Женщины в политике. От Семирамиды до Дарьи Дугиной - Наталия Андреевна Елисеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В очевидном активе «железной леди Африки» – введение обязательного бесплатного образования для всех детей младшего школьного возраста. За это ей, безусловно, будут благодарны следующие поколения либерийцев.
Покинув пост президента в 2018 году, восьмидесятилетняя Элен Джонсон-Серлиф стала послом доброй воли во Всемирной Организации Здравоохранения, а также членом Совета директоров Фонда Mastercard.
Глава 13
Вместо мужчины
Против мужчины?
С тех пор как существует человек, существуют и женщинылидеры, способные вести за собой, вершить судьбы поверивших им людей, демонстрировать недюжинное упорство, борясь с внутренними и внешними противниками. Каждой из них не раз приходилось оспаривать пальму первенства в противостоянии с конкурентами-мужчинами. Но мысль, что весь прекрасный пол может вступить в коллективную конкуренцию с полом мужским, овладела умами совсем недавно.
Идея разделения интересов мужчин и женщин зарождалась на фоне совершенно справедливых и обоснованных требований женского равноправия. Но, проделав радикальную эволюцию, в наши дни она превратилась в потенциальный источник неразрешимого глобального конфликта.
«В море встаёт за волной волна…» Многоликий феминизм
Термин «феминизм» придумали мужчины. Он вошёл в оборот на заре XIX века, впервые появившись в работах французского философа (кстати – закоренелого холостяка) Шарля Фурье. Изначально феминистами и феминистками называли сторонников женского равноправия, возмущённых тем, что введённое Великой Французской революцией избирательное право обошло стороной слабый пол. Это были первые семена протеста. С тех пор минуло два века. И, подобно тому, как из маленького семечка может со временем вырасти целая роща побегов, из локальной инициативы парижских республиканок возникло великое множество движений, союзов, учений и трендов, так или иначе относимых к феминистскому направлению.
Как и любое понятие, подразумевающее воплощение интересов какой-либо обособленной группы людей, феминизм может приобретать бесконечное разнообразие оттенков и смыслов. Как, например, национализм, – реализация интересов обособленной этнической группы, – может вдохновлять угнетённые народы колоний на борьбу за освобождение, а может туманить головы химерой превосходства над соседями и мечтой о мировом господстве. То же самое можно сказать о феминизме, хотя это направление мысли по сравнению с национализмом сравнительно молодо и ещё далеко не исчерпало всех возможностей своей диверсификации.
В социологической литературе выделяют четыре волны феминизма. И пускай это деление условно, примем предложенную логику и попробуем внимательнее присмотреться к каждой из четырёх.
Под требованиями, которые выдвигали «феминистки» первой волны (ещё не знавшие, что их будут называть именно так), сегодня, пожалуй, готовы будут подписаться даже яростные критики современных женских движений. Речь шла о самых элементарных человеческих правах. Ведь в XIX веке женщинам нельзя было голосовать на парламентских выборах, а тем более избираться в представительные органы; без согласия мужа жена не могла распоряжаться собственностью, а порой даже наследовать имущество покойного супруга; только с санкции благоверного дамы допускались к гражданским процессам в суде и так далее… Сегодня подобные ограничения людей по половому признаку кажутся нам совершенно возмутительными. В голове не укладывается – как такое было возможно? Но факт остаётся фактом: дискриминация этого рода существовала во многих государствах, причём у высокоразвитых передовых наций бесправие женщин порой приобретало более выраженные формы, чем у периферийных племён, не знакомых с такими достижениями цивилизации, как денежное обращение и огнестрельное оружие.
Активисток первой волны также называли суфражистками (от французского “suffrage” – «голосование»). Стоит отметить, что первыми получили право голосовать наравне с мужчинами женщины Новой Зеландии (1893 год). В России женщин признали полноценными избирателями в 1917 году, в США – в 1920‐м, в Великобритании – в 1928‐м, во Франции – только в 1944‐м, после освобождения от фашистской оккупации, а в Швейцарии и вовсе – лишь в 1971 году! На пути к этому праву суфражистки претерпели немало испытаний, порой весьма жестоких – так Эммилин Панкхёрст и её дочь Кристабель в Англии организовывали длительные коллективные голодовки протеста; Эмили Дэвисон погибла, бросившись под копыта королевской лошади; а француженка Олимпия де Гуж, автор «Декларации прав женщины и гражданки», взошла на якобинский эшафот.
В целом в первой половине ХХ века равноправие женщин было признано нормой. Глобальному перевороту в юридическом статусе полов немало способствовали перемены в Советской России, где женщины не только сравнялись с мужчинами перед лицом закона, но начали активно осваивать, прежде считавшиеся мужскими, профессии. Широко известны имена трактористки-ударницы Паши (Прасковьи) Ангелиной, пилотов Валентины Гризодубовой, Полины Осипенко и Марины Расковой, снайперов Людмилы Павличенко и Алии Молдагуловой. Вполне закономерно, что первой посланницей человечества в космосе стала советская лётчица Валентина Терешкова.
Однако если перейти от отдельных блистательных примеров к статистике, а от советского опыта – к общемировому, то обнаружится, что формальное равенство двух полов не привело к равенству фактическому. Доля женщин, занимающих руководящие посты, работающих на высокооплачиваемых должностях, представленных в топе творческих лидеров и в рейтингах большого бизнеса осталась существенно ниже доли мужчин. В англоязычных странах даже появилось образное выражение «стеклянный потолок», обозначающее негласный запрет для женщин делать карьеру выше определённого уровня. Формально путь наверх свободен, но ты там никогда не окажешься, упираясь в незримое сопротивление царящих в обществе предрассудков.
Это фактическое неравенство породило «вторую волну» феминизма, отсчёт которой ведётся с 1960‐х годов. Новый этап был связан с требованием половых квот, равного раздела: мандатов в парламентах, наград в призовых конкурсах, портфелей в советах директоров и т. д. Отсюда начинается постепенное сползание радикального феминизма со столбовой дороги борьбы за справедливость на деструктивную обочину.
Сами по себе неравные пропорции полов в различных сферах далеко не всегда являются свидетельством дискриминации. Они могут отражать объективно складывающееся в данном обществе разделение труда между леди и джентльменами. Мужчины в силу своей природы более склонны к риску – потому там, где кипит конкуренция, у них больше шансов пройти через сито отбора и занять приоритетные позиции. Это отнюдь не является признаком женской ущербности – у прекрасного пола есть свои таланты и преимущества, позволяющие дамам добиваться больших успехов в иных областях. Если, например, принять логику феминизма
