Сражения Космического Десанта - Стив Паркер

Он скривил рот в холодной и жестокой улыбке, а затем начал разговор:

— Я бы рад сказать, что пришёл сюда, только чтобы посмотреть на мертвеца, вернувшегося с того света… — Агемман жестом показал на страшный шрам, уродующий мой бок. Улыбка истончилась до короткой, резко очерченной линии рта. — Но это не так. Ты предстанешь перед лордом Калгаром. Магистр капитула хочет знать, что случилось на Дамносе и почему вы вернулись в империю с позорным поражением.

Мои глаза сузились от гнева, но я удержал самообладание. Пререкаться здесь и сейчас в присутствии Венациона было бы не самым разумным решением.

— Так всю ответственность за это поражение взвалили на меня? Помнится, пока я стоял на своих двоих, воинов Второй никто не обратил в бегство.

Агемман не клюнул на эту уловку. Он оставался непоколебим, но это давалось ему нелегко.

— У тебя есть шесть часов, чтобы продумать своё признание.

— Признание? Меня собираются судить?

Мой соперник и бровью не повёл, хотя, не сомневаюсь, его это всё забавляло.

— Действия на Дамносе можно назвать провальными. Будут вопросы.

Я медленно направился к выходу из зала, оставляя за собой влажные следы.

— Тогда пойдём прямо сейчас. Мне нечего скрывать, и мне не надо шесть часов, чтобы это понять.

Агемман преградил путь своей бронированной тушей.

— Прекращай это чрезмерное пренебрежение приказами, Сикарий! Твоя безрассудность довела тебя до этого, — ответил Агемман.

Он немного успокоился, хотя ему и потребовались некоторые усилия, чтобы вернуть маску сдержанности, какую он носил, когда окликнул меня из теней.

— Похоже, тебя стоит этому научить.

— Не смей разговаривать со мной как с неофитом, Агемман. — В моем голосе читалась угроза. — Как и в случае бессчётных других инцидентов, мои незамедлительные действия предотвратили быстрое поражение. Я предпочитаю выигрывать тяжёлые сражения, а не пожинать незаслуженные лавры от побед в лёгких кампаниях. В следующий раз, когда увидишь на поле боя моё знамя, посмотри-ка на список побед, что написаны на нём, а затем сравни с собственным.

Я задел его из желания ответить тем же, что и он. Хотел оскорбить за проявленное ко мне неуважение. Я превозносил Первую и их капитана. Они были одними из храбрейших и лучших воинов ордена, но это не значило, что они мне нравились.

Агемман имел полное право врезать мне. К моему неудовольствию, Север воздержался, но, когда он процедил сквозь зубы: «У тебя есть шесть часов», я понял, что он был совсем близок к тому, чтобы взорваться.

Агемман покинул апотекарион без единого слова. Несомненно, он припас их для моего суда.

К его чести, Венацион ничего не сказал на этот счёт. Он просто доложил, как медицинский специалист.

— Вы готовы к выполнению своих обязанностей, брат-капитан.

По команде апотекария из боковой комнаты в помещение вошёл серв и стал счищать остатки амниотического геля с моей кожи.

Я, все ещё не пришедший в себя после ухода Агеммана, благодарно кивнул Венациону.

— Скажи мне, брат-апотекарий, где моя броня и оружие?

— Технодесантники занимаются их починкой. Насколько понимаю, передняя бронепластина получила особенно серьёзные повреждения. Вы найдёте своё оснащение в армориуме. Восточное крыло.

Отпустив серва, я пробурчал слова признательности в адрес Венациона и отправился в оружейные мастерские. Что-то в полутенях вокруг апотекариона заставляло меня нервничать, и я желал как можно скорее вернуть свои боевые принадлежности.

Крепость Геры — огромный и почти неприступный бастион. Почётный центр Макрагга, аккуратный дом-казарма ордена Ультрадесанта со множеством оружейных, тренировочных и святилищ. Все мы почитаем их по-своему, эти храмы насилия и чести. И так было всегда.

Технодесантника Вантора я нашёл без труда. Как и в апотекарионе, в мастерской царил полумрак, но не было так холодно. Наоборот, армориум излучал жар, который пронзал воздух, царапая ноздри. Здесь смешались дым и огонь, зола и привкус металла. Громадные механизмы, обслуживаемые слугами-инженерами и кибернетическими сервиторами, непрестанно стучали по железу и стали.

В этом месте производились и ремонтировались артефакты войны.

На металлическом пьедестале лежал развороченный бронетранспортер «Носорог», в то время как вокруг него жгли ладан и пели гимны жрецы. На огромной наковальне сервиторы с руками-молотами закаляли и ковали клинки. Часть мастерской была заставлена рядами станков из тёмного железа и работающим машинным оборудованием.

Однако всё это мало меня интересовало, ибо моё внимание было приковано к оснащённому серворуками технодесантнику, что склонился над комплектом великолепной силовой брони. Приятно снова увидеть её. А ещё приятнее будет её надеть.

Стоя в дверях армориума, которые разошлись в стороны, чтобы впустить меня в громадный цех, я голосом оповестил о своём присутствии:

— Брат…

Вантор повернулся на звук, отчего его бионика шумно заработала при движении. Он еле заметно кивнул и заговорил:

— Капитан Сикарий, я почти закончил богослужения над вашим доспехом. — Из-за вокс-решётки, закрывающей рот, голос технодесантника казался таким же безжизненным, как его механические правая рука и нога. — Уверен, вы будете рады узнать, что, как и вы, он остался жив.

Мне всегда казалось чудным, как адепты культа Механикус говорят о неодушевлённом адамантии и керамите. Вантор не просто починил мой доспех, он сумел успокоить его дух. Будучи технодесантником, Вантор носил не голубую броню Ультрадесанта, а красную — цвета Марса, где он получил свои тайные знания. Только его наплечник оставался выкрашен в цвета Ультрамара в знак подтверждения его верности ордену.

— Поистине, брат. Я долго ждал момента, когда снова надену его и почувствую тяжесть Бушующего клинка в… — запнулся я, когда моё внимание привлекла рабочая команда сервиторов, трудящаяся в дальнем конце зала. Я еле мог сдержать свою ярость.

— Что, во имя Терры, это такое?

Вдали от честных машин армориума, неторопливо отбиваемых бронепластин и кующихся клинков, вдали от танков и прочей техники, вдали от всего находилась мерзость. Вантор недоверчиво обернулся.

— Обломки, детали. Это все останки противника, что нам удалось собрать перед эвакуацией.

На столе лежали аккуратно разложенные, тщательно запротоколированные и сгруппированные, изученные и испытанные части некронов. Головы, пальцы, конечности, даже сломанные детали их вооружения, пристально разглядываемые лоботомизированными слугами технодесантника. Всего я насчитал более двадцати разных стендов.

Желание схватиться за меч только нарастало.

— Они неактивны, надеюсь?

— Разумеется, — кивнул Вантор, — но, изучив даже в таком состоянии предметы некронской технологии, мы сможем узнать о них больше.

То обстоятельство, что технодесантник не видел и не понимал угрозы, принеся эти обломки в нашу крепость-монастырь, лишь показывало, какая пропасть между такими, как он, и другими космодесантниками.

Я стал расхаживать по мастерской со следующим рядом Вантором и подошёл к одному из рабочих столов, где сервитор навис над грудой конечностей, голов и даже туловищ. Я потянулся к одному из серебряных черепов, которые своим оскалом будто насмехались надо мной даже после своей смерти, но замер, едва не коснувшись.

— Как они вообще могут здесь находиться? Я не эксперт по некронам, но разве они не исчезают при уничтожении?

Вантор встал напротив. Передав приказ в бинарном коде, он отправил сервитора выполнять другую задачу.

— По всей видимости, дамносиане нашли способ замедлить эту способность при помощи магнетизма.

Я посмотрел на Вантора, сдвинув брови.

— Неужели? Колонисты с простейшими техническими навыками добились того, чего не смогли Механикус, всего лишь благодаря электромагнитам и собственному чутью?

— Я удивился не меньше вашего и всё же… — он жестом обвёл мастерскую, полную деактивированных механоидов.

— Я бы не стал давать разрешение на это исследование.

Мой взгляд задержался на одном из черепов. Что-то в нем было странно знакомое.

Технодесантник моргнул, и только сейчас я заметил, что у него глаза цвета жжённой умбры.

— Лорд Калгар согласился с тем, что наши знания об этом противнике имеют первостепенную важность, если мы собираемся эффективно ему противостоять.

— Мы и так сражались весьма успешно.

Меня тянуло к черепу ближе. Словно сирена из древних мифов, он звал меня к себе, манил, навевал воспоминания…

Я почувствовал, как тьма подступила ко мне, и её покров плотно окутывает меня. Воздуха стало не хватать. Следующие слова Вантора прозвучали, будто из густого тумана, как и мой ему ответ. Всё, что я мог видеть, это только череп, его светящиеся глаза и зловещую ухмылку. Я потянулся к мечу, но не нашёл ни эфеса, ни ножен — схватил только воздух. Ноги подогнулись, будучи не в состоянии выдержать мой вес, и я упал на колени, задыхаясь.