Пропавший - Юрий Корчевский

Андрея же душила злоба. Вот и делай после этого добро людям. Из воды их вытащили, жизнь спасли, деньги вернули! Знал бы наперед, что они так поступят, – пальцем бы не шевельнул, пусть тонут. Какие они после такого коварства люди? Видно, денег купцу жалко стало, потому и решил он и Глеба, и его, Андрея, убить. А что, удобно: никаких свидетелей нет, да и лодка ему достанется – до Коломны добраться.

Андрей шагнул вперед, навстречу купцу:

– Денег жалко стало, паскуда? Где Глеб?

– Не убивай! – упал перед ним на колени Илья. – Христом-богом прошу – прости!

– Жалко денег стало, потом себя, да? А Глеба ты пожалел? Где он?

– Убили и в воду столкнули, – промямлил Илья.

– И мне ту же участь уготовили? Мразь! А еще в гости звал! Где деньги?

– В лодке. Все забери, только не убивай. – Купец на коленях пополз к Андрею, остановившись, протянул к нему руки.

Мерзавец! Андрей поднял пистолет и выстрелил ему в голову. Купец дернулся, как от удара, и завалился на спину. Кому верить, если спасенные тобой люди тебя же и предали? Такого коварства, такой измены Андрей не ожидал и простить не мог.

Глеба жалко. Только его на правильный путь Андрей наставил – и вот тебе! А теперь он один на берегу, и рядом – три трупа.

Андрей подтащил к воде тело купца и столкнул его с берега. Так же поступил и с двумя его спутниками. Надо было бы камни на шею им привязать, чтобы не всплыли. Утонуло их судно – и они с ним! Только браться за них было противно. Ходили меж купцов разговоры, что новгородские и псковские ушкуйники не прочь сами грабежом заняться, ежели свидетелей нет и жертва заведомо слабее. Не очень верил в эти разговоры Андрей, а они правдой оказались.

Так он и просидел до утра у костра в тяжких раздумьях.

Утром сделалось совсем прохладно, над водой появился легкий туман. Андрею стало сыро и зябко. Он попрыгал у костра – стало теплее. Когда поднялось солнце, туман исчез, и заметно потеплело.

Андрей подошел к лодке и увидел сундучок и кошель. Хозяин на дне, а деньги – вот они! Он решил их посчитать: надо же знать, за что рисковал, ныряя к затонувшей лодье, и ради чего Илья на кровопролитие решился.

Он снял рубаху, разостлал ее на земле и высыпал на нее деньги из мешочка. Ох и много! И серебро, и золото, причем из разных стран: далеры, дирхемы, новгородки. Медяхи тоже были, но немного.

Он разложил деньги отдельными кучками – серебро, золото, медь. Получилось семьдесят монет серебром, двадцать две монеты золотые и всего восемь медных. Да на такие деньги не то что деревню – село купить можно! Неужели торговля такую прибыль дает?

Удивился Андрей, монеты в мешочек собрал. Вытащил из лодки сундучок. Вроде был он небольшим: в локоть длиной да чуть поболе ладони в ширину и высоту. Однако крышку открыть ему не удалось – замочек врезной. А ключ наверняка у Ильи на шее висит.

Церемониться Андрей не стал, просунул в щель между корпусом и крышкой нож и поднажал на рукоятку. Что-то хрустнуло, и крышка приподнялась. Андрей откинул ее и остолбенел – сундучок был полон ювелирных украшений.

Он взял в руку один из перстней. Перстень был крупным, явно на мужской палец, и ношеный – на нем были видны царапины и потертости. Новые изделия не так выглядят. Андрея вдруг пронзила догадка: ох, не только торговлей Илья промышлял. Наверняка на стоянках на купцов или странствующих нападал – с них снято это золото.

Хотел он сначала сундучок с золотом в реку отправить, вслед за хозяином, и уже поднял было, да одумался. Убитым людям этим не поможешь, а ему надо в Коломну плыть, за товаром. Только если с лодкой и парусом он один управится, то кто и как товар погрузит? В лодке и так места мало, а если он его еще и займет частично товаром, от рулевого весла к парусу тогда не подберешься.

Андрей швырнул в лодку мешочек с деньгами, перенес сундучок. Отвязав швартов, оттолкнулся веслом. Развернув лодку против течения, поставил парус и уселся за рулевое весло.

Тихо журчала вода за бортом.

Незаметно Андрей углубился в раздумья. Наверное, он сам виноват в происшедшей трагедии. Спасать тонущих надо было, а вот на деньги он позарился зря. Не поднял бы деньги с затонувшего судна – Глеб был бы жив, как и трое псковичей. Его собственная алчность привела к смерти Глеба, он виноват. Не сказать, что они дружили, но он искренне привязался к этому бесхитростному парню.

Андрей корил себя почти до Коломны. А когда на берегу показалась ярмарка, он пристал к берегу. Зачем он туда направляется, Андрей и сам не знал. Ведь он сейчас богатый человек, ему и Полине этих денег не на один год безбедной жизни хватит.

Однако природная прагматичность взяла верх. Деньги, сколько бы их ни было, всегда имеют свойство когда-нибудь заканчиваться. А ведь у Полины две лавки, в них люди работают, и им свои семьи кормить надо.

Он поколебался четверть часа, но потом махнул рукой. Уж коли он здесь, не возвращаться же пустым? И во-первых, надо продать лодку. Мала она, товаров много не возьмешь. Надо снять амбар, свезти туда купленный товар, нанять судно и все спокойно доставить в Переяславль. Правда, с его деньгами можно и само судно купить, но тогда придется нанимать команду. А вдруг головорезы попадутся – вроде этих псковских?

Лодку удалось продать сразу. Он не торговался, сколько предложили – за столько и отдал. Продал из-за малой грузоподъемности, а еще из-за того, что она постоянно напоминала ему о Глебе и о его собственной жадности. А признавать свои ошибки, имея перед глазами постоянное напоминание о них, не каждому понравится. Слаб человек, соблазнам подвержен, и Андрей не исключение.

Прошел на постоялый двор, снял комнату, поел сытно в харчевне. А тут и вечер не заставил себя ждать.

Полночи Андрея мучили кошмары. То Глеб снился, то Илья, ползущий к нему на коленях, и утром он проснулся с тяжелой головой.

С утра после завтрака он отправился на ярмарку. Для начала взял в аренду амбар для товара. Прошелся по рядам. Теснота, толкучка, крики зазывал и вездесущая пыль.

Он вспомнил, что говорил ему Илья о ценах, и в первый же день купил два десятка рулонов разного сукна, в основном – немецкого, хорошего качества. Затем – три десятка мешков с солью. Товар ходовой, добывают ее на Севере, в Соль-Вычегодске. И чем дальше ее везут, тем выше цена.

На второй день он удачно купил оптом металлические шведские изделия, привезенные новгородцами, – замки, дверные петли, ножи. Позарился на персидский бархат и шелк из Синда. Кошель с деньгами стремительно худел.

Третьим днем он занялся мелочью – пуговицами, застежками для плащей, дешевой женской бижутерией. Не устоял и купил два бронзовых полированных зеркала. Стеклянных на Русь еще не привозили, а посмотреть на себя хоть иногда хотелось. Он не мог забыть бритье бороды перед уходом из города – все приходилось делать на ощупь.

На покупки Андрей тратил медь и серебро, причем серебро ценилось высоко – ведь своего на Руси не добывалось.

На четвертый день он уже прикинул на глазок объем товара. Пожалуй, трюм будет заполнен.

У причалов стояли пустые суда, и зазывалы предлагали отвезти товар в любое место – от Новгорода до Нижнего.

Доставить груз в Переяславль согласились с охотой. Вниз по течению даже без ветра дойти можно было быстро, на берегах враждебных племен нет, кои на другом берегу Волги в районе Нижнего, где чуваши и мордва периодически нападали. А на Хлынов идти и вовсе желающих мало было, учитывая, что воинствующую Казань не миновать.

Андрей сговорился с хозяином, что судовая команда погрузит товар и доставит его самого пассажиром – с пропитанием; выгрузит же в Переяславле. Цену хозяин взял немалую – алтын, но все исполнил добросовестно.

Через четыре дня плавания ушкуй пристал к городскому причалу.

Привезенный товар едва вместился в обе лавки, забив их до потолка.

Глядя на огромную груду товара и мысленно прикидывая его стоимость, Полина просто ахнула:

– Ты что, ограбил кого-то? Да у нас денег на все не хватило бы!

– А их и не хватило, – согласился Андрей, – просто случай подвернулся. Судно на моих глазах утонуло. Я полдня нырял, а деньги достал.

Он не сказал всей правды – да и стоило ли?

День после возвращения он отдыхал – заслужил. Отъедался и отсыпался, наслаждаясь домашним уютом. Потом отправился в одну из лавок. Там, среди другого товара, в отдельном мешке лежали бронзовые зеркала.

Товар в обеих лавках ощутимо уменьшался. Андрей поинтересовался, что лучше продается, а что не интересует покупателей. Хочешь – не хочешь, а скоро в новый поход идти надо. Плохо, что нет верного друга и товарища – даже просто помощника, да и о своем судне поразмыслить надо. Ежели на каждом рейсе по серебряной монете терять, прибыль меньше, а судно вроде ладьи или ушкуя за год себя окупит. Конечно, зимой на нем ходить некуда, о санном обозе побеспокоиться надо. Если дело не развивать, прибыль будет мала, едва на жизнь хватит, да и конкуренты задавят. А одному – не разорваться: и за товаром ходить надо, и о развитии думать. Зима не за горами, конюшня нужна, лошади, сани, ездовые. А места во дворе у Полины мало. Голова кругом идет, никогда не думал, что занятие торговлей столь хлопотно.