Война ненависти - Александра Первухина

— Нет. Нилитен — один из самых могущественных богов на данный момент. Он изначально был высшим богом, а его способность черпать силу из смерти людей делает его гораздо сильнее обычных богов, которые в последнее время катастрофически теряют верующих. Мелкие секты не в счет, сама понимаешь. К тому же некоторые из богов перешли на его сторону. Сегодня меня заманили в ловушку, которая была организована в храме. И я так полагаю, сам бог являлся частью этой ловушки, если бы я его убил, поняв, что он из себя представляет, у меня вряд ли бы хватило сил выбраться. Вечная беда

Нилитена: судит обо всех по себе

Яна нахмурилась, обдумывая услышанное. По всему выходило, что им предстоит война, шансы победить в которой стремительно приближаются к нулю. Неприятная перспектива. Адрин усмехнулся, явно прочитав ее невеселые мысли, и беспечно заметил:

— Ну не все так плохо. Некоторые боги однозначно встанут на нашу сторону. Тот же Тарн ненавидит Нилитена настолько, что даже во имя спасения собственной шкуры не будет с ним сотрудничать. Есть еще несколько таких же. Плюс ко всему на нашей стороне все охотники, а это не маленькая сила. Выкрутимся. У нас в запасе, по крайней мере, лет десять, пока первые представители новой расы не повзрослеют настолько, что смогут осознанно верить в своего создателя.

— Если нас не убьют раньше. — Яна задумчиво покачала головой. — На тебя уже охотятся.

— На меня всегда охотятся. В этом нет ничего нового. А если ты имеешь в виду сегодняшнюю ловушку, то в ближайшие месяцы такое не повториться. У Нилитена силы не безграничные, да и подходящую приманку найти сложно. Конечно, стоит быть поосторожнее, но в этом доме мы в полной безопасности.

— Почему? — заинтересовалась Яна.

— По той простой причине, что дом построен на месте, где когда-то стоял храм Тарна, да и я за несколько десятилетий успел неплохо организовать защиту.

Девушка кивнула, давая понять, что приняла новую информацию к сведению. Адрин на этот раз был удивительно откровенен, и это наводило на неприятные мысли. Она уже успела выучить все привычки древнего охотника и точно знала, что заставить его рассказать больше, чем он считает необходимым, просто невозможно, а исчерпывающе отвечать на вопросы, не заставляя собеседника додумывать сказанное, Адрин начинал только тогда, когда от объема информации зависела жизнь небезразличного ему существа.

ГЛАВА 9

Как и предсказывал Адрин — следующие пять недель прошли тихо. Яна тренировалась, училась магии и занималась домашним хозяйством. С последним как раз намечались серьезные проблемы. Дом охотника был, мягко говоря, не маленьким и уборка всех помещений отнимала столько сил, что девушка под конец едва переставляла ноги. Сначала она грешила на изматывающие тренировки, но, когда ее начало мутить по утрам, пришла к неутешительному выводу, что вся проблема в ее беременности. Так что можно было с большой вероятностью ожидать ухудшения состояния, а, следовательно, в ближайшие месяцы вряд ли она сможет наводить порядок в доме. Девушка сердито смахнула пыль с огромного зеркала, которое Адрин использовал для фокусирования магической энергии, и вздохнула. Жаль, что нельзя посоветоваться с

Алексеем, глаза заболели льдинками непролитых слез, Яна тихо вздохнула и со всего размаха ударила кулаком в стену. На пол посыпались осколки кирпичей, а загонщица почувствовала некоторое облегчение. Но все-таки ей было интересно, как с уборкой справлялся

Алексей. Он не походил на человека, которой сам моет пол. Можно было бы, конечно, нанять уборщицу, да вот только половина помещений в доме была не предназначена для того, чтобы в них находились люди.

Объясняться с милицией по поводу трупа в планы девушки не входило.

От невеселых размышлений ее оторвал звонок в дверь. Яна бросила на пол тряпку и обреченно поплелась открывать. Она имела неосторожность сообщить своей тетке, где теперь живет, и успела уже не раз пожалеть об этом, но с другой стороны еще не хватало, чтобы ее активная родственница подала заявление о пропаже племянницы. Лишнее внимание девушке сейчас было противопоказано по многим причинам…

Ну вот, так и есть! На пороге стояла тетя Тоня и Оксанка с

Наташкой. Черт! Своих двоюродных сестер Яна терпеть не могла. Они были старше ее на год и два соответственно и в свое время здорово изводили.

— Могла бы и поторопиться! — тетя Тоня была как всегда в своем амплуа. — Мы десять минут уже торчим на пороге!

— Проходите. — Девушка привычно пропустила замечание родственницы мимо ушей и отступила, давая возможность незваным гостям войти в дом. — Что случилось?

Не отвечая, родственницы прошли мимо нее и по-хозяйски расположились в гостиной. Яна только вздохнула, благодаря про себя всех богов за то, что после нападения в храме Адрин покидал дом только днем, опасаясь оставлять ее одну тогда, когда безумные боги выходят на охоту. Если бы охотник оказался свидетелем бесцеремонного вторжения, то вполне возможно, что у нее на три родственницы стало бы меньше. Девушка мрачно посмотрела на двоюродных сестер, беззастенчиво разглядывающих обстановку комнату, и повторила свой вопрос:

— Что случилось? Вы же клялись не иметь ничего общего с бандиткой?

— Как всегда грубишь! — фыркнула тетя Тоня. — В конце концов, ты — дочь моей сестры, и я за тебя отвечаю!

Это было что-то новенькое. Яна несколько мгновений смотрела на нее, пытаясь понять, что черт возьми происходит?

Однако следующие слова тети мгновенно прояснили ситуацию.

— Твоя сестра выходит замуж, и, поскольку ты наша родственница, ты могла бы помочь с организацией свадьбы…

— С какой стати? — Яна резко выпрямилась, стараясь обуздать рвущийся на свободу первозданный холод, почему-то потеря контроля над эмоциями у нее приводила к тому, что он норовил освободиться, что в свою очередь приводило к жертвам среди окружающих.

— В конце концов, ты нам многим обязана. — И без того маленькие глазки тетки почти исчезли, когда она сердито прищурилась, глядя на девушку. — Вырастить тебя было не так-то легко…

Яна сжала зубы, чтобы не выругаться, удивляться было нечему — в этом вся тетя Тоня. Но как же не хотелось признавать, что ее единственные родственники рассматривали ее как неприятную обязанность и теперь требуют вознаграждения за то, что вырастили ее.

Девушка на мгновение закрыла глаза, проклиная про себя чувствительность, вызванную беременностью, а затем спокойно произнесла:

— Сколько?

— Тысяч восемьдесят. — Тетушка удовлетворенно откинулась в кресле.