Украинские преступления против человечности (2022-2023) - Максим Сергеевич Григорьев

не пытались узнать, просто избивали для собственного удовольствия. Говорили, что мы сейчас как без вести пропавшие, что с вами сейчас будет, никто не узнает. Медицинскую помощь не оказывали, вообще никакой. Прям скотчем руки повязывали на рану, чтобы не вставал и ничего не мог сделать. Когда перевели в Киев, уже медик приходил».Свидетельство № 197

Сиюн Виктор Николаевич, российский военнослужащий

«Меня ранило. Огнестрельное ранение шейки бедра. Меня подстрелили. Двое суток я так пролежал. Потом правосеки ходили, проверяли документы у трупов и обнаружили меня. Привезли в какое-то непонятное место по типу офис, где мною начали занимать СБУ. СБУ пытали током, всего избивали с ног до головы. Утром просыпаюсь и понимаю, что к ногам присоединяют браслетики-липучки с проводами, потом сажают на скамейку и начинают допрашивать.

Все моменты, от того, что спросили, в каком году я пошел в школу, и начинал вспоминать, пауза является поводом бить током, руками и дубинками. Электроды на икры на две ноги. Длительный удар, у них на столе установка какая-то была. Установка как коробка из-под пиццы и “крутилка”. Они как ее только заводили, она начинала тарахтеть и сразу током меня бить. Длительностью 30 секунд где-то. Да, били током и руками периодически. Было, что били меня дубинками, ногами и руками. Целый день. На рану давили.

После подвала меня под вечер перевезли в какое-то СИЗО. Я там переночевал. Утром меня разбудили, погрузили в машину и привезли в место, которое все называли гаражи. Там тоже бьют. После СИЗО в какое-то военное расположение. Приехала другая машина, ехали и позже стали на какой-то трассе. Сказали быстро переходить в другую машину, а я не мог, потому что нога ранена, а он: “Давай, быстро пошел”. Я попытался, но сразу упал, попытался встать, но из-за боли не получилось. Они давай кричать, чтобы я быстро встал, иначе вторую ногу прострелят. В общем пересадили в другую машину и ехали приблизительно полчаса. Они остановили машину и начали подходить ко мне со словами “Батько наш Бандера”. Встали в какой-то местности и двое, которые меня конвоировали, начали издеваться. Они хотели ухо отрезать, пальцы отрезать. Начали угрожать пистолетом и ко лбу приставлять, ножом угрожать, ая в балаклаве был с завязанными глазами скотчем, и они пытались отрезать. Прям тянул балаклаву и за ухо хватал. Говорили, что сейчас убьют. По ногам били и голове. Издевались.

А потом приехала еще одна машина, и вышло двое конвоиров, которые сразу мне по ногам киянкой. Киянкой долбанули по пальцам и коленям, а потом перетащили меня в другую машину.

Гимн Украины заставляли выучить и петь утром. Это уже во Львове, в лагере военнопленных заставляли утром петь гимн. Один рассказывал, что СБУшники водой пытали. Тряпку на лицо, водой поливали и при этом били. Я с ним в плену был, в одной палате лежал».

Свидетельство № 198

Святобок Руслан Сергеевич, российский военнослужащий

«Мой танк подорвался на мине, я получил осколочное ранение. Пополз в сторону своих. По мне начали стрелять, затащили в блиндаж.

Отвезли в какой-то подвал, где были СБУ. Привезли ночью на этот подвал, завязали глаза. Посадили на стулья и начали избивать дубинками резиновыми, дубинками деревянными, автоматами, молотком, ногами и руками. Молотком били по ногам и коленям, по костяшкам рук. Раны просто заклеили лейкопластырем, чтобы кровотечение остановилось. У меня там ткань присохла, они просто вкололи диклофенак и начали резать. Потом лейкопластырем все это заклеили, и все, больше никакой медицинской помощи не было.

Потом отвели на допрос к СБУ и начали к ногам привязывать ремень. Я почувствовал провода и меня начали бить током. Сначала избивали, потом током били, снова избивали. Вопросы никакие не задавали. Единственный вопрос: “Какой палец тебе не нужен?”, а я еще с завязанными глазами, и были такие звуки, что он выкладывал нож или скальпель. 9 дней я просидел в подвале СБУ, и на протяжении всех этих дней меня избивали. Зубы мне выбили.

Избиения — каждая смена приходила, они менялись и били. Как только смена заходит, то они сначала побьют, потом отдохнут и снова. Нас было около 16—17 человек. Даже был дедушка 77 лет. Его тоже били. Он гражданский. Были тяжелые и лежачие. У меня маска не сильно прилегала, и я мог немного видеть. Когда откидывался спать, то я видел. Два лежачих было. У одного была сломана нога, пулевое и осколочное и они прям на ногу наступали, постоянно били по ноге. Друг Рома, который со мной в плен попал, его после допроса принесли на носилках. Его избивали дубинками и били током.

На подвале в СБУ если обращаться, то только на украинском. Если на русском, то били. Одному парню ударили в грудь, тот захрипел, еще раз ударили, и он скончался. На подвале, где СБУ-шники. Слышали, потому что пришли охранники и сказали уходить, так как они пришли не в свою смену и убили его. Парень два дня лежал и только потом они позвали доктора своего, который положил его в пакет, и унесли».

Свидетельство № 199

Гриценко Александр Игоревич, российский военнослужащий

«Открыли по мне огонь и попали в колено. Я наложил себе жгут и пополз дальше. Еще метров 20 я постарался проползти, и меня догнали. В первый же момент был один агрессивно настроенный украинец, который пинал меня. В тот момент я очень плохо выглядел, потому что была потеря крови.

...Помню, в СИЗО в Кривом Роге привезли четверых парней. Один был тоже ранен, и его избивал медперсонал, били охранники, которые там находились. Они звонили своим друзьям и спрашивали, куда им ударить орка.

Звонили своим женам и говорили: “Дорогая, куда мне ударить орка?” Его избивали руками, дубинками и другими приспособлениями, потому что им хватало фантазии. Током тоже били. Когда приехали, синие все были. Все. которые тогда вчетвером приехали, у всех такая история.

Через месяц еще привезли парней, и все они проходили то же самое. Приезжали синие, а у одного были трещины в берцовых костях, и он был в