Я монстр. Разве ты сможешь меня полюбить? - More Tan

жизнь. Даже если это будет стоить моей жизни. Вы ответите за свои деяния, особенно за боль Луны.

— Щенок, — рассмеялся он, — ты мне не противник. За столько времени я овладел множествами техниками, которые Серафимам и не снились.

— Продемонстрируйте. Хватит болтовни. Лука, — крикнул я другу. — Доставь Луну в лечебницу. Ей нужна срочная помощь.

— А как же ты?

— Я справлюсь. Уходи!

За спиной я услышал звук крыльев и улыбнулся. Я расслабился и направил меч на мужчину. Я вспомнил его. Он напал на Академию и устроил резню. Нас тогда спас Серафим Лукьян. Он на тот момент до сих пор переживал боль от потери брата. Сейчас он даже немного понимал его. После гибели сестры, я с трудом находил силы работать, но я никогда не винил Создателя и других ангелов. Поэтому я отличаюсь от них. Я никогда не опущусь до их уровня. Здравый смысл всегда преобладает в моей голове, а также у меня много товарищей, которые всегда рядом. И надеюсь, что и Луна будет рядом.

Мужчина продолжал стоять, не обнажая оружие. Его поза была расслабленной. Это странно. Что — то мне это не нравится. Я почувствовал дуновение ветра и получил мощный удар в живот. Но благодаря отработанным навыкам, я смог заблокировать его. Я был удивлен, ведь он не применял плетений или оружий. Как это возможно?!

— Удивлен? — усмехнулся он. — Луна тоже была удивлена. Продолжаем или ты сдаешься?

Я промолчал. Я создал боевое золотое плетение уровня Серафим. Оно с мощной силой врезалось в мужчину. Тот отлетел и врезался в дерево. Это плетение невозможно заблокировать, не имея ключа к нему.

— Неплохо, — прохрипел он. — Ты не безнадежен.

Я проигнорировал его, запуская в него волну света меча. Тот ловко блокировал стеной из такого же света. Следующий удар пришел из — за спины, от которого я не смог увернуться. Я услышал хруст ребер. Одно легкое сразу перестало функционировать. Я кое — как оказал себе помощь.

— Может, сдашься? Если ты дашь мне информацию по Эдему, я даже отпущу тебя.

— Хватит болтать, — с трудом дыша, прохрипел я.

Он снова применил невидимую технику, но в этот раз я был начеку. Я отбил ее, но часть все же задела руку. Сильная боль пронзила кисть. Это плохо. Я уже сильно ранен. Мне даже не удается его вовлечь в ближний бой. Силы еще есть, но если не раню его, они быстро закончатся. Отряд на помощь не придет. Уверен, они также вовлечены в бой. Что же делать?

И тут я вспомнил, как его учитель Лукьян, рассказывал, что у Серафимов есть одна способность — высвобождение всей силы для создания непробиваемой брони. Но это очень опасно. Многие, кто пытался, погибали от истощения резерва. Либо я буду убит этим убийцей, либо от истощения. Второй вариант намного лучше. Умру героем!

Замерев, я мгновенно высвободил всю свою силу, окутав себя сиянием. Удары врага не достигали меня, разбиваясь о мою защиту. Рывок и мой меч вонзился в грудь мужчины. Тот удивленно уставился на меня и мой меч. Я сделал резкое движение, прекращая существование такого ангела.

Резерв опустел полностью, и я повалился на землю. Хватая ртом воздух, я думал, как же я слаб. Только убив себя, я смог победить. От боли в теле хотелось кричать. Перед глазами вдруг всплыли воспоминания. Луна в больнице, она в его доме, ее вкусный ужин по рецепту сестры, ее помощь в кошмарах. Я взволнованно признаюсь ей в чувствах. Ее ответное призвание. Дни счастья. Наши страстные поцелуи. Ее последние слова, что она расстается с ним.

Я повел себя дураком, не выяснив причины расставания. Кадр сменился встречей с Елеферием. Я почти убил его, но тут появляется Луна, и я получаю удар в сердце и темнота. Вот значит, как было! Я рад, что все вспомнил. Глаза начали закрываться. Но тут что — то замельтешило перед ними, но я уже провалился в темноту.

* * *

— Как он? — тихо спросила Роксана целителя Досифея. Тот заканчивал осмотр Серафима Кира.

— Лучше, — улыбнулся он. — Максимиан с Нуаром вовремя прибыли на помощь. Если бы не они, то он бы умер в течение нескольких минут.

— Я рада, — улыбнулась девушка сквозь слезы. — Дос, а когда нас пустят к Луне?

Мужчина вздохнул и обнял девушку.

— Я не знаю, — тихо прошептал он. — Ее лечением занимается Серафим Дарий. Она была на волоске от смерти.

Роксана всхлипнула и уткнулась в грудь мужчины.

— Она так страдала и пережила столько боли, — глухо прошептала она. — Как она справится со всем? Как возможно пережить столько боли и не измениться? А вдруг она перестанет общаться или замкнется?

— Тише, тише, — погладил он свою возлюбленную. — У нее есть мы, Серафим Кир, мамы, даже ее родной отец вернулся с окраины. Она многим дорога. Она не останется одна. Мы окружим ее заботой и любовью, поэтому не плачь.

Роксана кивнула. Мужчина приобнял ее, и они покинули палату.

* * *

— Арефий, ты как? — заглянул к нему Лука.

— Я в норме, — улыбнулся мужчина, поедая приготовленный ужин Анфией.

— Вижу, — улыбнулся мужчина. — Анфия окружила тебя заботой и любовью. Счастливчик!

Ложка замерла в руках мужчины. Он вздохнул и отвернулся к окну.

— Я просто благодарен ей за спасение и не более. Мы настолько разные, что наши отношения невозможны. К тому же, я еще не отошел от прошлых привязанностей. Предательство очень ранит. Она убила во мне желание начинать новые романы.

— Ты такой дурак, — вздохнул Лука и присел на край кровати друга. — Вы с Киром братья что ли? Страдальцы! Ты ведь мужик! Возьми себя в руки! Никому не будешь доверять? А как же Анфия? Она доказала, что ей можно доверять. Ты ей давно не безразличен.

— Странно же она проявляла свою симпатию, — криво усмехнулся мужчина. — Лука, давай потом обсудим мои отношения. Сейчас рассказывай, как дела у ребят?

— Кир должен скоро очнуться. Он был на грани, но Максимиан и Нуар вовремя подоспели. Спасли не только его, но и остальных. Город зачищен полностью. Большая часть согласилась переехать на окраину, остальные были лишены силы и сосланы на Землю.

— А Анфимий?

— Ого, ты даже его имя помнишь? — серьезно произнес Лука. — Его труп исчез вместе с Лорелеей и Ллейдом. Их ищут везде, но пока безрезультатно.

— Вот же блин, — выругался Арефий, вызвав улыбку у Луки. — Конечно, помню. Он же был первым Четвертым Серафимом. Умнейший среди нас, но очень гордый. После моей смерти, он занял мое место. Когда Лукьян выявил