Разрушенный - Лорен Ашер

еще не решила, что сложнее. Я буду держать тебя в курсе. — Она пытается спрятать улыбку за волосами, глядя вниз на головоломку, но я улавливаю это.

В этот раз я не избегаю ее. Я не могу решить, что это: одиночество или грусть по маме. Мы с Еленой работаем молча, я помогаю ей.

Мы наслаждаемся тишиной вместе. Она не давит на меня, чтобы я говорил, и я ценю это. Вместо того чтобы погружаться в свои негативные мысли, я сосредотачиваюсь на задании.

В конце концов, Елена заканчивает работу на сегодня, потому что хочет вздремнуть. Я возвращаюсь на свое место и включаю музыку в наушниках. Через двадцать минут я поворачиваюсь к ней, рассматривая ее спящий профиль.

Я бы никогда не сказал ей этого в лицо, но она одна из самых красивых женщин, которые меня окружали. Естественная, с лучшими изгибами, полными щеками и кожей со здоровым сиянием. Все это излучает позитив и нахальство, которое мне нравится, несмотря на наши размолвки.

По мере того как я теряю сознание, я понимаю, что не принял Ксанакс, чтобы успокоиться перед долгим перелетом. Я не могу сказать, было ли это расслабляющее занятие головоломкой или пребывание рядом с Еленой.

Последняя мысль беспокоит меня. Елена — единственное, чего я не мог предвидеть в этом году. Она ставит под угрозу все, что, как я думал, я мог принять о своей жизни.

Я не хочу надеяться. Я не хочу стать лучше. И больше всего я не хочу, чтобы мне напоминали, насколько пуста моя жизнь теперь, когда рядом есть человек, который делает плохие дни терпимыми.

Глава 16

Елена

Джакс превзошел все мои ожидания. Я предсказывала, что он будет испытывать меня на прочность, ведь Монако известно своими сумасшедшими вечеринками во время уик-энда Гран-при. Помимо обязательных мероприятий, которые Джакс должен посещать для Маккой, он остается в своем номере на ночь, без алкоголя. Я приветствую то, как спокойно стало без его вмешательства в неприятности. Это дает мне надежду на то, что он извлек уроки из своего промаха в Барселоне и планирует лучше контролировать себя.

Чтобы скоротать время, Элиас проводит время со мной в номере.

— Давай поиграем в игру. — Элиас подвешивает черную коробку над моей головой.

Я каким-то образом делаю самое скучающее выражение лица.

Он качает головой и закатывает глаза.

— Тяжелая публика сегодня. Серьезно, я не переживу еще один эпизод «Баффи — истребительницы вампиров». Извини, но тебе нужно проверить свою голову, если ты из команды Спайка. Ангел неотразим и заботлив, а у Спайка нет души.

— Я сделаю вид, что ты этого не говорил. В конце концов, Спайк жертвует всем ради нее. Даже своей собственной жизнью! Ангел убегает, как только становится трудно. Как герой.

Элиас шепчет «психопат», вздыхая.

— В любом случае… я пригласил несколько человек поиграть, потому что нам нужно завести больше друзей.

— Почему твои идеи всегда вызывают у меня подозрения?

— Наверное, потому что я собираюсь попросить тебя пойти постучать в дверь Джакса, раз уж его приятели собираются к нам.

— Нет! Почему ты хочешь вмешаться?

— Потому что играть в Купидона весело. Ваше сексуальное напряжение горячее. Горячее, чем Спайк, трахающий Баффи, несмотря на то, что они враги. — Он улыбается.

— Нет. — Я высунула язык.

— Мы можем сделать это легким или трудным путем.

Я качаю головой и скрещиваю руки, отказываясь двигаться с дивана.

— Тяжелый путь. Ты сама напросилась. — С небольшим усилием Элиас поднимает меня и толкает в сторону спальни Джакса. Он стучит кулаком в дверь и передает мне коробку, прежде чем вбежать в мою комнату.

— Прекрасно. Он даже не удосужился помочь мне. — Пробурчала я себе под нос.

Дверь в спальню Джакса со скрипом открывается. Его глаза оглядывают меня с головы до ног, заставляя мою кожу чувствовать жар под леггинсами и футболкой.

— Что тебе нужно?

— Итак… У Элиаса есть одна безумная идея.

— Все его идеи безумны.

Я сглатываю комок в горле.

— Согласна. Но поскольку это уже готовый план, не хочешь ли ты сыграть с нами в игру?

— Я не ребенок. Я не играю в игры. — Его челюсть сжимается.

— Ладно… — Я смотрю вниз на коробку — «Карты против человечества». — Ну, я думаю, Элиас пригласил некоторых из твоих друзей, так что мы будем в гостиной, если ты хочешь присоединиться к нам.

— Не хочу. Я как раз разговаривал по телефону, когда ты прервала меня. Если ты уже закончила, мне нужно перезвонить отцу. — Его глаза закрываются, но не надолго.

Я улавливаю красноту в них, блеск, который он пытался скрыть своим плохим отношением.

Не могу поверить, что думаю об этом, но неужели Джакс плакал? Я бы почти подумала, что выдумала это, но когда он снова открывает глаза, в них появляется припухлость, которой я никогда раньше не видела.

Святое дерьмо.

Меня гложет чувство вины за то, что я прервала его, когда ему явно нелегко.

— Прости, если я побеспокоила тебя во время чего-то важного. Я пыталась узнать, не хочешь ли ты потусоваться с нами, но я вижу, что для тебя сейчас не лучшее время.

— Даже если мои друзья придут, я хочу, чтобы меня оставили в покое прямо сейчас.

Его избегание друзей говорит мне обо всем. Год назад Джакс улыбался и был известен тем, что чаще всего закрывал клуб. Мужчина передо мной — это призрак того человека. Он стал человеком, который отгородился от мира, вместо того чтобы разделить с ним его бремя. И маленький голос в моей голове хочет стать для него таким человеком. Тот самый безумный голос, который нашел его привлекательным в первую очередь.

— Хорошо. Если тебе понадобится поговорить позже, ты знаешь, где я живу. — Я показываю большим пальцем через плечо в сторону моей спальни.

Он улыбается мне, прежде чем закрыть свою дверь. Я поворачиваюсь на каблуке. Образ Джакса, расстроенного и грустного, тянет меня за сердечные струны со всех сторон.

Я вхожу в свою комнату и вижу Элиаса, лежащего на моей кровати.

Он слабо улыбается мне.

— Я полагаю, что все прошло не так, как планировалось, судя по твоему хмурому лицу.

— Я не понимаю его.

— На этот раз у него была причина для такого настроения?

— Что-то насчет того, что я сорвала разговор с его отцом.

Элиас смотрит в потолок и хмурится.

— Я не знаю, почему мне кажется, что что-то не так.

— Наверное, потому что он не в