Чеченский капкан: между предательством и героизмом - Игорь Прокопенко

...Летом 1996 года было принято решение о замене солдат и офицеров федеральной группировки в Чечне. Для тех, кто вернулся с войны, борьба за президентское кресло казалась нелепым и абсурдным спектаклем. Складывалось впечатление, что люди пытались забыть о войне или их пытались заставить забыть о ней. Хотя бы на время.

В те дни я встретился с начальником медицинского отряда специального назначения СКВО Владимиром Московкиным . На чеченской войне он с первых дней. Зимой 1995-го, после штурма Грозного, а потом после Первомайского именно он и его хирурги делали невозможное для спасения раненых. Теперь их окружала другая жизнь.

Рассказывает Владимир Московкин :

«И вот они прислали нам замену. Все наши уехали 14–15-го, а я, как командир, сдал все, 18-го улетел. Захожу в квартиру, весь грязный, бородатый. Включаю телевизор, а там Распутина. Я не знаю, чего она там пела, «Гималаи» что ли, не помню. Вот с тех пор я эту Распутину смотреть не могу. Я только-только приехал вот с этого, а она там. Шабаш идет».

Владимир Московкин продолжает свой рассказ:

«Один раз сижу, бумажками занимаюсь, чего-то подписываю. Прибегает медсестра Молодкова . Говорит: «Товарищ командир, вас солдат вызывает». Я говорю: «Солдат меня вызывать не может». Он умирает, она говорит. Ну, я пошел. И вот этот солдат мне говорит: «Прошу вас прийти ко мне на могилу». А у него ранение было такое... ну, пуля калибра 5,45. Ну, там понятно, что. Я говорю: «Да ты чего, Саша? Не помрем, все будет нормально! Все отлично!» А он мне отвечает: «Я все знаю». Представляете? Он очнулся. Где он слышал? Он сам с Ростова. «Придите ко мне, говорит, на могилу, поставьте свечку в церкви и выпейте на моей могиле». Ну что тут скажешь? Ну, он умер, конечно. Умер, да».

Через полгода, вернувшись домой, Владимир сдержит свое обещание и придет на кладбище. Но могилы солдата так и не найдет.

Глава 10 Умереть по приказу

Летом 1996 года президентом России вновь избран Борис Ельцин . Инаугурация назначена на 9 августа. Победа на выборах далась Ельцину нелегко. Ситуация по всей стране была сложная. Задержки заработной платы, пенсий и социальных пособий. И продолжавшаяся чеченская война, которая не делала положение в стране более стабильным.

Ценой собственной репутации, уступок и компромиссов Кремль подписывает Хасавюртовский мирный договор на условиях боевиков. Этому событию, определившему расклад сил в России на годы вперед, предшествовали масштабные боевые действия в Чечне, которые должны были закончиться полным разгромом мятежных бандитских формирований. Но чей-то приказ из Москвы остановил федеральные войска, уже готовые разрубить чеченский узел.

В это время люди хотят сильного руководителя. В 1996 году таким представлялся Александр Лебедь . В предвыборной президентской гонке к финишу он пришел третьим. Именно его Ельцин назначает секретарем Совета безопасности. Лебедю предстоит сыграть одну из главных ролей в решении чеченского конфликта. А пока над Грозным вновь сгущаются тучи.

В августе 1996 года российские солдаты оказались в самом пекле боев за Грозный. Брошенные на произвол судьбы, окруженные боевиками, без еды, боеприпасов и воды, без надежды выжить, они уже не рассчитывали на помощь своих. Они были обречены на смерть по приказу.

В эти августовские дни 1996 года в столице Чечни находятся лишь малочисленные подразделения ФСБ, армии и внутренних войск. Боевики знают это и уже приступили к финальной стадии операции «Джихад», которая должна потопить в крови Грозный и показать миру, кто в действительности контролирует ситуацию в республике.

Видимость контроля за городом обеспечивают блокпосты федеральных сил. Они – как на ладони у боевиков. Те знают все – численность и вооружение опорных пунктов, радиочастоты, даже имена офицеров.

1 августа. Из управления ФСБ по Чечне в комендатуру Грозного приходит шифрограмма: «По оперативным данным, на 6 августа боевиками намечен штурм города. Срочно примите меры».

На сообщение реагируют весьма странно. Федеральное командование принимает меры только по дополнительной охране правительственной комиссии, которая прилетела в Грозный. Это все, что было сделано. Но в управлении ФСБ Чечни самостоятельно готовятся к обороне. Ремонтируют сломанный БТР и подгоняют машину к входу в управление. Завозят боеприпасы, дополнительно ставят 4 пулемета. По приказу из Москвы для охраны материальных ценностей в ночь с 5 на 6 августа 90 сотрудников остаются ночевать в общежитии ФСБ.

В обычном режиме продолжают вести службу подразделения внутренних войск, расквартированные в Грозном.

Александр Дрожжин в августе 1996 года в звании старшего лейтенанта командовал ротой 34-й бригады внутренних войск . В беседе со мной он рассказал:

«На совещаниях в бригаде каждый день до нашего сведения телеграммы доводили, что по оперативным сведениям готовятся какие-то акции боевиков. На все опорные пункты и заставы были завезены боеприпасы, продовольствие, на неделю запасы сделали».

В войсках тем временем идет штатная замена подразделений, которые несут боевое дежурство на блокпостах. 34-я бригада оперативного назначения Приволжского округа внутренних войск расположилась в 15-м городке на восточной окраине Грозного. Это был резерв командования временных объединенных сил. Поэтому в Грозном и на подступах к городу было выставлено только два взводных опорных пункта. Один на площади Минутка в центре города, другой – на высотке «Долина».

Рассказывает Николай Петелин , в августе 1996 года старший лейтенант, офицер управления 34-й бригады внутренних войск :

«Так как мы приехали 30 июля, то 5 августа у нас был прощальный ужин. Мы помылись в бане. То есть была вылита вся вода, было съедено все, что положено было съесть. И после этого 6 августа в 5 утра мы услышали обращение по радио Масхадова. Он говорил: «Военнослужащие, мы предлагаем вам сдаться, вы ведете не ту борьбу, которую нужно вести»... ну и так далее. Значит, всем, кто сдастся и не будет оказывать сопротивление боевикам, они обещают свободу, а все, кто будет вести борьбу, будут уничтожены. А потом началась бойня, другими словами я не могу сказать, потому что бои вспыхнули по всему Грозному».

Этот бой слышали и в расположении 15-го городка. Вот что рассказал мне подполковник Валерий Швигель , который в августе 1996 года был начальником штаба, исполнял обязанности командира 34-й бригады внутренних войск:

«Примерно около 7 утра, может быть, без двадцати семь, я сейчас уже не помню, нам по радио сообщили, что группа офицеров, которая выехала на БТР для смены наших бойцов на площади Минутка, обстреляна. Головной БТР подожжен. Завязался бой. По всему городу слышалась стрельба. Одновременно и на Минутке, и на окраинах».

6 августа, раннее утро. В Грозный со всех сторон входят боевики. Сколько их было? Почему за несколько дней до событий было снято 11 блокпостов? Кто распорядился вывести тяжелую бронетехнику из Грозного? Ответы на эти вопросы так и не получили те, кто остался заложником в осажденном городе.

Боевики входили в Грозный открыто. Они кричали нашим солдатам: «Сдавайся, русский вонючка! Сегодня вечером для вас будет дискотека». У многих, как и в 1995-м, были карты из федерального штаба с отмеченными узлами обороны. Около 200 боевиков сразу же устремляются к железнодорожному вокзалу. На путях два вагона с оружием и обмундированием. Как они оказались в городе накануне штурма и без охраны, остается загадкой.

Из оперативной сводки штаба объединенных сил:

«В 5.50 утра около 200 боевиков захватили товарный двор железнодорожного вокзала и начали продвигаться к Дому правительства, подвергая массированному удару позиции федеральных сил и органов местной власти».

Они знали, зачем им нужно захватить вокзал. Эти товарные вагоны, набитые оружием и боеприпасами, стояли на путях не один день. Ясно, что оставили их здесь не случайно. Вооружившись, бандиты быстро рассредоточились по городу.

Все было продумано заранее. Последние месяцы боевики проникали в Грозный без оружия, под видом мирных жителей, устраивали схроны, вели разведку, выбирали выгодные для себя позиции.

В город ведут более 130 дорог. Из них только 33 под контролем федералов. Теперь боевики уже открыто и беспрепятственно входят в город. К концу дня 6 августа их здесь уже больше тысячи, где-то среди них и Хаттаб со своими головорезами.

Рассказывает подполковник Валерий Швигель :

«Доклады были, что идет очень плотный огонь со всех сторон, с улиц, из многоэтажек, в основном с верхних этажей и из полуподвальных помещений. Мной была поставлена задача минометной батарее на обстрел крыш всех прилегающих зданий. Но эффективности было мало, так как минометная батарея была у нас в то время довольно слабая. То есть возможности поразить боевиков через крыши практически не было».