Путь Империи. Перелом - Александр Владимирович Воронков

утром на своё первое боевое десантирование, в строю осталась едва ли половина. Уже давно погиб от шального осколка своей же бомбы храбрый есаул Андрей Шкура. Давно истощились снаряды у пятистволок Гочкиса — как у первого полувзвода, так и у второго, доставленного со второй волной десанта. Давно уже многие пластуны вместо оставшихся без патронов казачьих трёхлинеек вооружились трофейными винтовками Маузера, а очереди ружей-пулемётов «образца 1905 года» становились всё скупее и реже. Казаки, за счёт лихости, напора и большой плотности ружейно-пулемётного огня сумели прорваться почти к центру городка, и даже в полном соответствии с предварительным планом, найти и уничтожить штаб Абдуллах-паши, но и сами оказались в плотном окружении турецких таборов. Фактически Отдельная Кубанская сотня приковала к себе и связала боем почти все османские резервы, дислоцированные в Хадемкиое и окрестностях.

Сегодня каждый из них был героем. Казаки Семенной и Капуста с двумя пулемётами Мадсена сумели пробиться во двор мечети, подняться на минарет, откуда перекрыли огнём несколько близлежащих перекрёстков. Фельдшер Григорий Сорокин не только оказывал помощь раненым пластунам, но и сумел, наткнувшись на позицию турецкой батареи ручными гранатами и огнём из «Зверобоя» частично уничтожить, а частично разогнать турецких артиллеристов. Развернув одно из орудий вдоль улицы, в конце которой в этот момент поднялась в атаку группа турецких аскеров, он, выполняя обязанности всех номеров расчета, выпустил в атакующих несколько снарядов, чем сорвал вражескую атаку. Сотник Лобода при штурме здания медресе, где находился штаб Абдуллах-паши, сошёлся в рукопашной схватке с тремя османами. Свалив выстрелом из «Зверобоя» аскера, он попытался застрелить и второго, но курок щёлкнул впустую: в горячке боя сотник выпустил весь магазин. Не растерявшись, Лобода выхватил из ножен кинжал, и сумел сразить им второго аскера и турецкого офицера. При этом последний выстрелом в упор тяжело ранил сотника в голову. Подполковник Андрей Кольцов успевал во время всего боя оказываться на самых опасных участках, раздавая команды и лично ведя огонь по противнику из обоих своих «Зверобоев» — и положенного по штату, и из вручённого от имени военного министра Владимира Александровича Сухомлинова за усердие в развитии Императорского военно-воздушного флота и успехи в создании новых видов вооружений, таких, как ручные бомбы, кассетные бомбосбрасыватели и противопехотные нажимные мины. Четырежды ему пришлось поднимать пластунов в контратаку, трижды турецкие пули проходили в миллиметрах от тела, дырявя ткань обмундирования, четвёртая сбила фуражку а пятая раздробила деревянную кабуру «Зверобоя».

И только около трёх часов дня натиск осман ослаб, и вскоре на дороге с восточной окраины города появились эскадроны северцев, которые, спешившись, при поддержке восьми пулемётов, установленных на легковых автомобилях «оппель», начали наступление на Хадемкиой со стороны прорванных Чалтайджийских позиций. Не принимая серьёзного боя, морально сломленные турецкие подразделения, обтекая те кварталы города, которые были заняты кубанцами, начали отступление из Хадемкиоя, и едва сумев вырваться на шоссе, беспорядочной массой устремились к Стамбулу, бросая ранцы с вещами, винтовки и боеприпасы. Надо помнить, что в основе своей турецкие войска, оборонявшие Чалтаджийскую оборонительную линию и Хадемкиой состояли из аскеров, уже переживших разгром под Лозенградом. Второе сокрушительное поражение за месяц окончательно надломило их моральный дух, и главным желанием большинства аскеров стало как можно дальше убежать от фронта, от стрельбы, от этих упорных в бою болгар и бесшабашных русских гяуров. Они мечтали оказаться далеко-далеко: на улицах стамбульской Галаты, а лучше — за Босфором, в Ускюдаре, или ещё дальше, там, где не будет слышно грохота славянских пушек, где не достанут их ни пуля болгарского войника, ни шашка русского драгуна.

И не было теперь такой силы во всей Отоманнской империи, которая сумела бы остановить этот людской поток, повернуть его лицом к приближающимся славянским войскам, заставить их сражаться и гибнуть за город османских султанов и византийских императоров.

Путь на Царьград был открыт…

Турецкий марш

И ведем мы след кровавый в битвах за собой,

Пусть не много нас осталось, мы не дрогнем душой

Марш л-гв Гренадерского полка

Военные действия на русской армии Кавказском фронте начались сразу же по объявлении войны. И почти сразу после первых орудийных залпов и железные и обычные грунтовые дороги Закавказья оказались плотно закупорены.

На юг, к границе, к гремящему фронту шли воинские колонны ранее стоявших по гарнизонам полков и сотен. В спины солдатам дышали заляпанные дорожной грязью лошади обозов, батарей и артиллерийских парков, нервно храпевшие и вскидывавшиеся при рычании и дребезжаньях окутанных клубами газолинового перегара и бронеавтомобилей и автомоторов. Вдоль побережья Чёрного моря к турецким берегам направлялись эсминцы и канлодки, чьи комендоры старательно подготавливали орудия к обстрелу прибрежных османских позиций и встречаемых транспортов под красным флагом с полумесяцем.

Войска сарыкамышского отряда перешли в энергичное наступление на Эрзерум и уже к пятому октября овладели важной ключевой позицией: Кара-Дербентским проходом, что открывало путь к Кепри-кейской позицией турок, прикрывающей узел путей на полпути от границы до Эрзерума. На остальных направлениях части русской императорской армии частью продвинулись на десять-двадцать вёрст за линию границы, частью были вынуждены, перейдя к жёсткой обороне, отбивать ожесточённые лобовые атаки турецких частей и иррегулярных курдских формировании. Нависший над Эрзерумом подобно кулаку сарыкамышский отряд вынудил осман принять самые энергичные меры по сбору резервов с целью отбросить, а по возможности и окружить русские войска. В результате непрерывных боёв сарыкамышский отряд в течении недели был почти лишен в условиях малопригодного для горных условиях транспорта подкрепления людьми и боеприпасами — почти весь парк военных грузовых автомобилей был направлен на Балканский фронт, который Генштаб видел не иначе, как направлением основного удара, а здесь, в Закавказье, снаряды и патроны возили по старинке — вьюками на ишаках и лошадях. Следствием этого стало отступление русских к тринадцатому октября на линию Алакилиса-Ардос-Хоросан-Делибаба, где и началось знаменитое десятидневное «Хоросанское сидение». Вкопавшись в землю и русские и турки в течении десяти дней поочерёдно, по нескольку раз в день, поднимались во взаимно отбиваемые атаки и контратаки. По сути своей это было сражение на истощение: истощение людских сил и материальных ресурсов, но главное — на истощение боевого духа одной из сторон. Потери были огромны. По истечении