Великие мифы народов мира - Патрик Колум

– Свиньи, господин.

– И что же это за звери?

– Это небольшие звери, но их мясо вкуснее, чем говядина.

– И кто же ими владеет?

– Их хозяин – Придери, сын Пвилла; их прислал ему Аравн, король Аннувна.

– Хорошо, – сказал король, – и как же нам их добыть?

– Я сам, господин, отправлюсь к нему с дюжиной спутников под видом бардов и выпрошу свиней.

– Что ж, – сказал Мат, сын Матонви, Гвидиону, сыну своей сестры, – тогда иди.

Но целью Гвидиона были не свиньи, принадлежащие сыну Пвилла, его целью была хитрость, задуманная по отношению к Мату, сыну Матонви, именно поэтому Гвидион вызвался идти во двор Придери. Дело было в том, что брат Гвидиона влюбился в деву, которая всегда была рядом с Матом, и единственным средством, благодаря которому брат смог бы обладать ей, было втянуть Мата, сына Матонви, в войну.

Дело в том, что Мат, сын Матонви, не мог прожить без того, чтобы, когда он сидел, ноги его не покоились на коленях девушки, за исключением времени, когда он отправлялся на войну. Девушку, что была тогда с ним, звали Гэвин, и в Арфоне она была красивейшей из дев того времени. Гилфайтви, сын сестры Мата и брат Гвидиона, приметил ее и влюбился так, что не находил себе места, и так изменился от любви к ней, что его трудно было узнать.

– О юноша, – спросил Гвидион, – что случилось с тобой?

– Почему ты спрашиваешь? Что ты видишь во мне? – спросил Гилфайтви.

– Я вижу, что ты худ и бледен.

– Брат мой, – ответил тот, – я не могу открыть никому причину охватившей меня тоски.

– Но что же это, друг мой? – спросил Гвидион.

– Ты ведь знаешь Мата, сына Матонви, – сказал тот, – если самый тихий шепот двоих будет подхвачен ветром, он услышит его.

– Это так, – сказал Гвидион, – тогда лучше молчи, ибо я знаю твои мысли.

Гилфайтви, когда брат сказал ему это, издал самый тяжкий в мире вздох.

– Погоди вздыхать, друг мой, – сказал Гвидион, – может статься, с моей помощью ты добьешься своего. Я устрою войну, которая разделит Мата, сына Матонви, с девушкой.

Именно после этого Гвидион отправился к Мату, чтобы попросить у него разрешения отправиться за свиньями к Придери.

Итак, он вместе с Гилфайтви и десятью другими людьми отправился в путь. Они приняли вид бардов и шли с песнями и музыкой. Они пришли ко двору и были радостно встречены Придери, сыном Пвилла. И той же ночью Гвидион явился к Придери.

– Я буду рад, – сказал Придери, – услышать от вас какую-нибудь историю.

– О господин, – ответил ему Гвидион, – по нашему обычаю, когда мы приходим к столь знатному мужу, в первую ночь с ним говорит главный бард. Я с радостью поведаю тебе те удивительные истории, которые знаю.

И Гвидион развлекал короля и его свиту историями и беседами так, что все были очарованы им, и сам Придери говорил с ним. Спустя некоторое время Гвидион сказал Придери:

– Выслушай мою просьбу, отдай тех животных, что прислали тебе из Аннувна.

– Не было бы ничего проще, – ответил Придери, – если бы не договор с моими людьми, которым я обещал никому не отдавать этих животных, пока их число не удвоится.

– О господин, – возразил Гвидион, – Не отдавай мне свиней сейчас, но и не отказывай мне.

Так Придери не отдал свиней, но и не отказал Гвидиону.

И той же ночью Гвидион прибегнул к магическому искусству: он сотворил дюжину коней и дюжину черных борзых, у каждой была белая грудь, и дюжину ошейников и поводков для них. И никто из видевших их не догадался бы, что эти вещи не из золота. Все это Гвидион сотворил из грибов. И он сотворил дюжину седел для коней, каждая часть которых была из железа, покрытого золотом, и такие же уздечки. И со всем этим он пришел к Придери.

– Господин, – сказал он, – ты говорил мне прошлой ночью, что не можешь ни продать, ни подарить своих свиней. Но ведь ты можешь обменять их на что-то лучшее, и я дам за них эту дюжину коней, которых ты видишь, и их седла с уздечками, и дюжину борзых, и их ошейники с поводками.

Придери созвал своих людей на совет, и они порешили отдать свиней Гвидиону и взять за них коней и собак. Так и было сделано, Гвидион отправился в путь, захватив с собою свиней.

– Друзья мои, – сказал Гвидион своим спутникам, – нам придется поспешить. Волшебство имеет силу от часа, когда оно было сотворено, до того же самого часа следующего утра.

Они поспешили и вскоре подошли к владениям Мата. Там они соорудили загон для свиней и вскоре предстали перед Матом, сыном Матонви. Как только они предстали перед ним, раздался звук рога, и войско Придери вошло в Гвинедд, владение Мата.

Гвинедд огласился криками и шумом сражения. Мат, сын Матонви, отправился к Придери, Гвидион и Гилфайтви пошли вместе с ним. Однако ночью Гвидион и Гилфайтви тайно вернулись во дворец. Гилфайтви занял ложе Мата, сына Матонви. Грубо выпроводив остальных девиц за дверь, он заставил Гэвин остаться с ним против ее воли.

Следующим утром братья вернулись туда, где Мат, сын Матонви, находился вместе со своим войском. Началась битва, и армия Придери обратилась в бегство. Затем Придери и Гвидион сражались один на один. И мощью Гвидиона, соединенной с чарами, Придери, сын Пвилла, был сражен. После этого Мат, сын Матонви, вернулся обратно в свой дворец, а Гвидион и Гилфайтви отправились объезжать его владения.

Мат вошел в свои покои и увидел место отдыха, приготовленное для него так, чтобы он мог поставить ноги на колени девушки, как он это обычно делал.

– О господин мой, – заговорила тут Гэвин, – найди другую девушку, кто будет держать твои ноги, ибо я стала женщиной. Надо мною сотворили насилие, господин. И это дело рук твоих племянников Гвидиона и Гилфайтви, сыновей твоей сестры. Они обесчестили меня и запятнали твою честь.

– Что ж, – сказал Мат, сын Матонви, – я сделаю все, что смогу. Я защищу твои права, и сделаю тебя своей женой, и дам тебе власть над всеми моими землями. И кое-что я изменю для себя.

А Гвидион и Гилфайтви не вернулись ко двору, но и не выезжали за границы земель, пока не появился запрет выдавать им мясо и питье. И наконец пришли они к Мату.

– Господин, – произнесли они, – мы в твоей воле!

– По своей воле я не лишился бы воинов. Не можете вы отплатить и за мое бесчестье и за смерть Придери. Но раз уж вы пришли, я назначу вам наказание, – ответил Мат, сын Матонви.

2. Превращение Гвидиона и Гилфайтви

И он поднял волшебный жезл и ударил им Гилфайтви, и тот превратился в олениху. Он ударил и Гвидиона, который хотел было убежать, и тот стал оленем.

– В наказание я велю вам жить вместе, как диким зверям, облик которых вы приняли. И у вас будет то же потомство, что и у них. Через год в этот же день вы придете ко мне.

И ровно через год он услышал шум за стенами дворца и лай собак.

– Посмотрите, что там, – велел он слугам.

– Господин, – сказали ему, – там олень с оленихой и с ними детеныш.

Услышав это, Мат встал и вышел на крыльцо. И там он увидел троих зверей: оленя, олениху и прелестного олененка. И тогда он поднял свой жезл.

– Те из вас, кто были этот год оленями, станут кабанами на весь следующий год, – сказал он и ударил их жезлом, – но детеныша я беру на воспитание. Идите же и будьте животными, в которых я обратил вас, а через год приходите ко мне.

И через год он услышал лай собак и шум за дворцовой оградой. Тогда он встал и вышел наружу, где увидел троих зверей. Это были дикий кабан и дикая свинья и с ними маленький поросенок.

– Что ж, – сказал Мат, – я возьму его и воспитаю. Что же касается вас, вы были дикими кабанами прошлый год, следующий же вы будете волками. – И он ударил их жезлом так, что они превратились в волка и волчицу. – Идите и будьте животными, облик которых я вам дал, и ровно через двенадцать месяцев приходите ко мне.

И в тот же день год спустя он услышал шум и лай собак за стенами дворца. Он встал и вышел наружу, где увидел волка с волчицей и с ними здорового и сильного волчонка.

– Я возьму его и воспитаю.

Так трое, которые были олененком, поросенком и волчонком, были воспитаны. Имена им были Хиддин, Хикдин и Бледдин, и были они сыновьями Гилфайтви.

И после этого он коснулся Гвидиона и Гилфайтви волшебным жезлом, и они обрели свой первоначальный облик.

– Люди, – говорил он, – за зло, причиненное мне, вы наказаны своим позором. – И приказал Мат тем, кто находился вокруг него: – Приготовьте же для них баню и драгоценные мази, и вымойте их, и оденьте.

И это было сделано, и братья, сыновья сестры Мата, снова стали людьми, которые могут говорить.

3. Гвидион и Арианрод

Пришел день, когда Мат, сын Матонви, спросил у Гвидиона, своего советника:

– Какую девушку могу я приблизить к себе, чтобы держать у нее на коленях свои ноги?

– Господин, – сказал Гвидион, сын Дон, – я с легкостью скажу, что это Арианрод, дочь Дон, твоя племянница.

И ее привели к нему, и она вошла.

– О дева, – спросил он ее, – девушка ли ты?

– Я не знаю, господин, кем же я еще могу быть.