Туманная радуга. Том 1 - Ксения Бугрим

Дело было даже не в ней. Сама по себе Каспранская была не ценнее медальки, с которой можно разок сфотографироваться и потом забросить ее пылиться на полку к остальным наградам. Ценность представляла сама победа, одержать которую он собрался над тем самоуверенным длинным парнем по фамилии Селоустьев. Когда тот целовал Каспранскую в щеку, его полный триумфа взгляд был направлен на Тимура, который к тому моменту уже вышел в холл. Как будто между ними шло соревнование, кто первый сорвет цветок.

Ну что ж, этот идиот еще не знает, с кем связался. «Мне понадобится не больше трех дней, чтобы твоя девушка забыла твое имя» – мысленно обратился Тимур к своему оппоненту. В его глазах горел огонь. Он вернет все на свои места, а потом обязательно пригласит Каспранскую к себе домой и закрепит свою победу.

***

На большой перемене девушки заняли столик в столовой и сели пить чай с булочками, которые принесла Зинаида. Вероника вкратце поведала Ире о толкнувшей ее сегодня утром девушке и о своем решении научиться не давать себя в обиду. О том, что последней каплей в чаше терпения стали слова Тимура о ее интеллектуальных способностях, она решила умолчать.

– Тогда не удивительно, почему в раздевалке у тебя было такое серьезное лицо, – откусывая кусочек от булочки, сказала Ира. – Оно прямо кричало: «Эй, вы, только дайте мне повод!». Но пока ты ходишь с таким выражением лица, никто тебе хамить не станет. По крайней мере, я бы точно не рискнула. – Она перевела взгляд на Зинаиду. – Господи, Зин, эти булочки просто божественны! Убери от меня контейнер, иначе я съем их все!

– Вот и ешь. Вам же принесла. Это мне уже хватит. – Зинаида похлопала себя по животу. – А вы с Каспранычем обе худые как щепки. Вам сахарок уж точно не навредит. И да, Каспраныч, пока ты ходишь с лицом Чака Норриса, тебе никто не нахамит. Будь попроще. Реагировать на хамство нужно не заранее, а после.

Промычав нечто невразумительное, Вероника дожевала уже третью по счету булочку и затем заговорила:

– Это слишком вкусно, чтобы быть правдой! – Закатив глаза, она откусила добрую половину от следующей порции, измазав в шоколаде пол-лица. – Да, наверное, вы обе правы. Я просто хочу хотя бы раз в жизни отстоять свою честь, и мне уже не терпится, чтобы кто-нибудь дал мне тот самый повод.

– Ходи с добродушным лицом и улыбайся как обычно. И тогда они снова начнут на тебя нападать, вот увидишь. – Зинаида замолчала, а затем указала куда-то за спины подруг: – А я смотрю, наш кореец времени зря не теряет.

Ира и Вероника одновременно обернулись в том направлении. Егай сидел у окна в компании Артура Цацынского и сестер-близняшек Лады и Тани Кириллюк. Те не спускали с новенького глаз и что-то наперебой ему рассказывали. Артур же откровенно скучал и с грустью смотрел в окно.

– Они его уже достали, – с железными нотками в голосе сказала Ира. – Не дают ему покоя ни минуты, всюду ходят за ним. Я не удивлюсь, если они сопровождают его даже в туалет.

– Да ты никак ревнуешь, мать! – не выдержала Зинаида.

Ира покраснела и сжала губы в тонкую линию. Она ни за что бы не призналась, что ей нравится какой-то парень, потому что считала подростковую любовь глупостью. «Сначала закончу учебу и повзрослею, а уж потом начну думать о парнях, – любила повторять она. – Терять голову в ближайшие пять лет я точно не планирую и вам не советую. А с парнями только того и жди».

– Ну что за глупости? Мне никогда не нравились ни Лада, ни тем более Таня. Больше всего на свете они любят распускать сплетни, перемывать всем кости и вешаться на парней. Только посмотри на них, Зин. Неужели они тебя не раздражают?

– Есть немного, твоя правда. Галдят, как конкурирующие между собой торговки на рынке. Егай уже раза четыре зевнул за то время, что я на него смотрю. – Не удержавшись, Зинаида тоже зевнула. – Вот же зараза, теперь спать охота.

– Слушайте, – вмешалась Вероника, – да о чем тут говорить? Сестры Кириллюк доводят до исступления даже меня, а мне обычно все побоку, вы меня знаете.

Поведение сестер и вправду казалось Веронике невыносимым. Такую прыть, какую они демонстрировали, стараясь понравиться брату Селоустьева, она видела впервые. Они напоминали пчел, которые с рьяным жужжанием атакуют человека, держащего в руке дольку арбуза. Пчел обычно отгоняют взмахом руки, но Егай так сделать не мог и, похоже, просто решил притвориться мертвым. Он не двигался и смотрел в одну точку. Куда-то сквозь стол. Впрочем, это ничуть не смущало Ладу с Таней, которые продолжали свое наступление с прежним неистовством.

Из размышлений Веронику выдернула староста десятого «Г» Оля Мартьянова, которая подошла к их столу и села рядом с Зинаидой.

– Сегодня мы опять будем заниматься с бэшками, – сообщила она. – У них пятым уроком – биология, а шестым – физра. Но биологичка же заболела, и поэтому они пойдут к нам на физру, а потом их отпустят домой. Как же меня это бесит! Терпеть их всех не могу!

– Все не так плохо, – пожала плечами Зинаида. – На прошлом уроке Жаба, помнится, обещал нам волейбол. – Она хитро подняла брови и ухмыльнулась. – А в волейболе, сами знаете, за мячом нужен глаз да глаз, иначе он может полететь в какую-нибудь белобрысую тупицу. Так что не знаю, как вы, а я сегодня сыграю с Кошельковой в вышибалу.

Пока все обсуждали предстоящий урок, Вероника последовала примеру Егая и уставилась в стол. Если пару недель назад совместный урок с бэшками стал бы для нее настоящим праздником, то сейчас подобная перспектива ее ужасала. Ей уже с лихвой хватило урока ОБЖ. Основной проблемой было то, что ее чувства к Тимуру никуда не делись. Вчера вечером она была сильно зла на него, но уже с утра злость притупилась настолько, что ей пришлось цепляться за нее из последних сил. А после того, как сегодня Тимур первый с ней поздоровался, от былой злости вообще не осталось ни следа. И это было плохо, очень плохо.

После урока русского языка Вероника и Зинаида помчались в спортивный зал, чтобы успеть переодеться и занять свободные шкафчики, пока в раздевалке не начался хаос. Сегодня в их классе было всего шесть девочек, а со стороны бэшек ожидалась целая толпа. Мест явно на всех не хватит, и некоторым придется складывать свои вещи куда придется.

Переодевшись в спортивную форму, подруги сели на скамейку, которая стояла у стены напротив входа в раздевалку. Они успели прибежать первыми и