Кайа.История про одолженную жизнь - Александр Алексеевич Иванов

Просто всучить «розовому кусту» и пусть она передает сама? Но если я так сделаю, то, как ни крути, будет свидетель. И, опять же если, ее вдруг очень настойчиво спросят: «где взяла?», она ткнет пальчиком в мою сторону. Разумеется, это будет всего лишь ее слово против моего, но у меня действительно имелась возможность, и отнюдь не теоретическая, добыть этот накопитель вместе с хранящимся в нем архивчиком.

Возможно, накопитель из ВЭМ Александра в роли носителя этих данных — не самая лучшая идея.

Да наверняка не лучшая, однако самая реалистичная в моей ситуации, ибо любой накопитель, который у меня имеется или же сумею приобрести — будет слишком новым. Его служебную информацию, безусловно, проверят. А это практически гарантированно вызовет немало ненужных вопросов ко мне. Например: «а не копия ли это, Кайа?». Проявить в этом деле небрежность никак нельзя, ибо все то, что, так или иначе, связано с архивом, будет проверяться, что называется, под микроскопом.

Или я не прав, и добыть более безопасный для себя компонент все-таки реально? — я замер. — Ну, конечно же, дурья твоя башка. Комиссионные и прочие магазины по продаже б/у здесь же существуют.

Взяв видеофон в руки, голосом задал поисковый запрос:

— ВЭМ, видеофоны, Петербург, барахолка, продажа бывшего в употреблении.

Я бы удивился, если бы таковых не нашлось. Удивляться не пришлось. Более того, уже через минуту заприметил подходящее устройство.

— Та-а-ак.

Произнеся это, я быстренько убрал в тайничок и коробочку с микросхемами, и накопитель, и соединительный шлейф. После чего, приведя тайник в порядок, а затем одевшись, взял все свои устройства и потопал на кухню, в надежде застать ту самую кухарку.

На кухне.

Оказавшись на кухне Шефа, обнаружил, что мне повезло. Искомая кухарка, стоя ко мне спиной, за что-то распекала молоденькую девицу в фартуке и в поварском колпаке.

— Вечер добрый. — поздоровался я с обеими сразу, добавив. — Клавдия Сергеевна!

Та, обернувшись, уставилась на меня с открытым ртом, словно бы на призрака, а тарелка, которую она держала в руках, упала на пол и, с громким звуком, отразившимся от многих металлических поверхностей на этой кухне, разлетелась на множество осколков.

Звук разбившейся посуды вывел ее из ступора.

— Барышня…! — с надрывом произнесла кухарка, и было очевидно, что сейчас она разревется.

Скомандовав девице, чтобы та убрала осколки, кухарка быстрым шагом прошла ко мне и бесцеремонно заключила в объятия, отчего я едва не уронил ВЭМ.

— Живая! Целая и невредимая! — воскликнула она, отстранившись и хлюпая носом. — Слава тебе, Господи! Это же какое счастье! Персоналу уже сообщили, конечно, что вы приехали в особняк, но…

Замолчав, кухарка уселась на табуретку, стоящую в углу. Ее заметно потрясывало. Она, похоже, не хило перенервничала, увидев меня. Я уселся рядом, на такую же табуретку, а ВЭМ и видеофон положил рядом, на металлическую столешницу.

— Ой…! — вспомнив о чем-то, она вскочила на ноги. — Вы же кушать хотите, наверное!

— Нет-нет, спасибо! — я замахал ладошкой. — А вот от чашечки кофе я бы не отказалась! С мороженым и с шоколадной крошкой! У Эли, помнится, такой хорошо получался.

— Эля — эта змеюка подколодная! Едва ребеночка госпожи не погубила, детоубийца проклятая! — зашипела кухарка, а затем, опомнившись, затараторила. — Сейчас — сейчас, сделаю вам кофе с шоколадной крошкой и с мороженым! Может, в столовой устроитесь? Здесь-то неудобно…

Достав кофемолку и зерна, она начала молоть кофе.

— Да мне и тут нормально, если я вам работать не мешаю, конечно. — ответил я, наблюдая за ее действиями.

В этот момент загудел пылесос, которым девица принялась убирать то, что не получилось замести веником.

— Я, вообще-то, специально сюда пришла. Надеялась вас застать. Дом-то сейчас, считай, пустой, так что и просто приятно поболтать не с кем. — произнес я, глядя на то, как она засыпает кофе в турку.

— А! Поболтать, это-то я завсегда! — ответила она и, поставив турку на огонь, улыбнулась искренней улыбкой, а затем обратилась к девице. — Убрала?

— Да. — односложно ответила та.

— Ну тогда все, марш спать! А то ишь, навострила свои уши! — велела девице кухарка, после чего та, пожелав нам доброй ночи, быстренько исчезла с кухни.

Несколько минут спустя.

— Это Верка была, дочка моя. — сказала она, поставив на металлическую столешницу рядом со мной чашечку с кофе, а затем уселась на табуретку. — Госпожа, вот, велела ее к делу пристроить, вместо…

Уточнять вместо кого, нужды не было.

Честно сказать, дочь на мать совершенно не похожа. Ну, то есть совсем. Возможно, приемная? Впрочем, какая мне разница?

— Может, печенья к кофе?

— Нет, спасибо, а то у меня попа слипнется…

— И ничего не слипнется! — захохотала кухарка. — Вы же у нас, вон, какая худенькая! Верка-то у меня ест как ни в себя, так хоть бы чуть поправилась, а то одна кожа да кости! Такая уж у вас с ней конституция!

— … а об Эли давайте более не упоминать. О мертвых же, как говорится, или хорошее, или…

Я пожал плечами.

— О мертвых⁈ — глаза кухарки округлились. — Так она…того, что ли? Преставилась?

— Ну да, больше она не с нами. Мои похитители…она была их подручной…рассказали, что убили ее.

Я, конечно, соврал, но не слишком. Процентов на 90 уверен, что в этом мире ее больше нет, как и сказала матушка. Так что Элю грохнули либо религиозные экстремисты, либо маменька, а о последнем кухарке думать не нужно.

— Ладно! Черт бы с ней, с Элькой этой! Она сама виновата! Нечего о таких вещах даже помышлять! Страшный грех это! А ведь такая толковая девка была! А! — махнула рукой кухарка, а затем, перейдя на шепот, сменила тему. — А эта Роза — ваша подруга, барышня?

Сделав глоток, я отставил чашку подальше и наклонился к уху кухарки, зашептав:

— Вы, наверное, еще не знаете, но меня приставили к даме Кристине.

— К змеюке подколодной⁈ К Кристинке, которая Сашеньку нашего погубила⁈ — ахнула кухарка.

Моя названая сестра говорила, что очень многие убеждены в том, что это именно она стоит за убийством Наследника.