Времена звездочетов. Наш грустный массаракш - Александр Александрович Бушков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Элкон с молодой женой – судя по стройной талии Элины и тому, что он не спешил уведомить о радостном событии близких знакомых, пока что не ждут прибавления семейства. Сварога это только радовало – с позиций отца-командира, вынужденного быть рациональным и практичным. Элкон занимает два серьезных поста, в некоторых отношениях незаменим – а как показывает опыт изо всех областей жизни, появление ребенка чуточку его отвлечет от служебных дел, и это чуточку категорически неприемлемо, особенно после вчерашних событий, для всего мира прошедших совершенно незамеченными, но вскоре они должны затянуть в свою орбиту узкий круг посвященных, которым придется выложиться, как никогда прежде.
Барон Гарн с молодой супругой. Сам Гарн, хотя и не выдает это ни словом, ни лицом, танцульки и развеселые вечеринки оставил, получив диплом, и поступил на службу, что стало еще одной причиной для медленно растущего разлада с первой женой, страстной любительницей всевозможных увеселений. Айла же по молодости лет ганцы и прочие развлечения обожает и быстро освоилась в Ассамблее. И Гарн, конечно же, не подает вида, что ему здесь скучновато...
А вот и Бетта со своим юным рыцарем – изволите ли видеть, решившая пожениться в будущем парочка. Сварог наблюдал их здесь впервые, однако отметил, что держатся они уверенно. По докладу Каниллы, в первый свой вечер здесь они явно опасались, что с ними будут держаться покровительственно, как с сопляками, – но заранее проинструктированная Каниллой Ассамблея с самого начала вела себя с ними как с равными, и юная парочка быстро успокоилась.
Парнишку Сварог лицезрел своими глазами впервые, но впечатления были самыми положительными: держится и с Беттой, и другими безукоризненно, выглядит чуточку старше своих лет, веселый, короткая военная стрижка – так часто стригутся подрастающие сыновья офицеров, и для кого-то эта прическа остается на всю жизнь. В прошлый раз, окончательно освоившись, долго целовались на темном балконе, не подозревая о способности иных здешних лакеев наблюдать так, будто они невидимки (конечно, они по приказу Каниллы наблюдали только за Беттой и ее кавалером, как ведут себя взрослые пары, никого интересовать не должно). Ну, что же, в их возрасте с поцелуями в темных уголках приходится смириться. И все равно, будет время, надо поговорить с его отцом – два взрослых человека, отец и опекун, просто-таки обязаны обсудить сей юношеский роман... И просчитать его развитие и возможные последствия, не обязательно отрицательные.
Впору испытывать чувства сродни отцовским. На жизнь многих сейчас беззаботно танцующих здесь оказал нешуточное влияние не кто иной, как он. С его подачи вихрастый парнишка Элкон стал отличным специалистом девятого стола и восьмого департамента – капитан гвардии, награжден, женат. Почти так же обстоит и с Каниллой Дегро, разве что чин поменьше и брачными узами не связана. И Гаржака он вывел в люди, дисциплинировав и его, и Брагерта – вот он, рыжий, отплясывает с Тариной Тареми (роман в разгаре, чего оба не скрывают). И Гарну нашел место в жизни. И Томи с Лемаром свел. Его трудами Вердиана и Бади Мага-даль после всех пережитых нешуточных невзгод нашли покой посреди моря житейского (пользуясь старомодным оборотом из одного романа Диамер-Сонирила). А Маргилена и ее муж пребывают в стойкой интимной гармонии – так что граф Дино, представьте себе, давно отринул прежнюю унылую меланхолию, что прекрасно повлияло на его работоспособность. Да и в удачном замужестве обеих дочек Интаргара Сварог сыграл некоторую роль...
Сегодня он в первую очередь думал о Бади, решив не торопиться, сначала дать ей повеселиться, как следует. И легко отыскал ее взглядом, как не впервые, глядя с особенной приятностью. Долгое пребывание в Лате-ране пошло ей на пользу. Ничего похожего на прежнюю зажатую пуританочку в старушечьих мешковатых платьях до пят и глухих воротах под горло, чуравшуюся тех ганцев, где руки партнера лежат на ее талии. Законченной модницей она пока что не стала, но решительные перемены налицо: подол платья длиннее, чем предписывает мода, но все равно открывает круглые коленки и великолепные ноги в ажурных алых чулках, какие раньше она бы ни за что не надела, даже иод страхом королевской немилости. И вырез наличествует, пусть и не такой смелый, как у остальных. И само платье из светло-розовых кружев – правда, чуточку консервативных, у придворных модниц они гораздо тоньше и ажурнее. Одним словом, другой человек – ничего и не осталось от девушки, получившей суровое средневековое воспитание в неведомом мире. Главное, не бросилась из одной крайности в другую, никакого сравнения с бывшей супружницей Гарна – та освоилась в Империи прямо-таки моментально, вошла в число тех придворных красоток, которых галантно именуют ветреницами, а если отбросить галантность, гораздо хуже...
Учитывая последние события, нужно признать с потаенной улыбкой, что Бади Магадаль вписалась в здешнюю жизнь даже чересчур активно.
Сердечный друг, что сейчас с ней танцует, видный светловолосый парень, студент Латеранского университета, по отзывам профессоров, математик с большим будущим (разумеется, Канилла его приняла в Ассамблею только после скрупулезной проверки силами сыщиков Интагара, которым с некоторых пор могла отдавать приказы от лица Сварога). Отец парня был бароном с поместьем лигах в сорока от Лагераны. Однако, как частенько с титулованными случается, оказавшимся на грани полного и окончательного разорения...
И барон, и его баронесса, по отзывам Каниллы и Гар-жака, были милейшими, но напрочь лишенными хозяйственной жилки людьми. А потому разыгрались события, являвшие собою, пожалуй что, грустную обыденность. Все дела владельцы манора перевалили на управителя и совершенно его не контролировали. Для человека беспринципного и алчного открываются ослепительные перспективы, что и произошло...
Хапал, стервец, где только возможно. Лучшая треть овечьего баронского стада оказалась в его кошарах, десяток коров-удойниц и племенной бычок – в его коровнике, полдюжины породистых лошадей – в его конюшнях. Глядя на старшого, старосты всех пяти деревень тоже своего не упускали, а сметливые крестьяне, видя такое дело, обрабатывали барские поля кое-как, зато на своих трудились, словно мичуринцы. Одно время неплохой доход приносил имевшийся на баронских землях мост, единственный на сто лиг вокруг – а потому ездившие на ярмарки в корнате[7] крестьяне и прочий люд кряхтели, но платили немаленькую мостовую пошлину. Однако кусок земли с мостом три года назад оттяпал сосед, гораздо более оборотистый, – повторилась история Дубровского-папеньки и Троекурова, сосед предъявил убедительные ветхие бумаги, свидетельствовавшие о его правах, и легко выиграл дело в
