Пятьдесят оттенков серого - Эрика Леонард Джеймс

Кристиан прерывает поцелуй, я открываю глаза и вижу, что он смотрит на меня.

— Доверяешь мне? — шепчет он.

Я киваю, широко распахнув глаза. Сердце едва не выскакивает из груди, кровь бурлит.

Кристиан достает из кармана брюк серебристо-серый шелковый галстук… тот самый галстук, который оставил следы на моей коже. Движения Кристиана быстры, когда он садится на меня верхом, связывает мои запястья вместе и закрепляет другой конец галстука на перекладине белой железной кровати. Я никуда не сбегу. Я в буквальном смысле привязана к постели и возбуждена до предела.

Кристиан соскальзывает с меня, встает рядом с кроватью и смотрит потемневшими от желания глазами. В торжествующем взгляде сквозит облегчение.

— Вот так-то лучше, — бормочет он, и на его губах играет порочная улыбка.

Он наклоняется и начинает расшнуровывать мои кроссовки. О нет, только не это! Нет! Я же недавно бегала!

— Не надо! — протестую я, отбиваясь ногами.

Кристиан останавливается.

— Если будешь сопротивляться, я свяжу тебе ноги. И не шуми, Анастейша, иначе мне придется заткнуть тебе рот. Тише. Кэтрин, возможно, сейчас за дверью и слушает.

«Заткнет мне рот! Кейт!» — мелькает у меня в мозгу, и я замолкаю.

Он ловко снимает с меня кроссовки и носки, а потом медленно стягивает тренировочные штаны. Я судорожно вспоминаю, какие на мне трусы. Он приподнимает меня и, вытащив из-под моего тела покрывало и одеяло, снова кладет на кровать, только уже на простыни.

— Ну-ну, — произносит Кристиан, медленно облизывая нижнюю губу. — Анастейша, ты опять кусаешь губу. А ты знаешь, как это на меня действует.

Он предостерегающе прикладывает к моему рту свой указательный палец.

О боже! Я лежу, беспомощная, и едва сдерживаюсь, глядя, как грациозно он ходит по комнате. Меня это жутко заводит. Медленно, почти лениво, он снимает туфли и носки, расстегивает брюки и стягивает через голову рубашку.

— Думаю, ты видела слишком много, — хитро усмехается Кристиан.

Он снова садится на меня верхом и задирает мою футболку. Кажется, сейчас он ее снимет, но нет, закатывает футболку до шеи, потом натягивает мне на глаза, оставив открытыми рот и нос. Ткань свернута в несколько раз, и я ничего не вижу.

— Хм, — выдыхает он оценивающе. — Все лучше и лучше. Пойду принесу что-нибудь выпить.

Кристиан наклоняется, целует меня, нежно прижавшись своими губами к моим, и встает с кровати. Доносится тихий скрип двери. Пошел за выпивкой. «Куда? Куда-нибудь неподалеку? В Портленд? В Сиэтл?» Напрягаю слух, улавливаю негромкую речь и понимаю, что Кристиан разговаривает с Кейт. О нет… он же почти раздетый! Что он ей скажет? Слышу негромкий хлопок. А это еще что? Снова скрипит дверь — Кристиан возвращается, слышны его шаги и позвякивание льда в бокале. Какой там напиток? Кристиан закрывает дверь и, судя по шороху, снимает брюки. Они падают на пол, и я понимаю, что на Кристиане ничего нет. Он вновь садится на меня верхом.

— Ты хочешь пить, Анастейша?

— Да, — шепчу я, потому что внезапно у меня пересохло во рту.

Снова слышу звяканье льда — Кристиан ставит стакан, наклоняется и целует меня, вливая восхитительно терпкую жидкость в мой рот. Белое вино. Это так неожиданно и воспламеняет, хотя само вино прохладное, а губы Кристиана холодны.

— Еще?

Я киваю. Вино только вкуснее от того, что оно было у него во рту. Кристиан склоняется надо мной, и я делаю еще один глоток из его губ… О боже.

— Не будем увлекаться, Анастейша, ты слишком восприимчива к алкоголю.

Не могу удержаться и улыбаюсь. Он наклоняется, чтобы влить в мои губы еще один глоток, потом поворачивается и ложится рядом со мной, так что я бедром чувствую его эрекцию. О, как я хочу ощутить его внутри себя!

— Приятно?

Я напрягаюсь, а он снова берет стакан, целует меня и проталкивает вместе с вином в мой рот кусочек льда. Потом медленно и лениво оставляет на моем теле дорожку прохладных поцелуев: вниз по горлу, между грудей и дальше, к животу. Льет холодное вино в мой пупок и роняет туда льдинку. Я чувствую, как она прожигает меня почти насквозь. Ох.

— Лежи тихо, — шепчет Кристиан. — Не шевелись, Анастейша, иначе вся постель будет в вине.

Мои бедра непроизвольно сжимаются.

— О нет, мисс Стил, если вы разольете вино, я вас накажу.

Я издаю стон и тяну галстук-привязь, едва сдерживая желание двинуть бедрами. Нет… пожалуйста.

Кристиан пальцем стягивает вниз сперва одну чашечку бюстгальтера, потом другую, и моя грудь, такая беззащитная, оказывается на виду. Он наклоняется, целует по очереди соски, дергает их прохладными губами. Я борюсь со своим телом, которое выгибается, отзываясь на ласку.

— А это приятно? — спрашивает Кристиан, подув на один сосок.

Снова звяканье, и я чувствую, как Кристиан обводит кусочком льда правый сосок, одновременно сжимая губами левый. У меня вырывается стон, я стараюсь не шевелиться. Какая сладкая, мучительная пытка!

— Если ты прольешь вино, я не разрешу тебе кончить.

— О, пожалуйста… Кристиан… господин… пожалуйста!

Он сводит меня с ума. Я буквально слышу, как он улыбается. Лед в пупке тает, а я вся горю — горю, и остываю, и безумно хочу. Хочу почувствовать Кристиана внутри себя. Сейчас.

Его прохладные пальцы лениво скользят по ставшей вдруг сверхчувствительной коже моего живота. Я невольно выгибаюсь, и уже теплая жидкость выливается из пупка, течет по животу. Движения Кристиана быстры, он слизывает вино языком, целует меня, нежно кусает и посасывает.

— Ай-я-яй, Анастейша, ты пошевелилась. Что мне с тобой сделать?

Я тяжело дышу, сейчас для меня существуют только его прикосновения и голос. Все остальное нереально. Больше ничего не имеет значения и не улавливается моим радаром. Пальцы Кристиана проникают в мои трусики, и меня вознаграждает его громкий вздох.

— О, детка, — шепчет он и проталкивает в меня два пальца.

Я хватаю ртом воздух.

— Ты уже готова для меня, так быстро, — говорит Кристиан, невыносимо медленно двигая пальцы внутрь и наружу, а я прижимаюсь к его руке и поднимаю бедра вверх.

— Какая жадная девочка, — строго произносит он, обводя большим пальцем мой клитор, а потом нажимает.

Мое тело изгибается под его искусными пальцами, я не сдерживаю громкие стоны. Он стаскивает с моей головы футболку, и я вижу его, щурясь от мягкого цвета ночной лампы. Меня изводит желание прикоснуться…

— Хочу тебя потрогать, — выдыхаю я.

— Знаю, — шепчет он и наклоняется, чтобы поцеловать меня. Его пальцы по-прежнему ритмично двигаются внутри моего тела, большой палец описывает круги и нажимает.

Язык Кристиана повторяет движения пальцев, и я поддаюсь. Мышцы ног напрягаются, я прижимаюсь к его руке, но она замирает, удерживая меня на грани, потом опять подводит к самому краю и останавливает, и еще раз… Как же мучительно! «Ну пожалуйста, Кристиан!» — мысленно кричу я.

— Это твое наказание, так близко и так далеко. Приятно тебе?

Поскуливаю от изнеможения, пытаюсь высвободить руки. Я совершенно беспомощна, потерялась в эротической пытке.

— Пожалуйста, — умоляю я, и Кристиан решает наконец сжалиться надо мной.

— Как тебя трахнуть, Анастейша?

О… меня бросает в дрожь. Он вновь останавливается.

— Прошу тебя!

— Чего ты хочешь, Анастейша?

— Тебя… сейчас! — Я уже плачу.

— Как тебя трахнуть — так, или вот так, или, может, вот так? Выбор бесконечен.

Я чувствую на губах его дыхание. Кристиан убирает руку и берет с тумбочки пакетик из фольги. Опускается на колени между моих ног и медленно стягивает с меня трусы. Он надевает презерватив, а я завороженно слежу за каждым его движением.

— А так приятно? — спрашивает Кристиан, поглаживая себя.

— Это была шутка, — выдавливаю я. «Пожалуйста, Кристиан, трахни меня».

Он поднимает брови, его рука скользит вверх-вниз по внушительному члену.

— Шутка?

В тихом голосе чувствуется угроза.

— Да. Ну пожалуйста, Кристиан! — прошу я.

— Тебе сейчас смешно?

— Нет!

Я уже не говорю, а хныкаю. Мое тело превратилось в напряженный комок невыносимого желания. Кристиан смотрит на меня оценивающим взглядом, а потом внезапно хватает и переворачивает на живот. Из-за связанных рук я вынуждена опереться на локти. Кристиан толкает мои колени вперед, я невольно поднимаю зад и получаю увесистый шлепок. В то же мгновение Кристиан стремительно проникает в меня. Я вскрикиваю от боли и неожиданности и кончаю снова и снова, словно распадаясь под ним на мелкие кусочки, пока он продолжает двигаться. Восхитительно. Он не останавливается. У меня уже нет сил, больше не выдержу… он вколачивается в меня все сильнее и сильнее… я снова чувствую возбуждение… не может быть… нет…

— Давай, Анастейша, еще разок! — рычит он сквозь стиснутые зубы.