? Я этого просто не созерцаю. Ни разу выходной день она не посвятила домашним делам. Все только для нас. Я никогда не видел ее в халате и простоволосой. Волосы всегда подобраны, а у ее домашней одежды нет ничего общего с мятым халатом, как это было с Мариной. Вот зачем затевать обед в честь дня моего рождения? Приедут родители с Олегом, придет ее сестра с парнем, а она с утра суетится и это на тридцать девятой неделе. Неугомонная. Как же я ее люблю, – думал Дмитрий, помогая Саше на кухне. – Чем дольше мы живем вместе, тем я привязываюсь к дому сильнее. Мне совсем не хочется куда-то идти. Мне уютно и спокойно именно здесь. Она на меня действует, как стимулятор роста. Дела на работе идут хорошо, я все успеваю и при этом не особо напрягаюсь».
Обед подходил к концу. За столом не смолкали тосты и разговоры. Оставалось Дмитрию задуть свечки на торте и пить чай.
– Ребята, мне не хочется вас расстраивать, но, кажется, я свои возможности и силы переоценила. Пойду, прилягу, – сказала Саша, вставая из-за стола и направляясь в спальню. – Кусок торта я съем позже.
– Саш, тебе плохо? Где болит? – спросила Яна, следуя за ней по пятам. – Говорила тебе, не затевай ты эти посиделки.
– Слушай меня внимательно. Сейчас ты выйдешь к гостям, задуете свечи на торте, и подашь чай. Потом вернешься сюда. Ты все поняла? – сказала Саша, открывая плательный шкаф и доставая приготовленные вещи для роддома, лежащие в пакете. Она неспеша прошла в ванную комнату. Проведя там не более десяти минут и вернулась в спальню. – Чай подала, подруга? – спросила она сестру, переодеваясь. – Яна, мне неудобно просить Елену Николаевну, я прошу тебя: пока Митя отвезет меня в роддом, побудь с Лешиком. Это не займет много времени. Митя знает, что и где лежит к нашей выписке, но вы помогите ему. Это его первый ребенок, он будет волноваться, – говорила она, проверяя еще раз пакет и выходя к гостям. На часах было 14:40.
– Саш, ты куда собралась? – улыбаясь, спросил Дмитрий.
– Мить, вызови скорую. Мне, кажется, пора. Яна подай мне мою сумку, она на полке в прихожей, – попросила Саша, держась за живот. – Не волнуйтесь, все будет хорошо, – говорила она, ложа в пакет обменную карту, смартфон и портмоне. – Позвонил? Теперь помоги
