Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Разбирайте, — Айзек устало кивнул помощникам и на мгновение прижал ладонь к лицевому щитку. — Ещё раз посмотрим перед прокалкой. Гедимин, подойдёшь сюда?
Сармат поднялся к захватам, удерживающим днище и нижнюю обечайку, и вопросительно посмотрел на Айзека. Рейки дефектоскопа уже сняли; теперь двое сарматов разбирали их, аккуратно раскладывая съёмные блоки сигма-сканеров по коробкам. Матовое серебристое «стекло» висело на стапеле в считанных дециметрах от Гедимина, и из-за игры бликов на боках казалось, что реактор светится изнутри.
— Проверь корпус напоследок, — попросил Айзек. — Ну, как ты умеешь. Только не спеши. Если вдруг что-то заметишь…
— Я уже просканировал, — качнул головой Гедимин. — Всё в норме. Хороший корпус. Осталось не запороть швы и прокалку…
Кенен Гварза, до того расслабленно, с лёгкой усмешкой наблюдавший за сарматами, подобрался и сердито фыркнул.
— Гедимин, ты не спеши, — сказал Айзек. — Посмотри ещё раз. Потрогай, понюхай… можешь даже погрызть. Нам надо убедиться, что твой рефлекс на него не срабатывает. Ну, давай…
От его просительной, почти умоляющей интонации Гедимин растерянно мигнул. Он ничего не понял, но спорить расхотелось. Пожав плечами, он потёр ладонью о ладонь и осторожно притронулся к нижней обечайке.
Рефлекс не срабатывал — ни от прикосновения, ни тогда, когда сармат мысленно достроил части корпуса до целой конструкции и поместил внутрь топливные сборки. Только внутри черепа ворочалась вялая мысль, что состав рилкара можно было бы доработать — так, чтобы по экранирующим свойствам он не отличался от флии…
Для очистки совести он потрогал и второй корпус — даже поднялся по неудобным ступенькам к верхней обечайке и едва удержался, чтобы не залезть внутрь. Чутьё молчало. Спрыгнув на основание стапеля, Гедимин повернулся к Айзеку и пожал плечами.
— Ну? — нетерпеливо спросил тот. Только теперь ремонтник заметил, что все остальные — Кенен Гварза, дефектоскописты, пара десятков рабочих — никуда не делись, а по-прежнему стоят вокруг и молча на него смотрят.
— Будет работать, — буркнул Гедимин, недовольно щурясь. Ему вспомнился нелепый ритуал ощупывания топливных сборок — старая выдумка Айзека, такая же бессмысленная, как и новая. «Что у этого сармата в голове?» — он едва заметно поморщился. «Надеюсь, в этот раз меня твэлы щупать не позовут. Лучше бы позвали проверить свойства ирренция с Равнины. В этом был бы смысл.»
— Уверен? — Айзек пристально посмотрел на него. Гедимин снова пожал плечами.
— Пока это просто детали, — буркнул он. — Детали без механизма. Они в порядке. Будет механизм — может, что-то изменится.
Из-под шлема Гварзы донеслось еле слышное хмыканье. Айзек серьёзно кивнул. Что бы там ни думал Кенен, дефектоскопист не насмехался — он действительно провёл сейчас важную проверку и с трудом сдерживал облегчённый вздох.
— Спасибо, атомщик… Ну вот, — он повернулся к Гварзе. — Можешь звать сварщиков. Когда швы будут готовы, мы ещё раз заглянем.
— Естественно, — отозвался Кенен. — Я рассчитываю на вашу помощь. Надеюсь, Маккензи не посадит твоего ремонтника на цепь…
…Глайдер резко взял с места, будто собирался протаранить ворота «Вайтрока». Гедимин, придержав за плечо пошатнувшегося Айзека, недовольно сощурился.
— Ну и что это был за спектакль? Ты ещё попроси твэлы пощупать!
— Это ближе к запуску, — без тени усмешки сказал Айзек. — Все волнуются из-за этих реакторов. Но теперь я знаю, что всё пройдёт гладко. Тебе в таких делах можно верить.
Гедимин не нашёлся, что сказать, только хмыкнул и перевёл взгляд на внутреннюю обшивку фургона. «Интересно будет послушать Гварзу,» — думал он. «Особенно — насчёт ощупывания твэлов. Айзек его хотя бы предупредит?»
18 июня 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Лаборатория Айзека? — Кенен Маккензи едва заметно поморщился и медленно покачал головой. — Нет, Джед. Даже при том, что он тебе обещал, — это исключено.
Гедимин мигнул.
— Почему? — спросил он, внимательно следя за Кененом. У того была привычка внезапно отпрыгивать в сторону и быстро удирать, когда разговор становился неприятным; судя по темнеющей радужке, этот разговор Кенену сильно не нравился.
— Ты говорил, что в жилом блоке работать нельзя, — напомнил Гедимин. — Я оттуда уйду. Но в коридоре тоже неудобно. Что с этой лабораторией? Кто-то её уже занял?
Кенен снова поморщился.
— Прямо сейчас — нет, — с явной неохотой ответил он. — Но она может понадобиться. В любой момент. И нужно, чтобы она была… целой. Без лишних кратеров по центру. А твоя манера работать… ну, Джед, ты должен понимать.
Гедимин сузил глаза.
— Какие ещё кратеры⁈ Я же сказал — буду плавить рилкар. Что там может взорваться⁈
— Да что угодно, Джед, — вяло махнул ладонью Кенен. — Всё, что угодно. У тебя тридцать восемь лет стажа. Нет, нет и нет. В лабораторию я тебя не пущу.
…Пустой ангар — стандартная сборная конструкция, ещё ни подо что не приспособленная — стоял на отшибе, в стороне и от будущих энергоблоков, и от промышленных кварталов «Сатханги», и от выстроенных в ряд бараков. Там не было ничего, кроме пола, стен и потолка, даже электричество не успели подключить; Гедимин думал было пробросить кабель к ближайшей передвижной подстанции и убирать его на ночь, но потом махнул рукой — света в ангаре хватало, а напряжения, необходимого для опытов, местная сеть всё равно не выдала бы. Не тратя времени на возню с кабелями и трансформаторами, сармат решил обойтись аккумуляторами сфалта и наручным фонарём, закреплённым на штативе. Штативами Кенен поделился. Из полезного удалось вытрясти из него набор тугоплавких кювет и лабораторный тигель.
— Тебе ведь материалы тоже нужны? — неохотно расставшись с тигелем, он настороженно сощурился на Гедимина. — Всякие там составы…
