Братья - Михаэль Бар-Зохар

Остров Корсика, где родился Наполеон, славился своими бандитами, и Фрэнки, отчаянно желавший чего-то такого, что могло его всерьез заинтересовать, и очарованный ореолом романтики, окружавшим этих людей, взял фамилию отчима и стал считать своими его родовые корни. Даже свое имя он изменил на итальянский манер и превратился во Франко. Начиная с восемнадцати лет, когда он окончил школу и переехал на Восточное побережье, Франко Гримальди считал себя прямым потомком корсиканских бандитов. Тщательно скрываемая истина состояла в том, что его родители владели в Новом Орлеане двумя ресторанчиками; если там и можно было найти какой-то криминал, то только в кассовых книгах, в которых учитывалось поступление наличных.

Однако обман оставался нераскрытым на протяжении нескольких лет. Всем своим друзьям Гримальди был известен под кличкой Корсиканец. Коллеги по Центральному разведывательному управлению прозвали его Наполеоном. Они тоже высмеивали его пристрастие к цветастым жилетам, ярким галстукам, шелковым платкам и массивным украшениям из золота, однако это было проявлением обыкновенной зависти, и потому их уколы оставляли его равнодушным.

Разведка привлекла его потому, что он любил приключения и не боялся рисковать, во всяком случае до тех пор, пока ему приходилось сражаться при помощи мозгов, не пуская в ход кулаки. Вовсе не легенда о корсиканском происхождении, которую он обернул вокруг себя как знамя, а его итальянское имя и отменное знание языка способствовали получению им первого задания. Шел 1943 год – самый пик войны, когда он вместе с группой таких же, как он, агентов итальянского происхождения высадился на Сицилии. В их задачу входило проникнуть в оплот мафии и, действуя от лица американского генерала Джорджа Паттона, начать переговоры с местными капо о совместном выступлении против Муссолини.

Тогда он был почти мальчишкой, самым младшим в группе – ему едва исполнилось двадцать три. До самой смерти он будет помнить дымные хижины в горах близ Палермо, где он лицом к лицу встретился с главарями мафии и заглянул в длинные стволы их люгеров. Он прекрасно знал, что любой из этих людей может быть переодетым фашистом или наемным убийцей немцев. Однако он уцелел; мало того, им даже удалось достичь соглашения. Мафиози готовы были начать восстание против Муссолини и его немецких союзников. Именно после Сицилии Гримальди поверил в свою счастливую звезду.

Он продолжил игры со смертью в Берлине вскоре после победы над Германией, где продолжали гибнуть русские и американские агенты – первые жертвы “холодной войны”. У него даже завязалось тесное знакомство с советским офицером, с которым они пережили немало приключений и опасностей. Однако их последняя совместная операция окончилась трагически. Гримальди, оставшись один, занялся своим собственным многообещающим проектом – “гамбитом Геллена”.

То были дни, когда американские разведслужбы, созданные на период военного времени, такие, как Бюро стратегических служб, находились при последнем издыхании, а отцы-основатели БСС – компания до умиления беспомощных американцев с голубыми глазами и такой же голубой кровью – прилагали максимум усилий, чтобы создать новую организацию, способную противостоять советским секретным службам. В представлениях Гримальди они скорее напоминали бойскаутов, объявивших войну чикагским головорезам и бандитам, или доверчивых крестоносцев, размахивающих крестом пред кровожадными ордами султана Саладдина. НКВД успел наводнить важнейшие центры управления Запада сотнями и тысячами своих агентов, а новорожденное Центральное разведывательное управление ничем подобным не обладало: не было ни резидентов, ни агентурных сетей, ни вербовок на самом верху. Именно в этот момент выступил на сцену Гримальди – все еще молодой человек, но уже хладнокровный циник. Он предложил решение проблемы, и имя ему было – Геллен.

Как ни странно, но впервые он услышал это имя от русских в один из тех редких моментов, когда обе державы-победительницы объединили свои силы для охоты на беглых нацистских преступников. Гримальди узнал, что генерал Рейнхард Геллен был настоящим кошмаром русских, человеком, которого они поклялись уничтожить во что бы то ни стало. Во время войны Геллен возглавлял разведывательно-диверсионную деятельность, направленную против Советского Союза, и сумел создать в России целую сеть прекрасно законспирированных агентов. Когда война закончилась, эта обширная сеть – собственно говоря, их было несколько – осталась практически неповрежденной, а большинство из его резидентов неразоблаченными. Русских как раз больше всего бесило именно то, что среди них, в государственных учреждениях СССР и в армейских штабах, находятся коварные нацистские агенты. За архивами и досье Геллена, где находились списки завербованных предателей, охотились различные подразделения государственной безопасности, однако больше всего русским нужна была его голова.

Гримальди воспользовался всеми известными ему приемами и уловками. Он покупал информацию у бывших немецких офицеров за еду, виски, сигареты, опустошая склады армии США, он напропалую флиртовал с секретаршами, которые печатали доклады для его собственных боссов, но самым ценным источником информации для него стал обмен секретами с двумя агентами английской разведки, которых он потчевал крохами сведений о советско-американских переговорах, касающихся будущего разгромленной Германской империи.

После нескольких месяцев кропотливой, почти подпольной работы ему удалось определить место в горах Таубенштайн, где находилось убежище Геллена. Он тайно отправился на озеро Шлеерзее, где захватил этого исхудавшего мастера шпионажа и вывез его в безопасное место. Геллен мог стать бриллиантом самой первой величины в короне Гримальди. Если бы он достиг успеха, его ожидали бы быстрое продвижение по службе, высокий пост и отнюдь не скромная зарплата. И конечно, власть, с помощью которой он мог продолжать играть в свои игры. Не зря же его прозвали Наполеоном.

В своих разговорах с Гелленом Гримальди продемонстрировал трезвую логику и циничный расчет. Он предложил Геллену сделку: гарантии личной безопасности в обмен на сети резидентуры в России. Особо он подчеркнул то обстоятельство, что агентурная сеть не может быть столь уж дорога генералу, коль скоро жизнь его под угрозой. Кроме того, раз Геллен не мог обратиться за помощью к русским, у него не оставалось никакого выбора вообще. Так генерал Рейнхард Геллен, бывший глава гитлеровской разведки, стал главной козырной картой Америки в ее тайной войне против России.

В последующие годы Геллен передал всех бывших агентов нацистской Германии на службу новым хозяевам. Гримальди тоже осел в унылом поселке Пуллахе, где Геллен устроил свою штаб-квартиру. Он был сторожевым псом ЦРУ, заглядывавшим через плечо генерала, надзирающим за проведением операций и внимательно изучающим списки его агентов.

Он знал, что теперь сам стал мишенью номер один для русской контрразведки, которая дорого бы дала за секреты, проходящие через его руки. Однако причиной падения Гримальди стала вовсе не русская разведка. Его погубил Вилли Шиллер, симпатичный и привлекательный мальчишка, которого он встретил в январе 1952 года. У него были округлые бедра, мягкий рот и темные длинные ресницы.

С тех пор, как Гримальди попал на работу в ЦРУ, он был крайне осторожен. В основном ему удавалось подавлять свои сексуальные устремления, если не считать одного маленького приключения, случившегося с ним в Берлине. Если бы руководству стало известно о его гомосексуальной ориентации, его бы вышвырнули из конторы в два счета, так как гомосексуалы считались наиболее уязвимыми объектами для шантажа и, следовательно, доверять им секретную информацию было рискованно.

Он так и не понял, что заставило его тогда потерять голову. Может быть, повинна в этом была его чрезмерная уверенность в себе, может быть, чувственная красота Вилли. Гримальди без памяти влюбился в него и провел несколько незабываемых ночей, упиваясь его покорным мягким телом. Когда юноша в конце концов прервал с ним отношения, Гримальди утратил над собой контроль. Он стал преследовать Вилли, донимать телефонными звонками и ломиться в двери его дома, умоляя вернуться. В дело вмешались родители Вилли, которому было только семнадцать. Они пожаловались в местную полицию.

На следующее утро Гримальди вызвали в Мюнхен, в гостиницу “Вир Ярзейтен”, где в отдельных апартаментах он встретился со своим непосредственным начальником – полковником Джеймсом Макферсоном-младшим. Полковник кипел от бешенства.

– Ты настоящий кусок дерьма, Гримальди, – прошипел он. – Тебе удалось нащупать лучшую в Европе возможность для продвижения, и ты ее проворонил! Отправишься домой ближайшим рейсом. Я думаю, что, как только ты доберешься до Лэнгли, тебя вышвырнут со службы пинком под зад.