Бей или Беги, ведьма! Дитя магии - Евгения Горюнова

в ночной тишине темной кухни, что я вздрогнула и подпрыгнула от неожиданности. — И при всем при этом, она оказалась бесплодной! Это был крах, крах всех моих надежд, надежд нашего рода. Тогда я женился снова, это сложно, между прочим, найти подходящую по силе мать будущего ребенка.

Мужчина немного замялся, прежде, чем продолжить.

— Она была слишком юна, но я не мог ждать. Девчонка умерла, едва забеременев, — он рассмеялся, горько, с ноткой сумасшедшинки, — в ту ночь, когда она умерла, я отчаялся. Я умирал, мой организм был изношен и болен, мне оставалось недолго. А новую жену я мог бы получить только спустя год, после похорон. Я спустился в свой подвал, где находился мой кабинет, и искал заклятия, способные мне помочь. Я колдовал всю ночь, а уже утром ко мне потянулись женщины, нужные по силе. Но, увы, все они оказались простолюдинками. За двое суток их пришло семеро. И со всеми я спал, почти все они с радостью отдавались за деньги и украшения, только двух пришлось брать силой. Я держал их около трех месяцев, пока все они не понесли. Ооо! Я получил тогда богатый улов! Целых пять девочек и всего два выродка. Разумеется, я больше не стал повторять ту же ошибку, что и с твоим дедом. Николас стал моим провалом. Поэтому новорожденных мальчиков тут же убили, по моему приказу. А вот девочки росли и радовали меня. Благодаря заклинаниям, они в первые пять лет вытянули силу из своих матерей. Я… решил не рисковать, и не ускорять процесс. Сам я влил в себя силу тех бездарностей, что родили мальчиков. Мне они больше были ни к чему.

— Вы… убили семь женщин и обоих своих сыновей?!

— Да к чему они мне? Безродные дуры, годящиеся только на то, чтобы родить и вскормить детей, какая разница — молоком или силой? Я кормил их, одевал, дал кров и тепло на все то время! Да они должны быть мне благодарны за сытую жизнь!

— Ну да, особенно, предварительно быть изнасилованными! Вы — чудовище!

— А ты — дура! Впрочем, неважно. Скоро ты станешь одной из них, — он улыбнулся широко и довольно.

— Что вы имеете в виду?

— А то, моя милая правнучка, что ни одна из тех девчонок не обладают такой силой, как ты! Я долго ждал, но это того стоило! Мне нужен был универсальный дар, истинная ведьма, которой открыт доступ к высшей магии. Но больше трех объединений ни одна из них не выдерживала, приходилось откатывать обратно, а это постепенно сводило их с ума. Оставалось лишь дождаться, когда они вступят в детородный возраст и повторить все то, что я сделал с их матерями. За это время мой глупый сын наконец-то порадовал меня известием о беременности его жены. Родилась чудесная девочка с очень хорошим потенциалом. А после я получил еще трех юных ведьм от тех девиц, что жили в моем замке. Более мощных и сильных, чем их матери. Я даже попробовал после этого получить потомство от тех двух выродков и девушек, после того, как они родили по одному ребенку, но сила получилась слабее, хоть и неплохой. Вероятно, все-таки линия наследования крови имеет значение. Хотя ты — уже третья линия, правнучка. Я иногда думал, что зря уничтожил тех двух выродков от призванных ведьм, возможно, они смогли бы дать что-то большее, но… что исполнено, того не воротишь.

Но это все не имеет значения, ведь теперь есть ты. Ты родишь мне такое же сильное дитя, и я смогу переродиться.

*

Кажется, мне пора убираться отсюда.

Мужчина, стоя ко мне полубоком, уставился на меня хитро и зло.

— Думаешь, как бы уйти поскорее? Ничего у тебя не выйдет. Ты заперта здесь, пока жив мой якорь, но с наступлением рассвета он развеется, а я настоящий получу сигнал о твоем местонахождении. Но ты можешь попробовать бороться, — до чего мерзкая улыбка у него! — Сможешь уничтожить меня — уйдешь отсюда.

— Может, еще расскажете как?

Громкий хохот потряс старый дом.

Вдруг в сенях послышался шум, а остатки черемухи вспыхнули как факел ярким пламенем, осветившим улицу и дом внутри. Дверь в комнату задрожала, начала потрескивать.

— Что за черт? — воскликнул мужчина.

Дерево быстро прогорело и осыпалось пеплом, поднявшимся в воздух и просочившимся в комнату сквозь щели в ставнях. Дверь внезапно открылась и на пороге появился полупрозрачный силуэт моего деда, молодого еще, каким я видела его на фотографиях.

— О, Боже, — я ахнула, прижав руку ко рту.

— Милая, — позади раздался тихий женский голос. Такой знакомый и родной.

— Ба… бабушка?! — молодая красавица, с убранными в свободный пучок волосами, светлом платье и такими родными глазами, из которых текли слезы, протягивала ко мне руки. Я бросилась к ней, но руки ощутили лишь чуть более плотный воздух. — Бабуля!

— Да, милая, это я.

— Но как? — воскликнули мы хором с прадедом.

У двери засмеялся дедушка.

— Не ожидал меня увидеть? Думал, что я уйду и оставлю свою дочь и ее детей тебе? — он посмотрел на меня, — здравствуй, родная. Ты прекрасна, как и твоя мать.

А я смотрела на него и пыталась впитать каждую его черточку, тембр голоса, улыбку.

— Елена, красивое имя. Тебя назвали в честь моей матери. Избранная, светлая. Она оставалась светочем для меня и всех вокруг, не смотря ни на что.

— Да, и это от нее у вас такие глаза необычные, — добавила бабушка.

— Бесполезная д…

— Не смей! Так! Говорить! О моей! Матери! — силуэт дедушки вдруг увеличился втрое, уперевшись в потолок, черты его изменились, он больше не был похож на обычного человека, став страшным, клубящимся тугим дымом, в котором мелькали всполохи дыма.

— Любимый! Николас! — силуэт замер, а затем стал уменьшаться, постепенно возвращая прежние черты.

Прадед выглядел явно испуганным.

— Николас, — бабушка указала взглядом на окна, — скоро рассвет.

— Да, прости, родная моя, — он подошел к бабушке. А я с трудом сдерживала слезы, которые периодически застилали глаза, мешая рассматривать любимых и дорогих людей. Пусть даже и их призраков.

— Послушай, Елена, — дедушка коснулся моей руки, и я снова ощутила кожей плотный воздух, — он провоцировал тебя, чтобы ты развеяла его и тем самым отпустила. Так он сообщил бы своему хозяину, где ты. Мы знали, что он сумел продлить свое жалкое существование, неизвестно, скольких еще ведьм он выпил… Ты должна остановить его. Нельзя скрываться всю жизнь. Но не сейчас, это лишь его крохотная часть. — Он посмотрел на бабушку и та, поняв его, кивнула, затем подлетела