...Либо с мечтой о смерти - Александра Созонова

Я хотел присоединиться к ним, чтобы покурить на халяву «травку». Она действовала на меня вполне банально: легкое головокружение, беспричинный хохот — но почему бы не покайфовать? Тем более что совсем не жаждал решить заявленную проблему, напротив, отдал бы руку или ногу, чтобы она никогда не была решена. Но, поразмыслив, подавил порыв ринуться к столу с подарками от Санта Клауса. К черту кайф. Голова должна быть ясной, а мысли четкими: если не хочу решения проблемы, должен уводить групповой мозг в сторону, а также пудрить сей орган и усиленно вешать лапшу на групповые уши.

— Можно мне? — Я поднял руку, как школьник.

— Конечно! — обрадовался Майер. — Не нужно спрашивать, просто говорите всё, что придет в голову.

— В голову мне пришел простой алгоритм. — Вообще-то, он пришел в голову Юдит, но я решил беззастенчиво присвоить ее идею, поскольку она была стопроцентно провальной. — Если человек кончает собой, то следующее воплощение достается еще более тяжким, и он опять уходит на тот свет самовольно. Или перебарывает себя. Так? Если задать под гипнозом четкую программу: убивай себя, убивай себя, как только достигнешь семнадцати (к примеру) лет, то субъект будет становиться все греховнее и греховнее, его карма — все тяжелее и тяжелее. И на какой-то стадии, ступени, или спице сансары умрет совсем и больше никогда не переродится.

— Прекрасно, прекрасно! — закричал в воодушевлении профессор.

Но явно с целью подстегнуть остальных членов группы, так как в бегло брошенном на меня взгляде читалось разочарование. Видимо, также не забыл эссе Юдит и без труда почуял плагиат.

Роу откровенно поморщился.

— Из животных, насколько мне не изменяет память, изредка кончают с собой только дельфины и киты. Причем, без видимых причин. Ну, еще преданные собаки на могиле хозяина. Как быть, когда наш субъект минует эти стадии и родится, скажем, хорьком?

Джекоб задал этот вопрос, налив второй стакан и уже не выхлебывая стимулятор, а смакуя, словно коньяк.

— А с чего вы взяли, что человек может реинкарнировать в животное? — Дина блеснула серыми и узкими, похожими на стрелки, показывающие в разные стороны, глазами. (Оказывается, ко всему своему невзрачию она еще и косит.) — Это заблуждение двух древних религий — буддизма и индуизма, давно преодолено.

— Кем преодолено, позвольте спросить? — Джекоб повернулся к ней всем телом, едва не выплеснув половину стакана.

— Поначалу теософией, а затем выросшим на ее фундаменте мощным зданием нью-эйдж, — гордо отпарировала Дина.

— Ваш нью-эйдж с его доморощенными смешными гуру мне не указчик!

— Замечательная дискуссия! Но позвольте мне вклиниться, — вступил до сих пор молчавший Роу. — Вопрос о том, реинкарнируется ли человек в животные и растения, либо колесо сансары крутится лишь в пределах вида гомо сапиенс, окончательно не решен. Но для себя мы его решили. Ведь так, Джекоб? Одно из занятий на группе, на котором вас, Дина, не было, посвящалось обсуждению этой проблемы.

— Меня не было, потому что меня не соизволили позвать, — надменно бросила ученая дама.

— Это было большой ошибкой! — заверил ее психоаналитик, помахав тонкопалой лапкой. — И я попытаюсь ее исправить. Если коротко, то все мы дружно согласились в том, что последнее слово за практиками. Часть практиков, то есть специалистов по реинкарнационному гипнозу, основываясь на собственном опыте, утверждают, что животные воплощения возможны: пациенты рассказывали, как ползали ящерицей, ласкались кошкой или порхали мотыльком. Но другая часть резко возражает первым: человеческая личность настолько сложна и многогранна, что не может быть вмещена мозгом животного. А уж о дереве и говорить нечего.

— В животном мозгу она обитает не со всей полнотой, но лишь частично, — буркнул Джекоб. Он уставился на опустошенный стакан, наморщив лоб и, видимо, прикидывая, стоит ли наполнить его в третий раз или хватит. — Впрочем, то, что одни говорят одно, а другие прямо противоположное, свидетельствует, что все они шарлатаны, и истины не знает никто. И мы тут занимаемся таким же шарлатанством.

Роу обиженно поджал губы, а Майер укоризненно затряс бородкой.

— Мне показалось, Джекоб, что ваши доводы, как и умозаключение Норди, склонили всех к положению, что животные воплощения реальны, — заметил психоаналитик.

— Что ж, господа шарлатаны, позвольте и мне вставить словечко, — вступил Майер. Все тут же послушно смолкли. — Предложенное решение проблемы имеет ряд недостатков. Первое и основное: оно слишком растянуто во времени. Потребуется целый ряд жизней, в общей сложности несколько сотен лет, для достижения цели. Второе: нужен гипнотизер экстра-класса, имеющий дело уже не с астральным и ментальным телами, но с телом каузальным, что сохраняется из жизни в жизнь. Третье, как мы только что выяснили: сохраняется определенная опасность реинкарнировать в тела животных и даже растений. И если известны случаи, когда собаки кончали с собой, отказываясь от еды, а киты выбрасывались на берег, то ни о чем подобном у ящериц, рыб или орешника нам слышать не доводилось. Поэтому, Норди, — он стрельнул в меня глазами из-под припухших век, — ваше предложение не может быть принято.

Я скорчил расстроенную мину, хотя больше тянуло присвистнуть от удивления. Никак не ожидал, что мое одиозное предложение будет подвергнуто столь серьезной и обстоятельной критике. А не дуб ли он, знаменитое светило Майер? Как бы то ни было, вам не удастся уничтожить Юдит, напыщенные болваны! Был уверен на все сто: остальные предложения окажутся не менее нелепыми.

— Выскажу-ка я свою идею, — Джекоб отвел от стола со стимуляторами помутневшие от виски зрачки. Похоже, он не знал своей меры, либо сознательно превысил ее из чувства стихийного протеста, свойственного его нации. — Суицид, конечно, большой грех, но далеко не самый большой. Есть преступления на порядок страшнее. Если вы помните, у русского мистика и визионера Даниила Андреева грешники после смерти падают вниз — в миры чистилищ и миры возмездия, и чем тяжелее их грехи, тем глубже уготованный им мир и ужаснее наказание.

Джекоб замолчал. Все с интересом ждали продолжения.

— Ну? — не выдержала Дина. — Не молчите, телитесь.

— Для меня ясно, что он хочет сказать, — подал я голос. — Субъект, желающий умереть насовсем, должен совершить тяжкое преступление. Такое, чтобы пролететь до самого последнего из миров возмездия, до дна планетарной системы. Кажется, у Андреева он носит название Суффетх. Там он умрет окончательно и больше уже никогда не родится.

— Интересно, каково должно быть это преступление? — язвительно поинтересовалась Дина.

— Отличное предложение! — покивал Майер. — Джекоб, вы молодец.

— Рад стараться!

Кривляясь, сибирский фриган отдал честь, приставив ладонь к виску. Наклонившись к столику, налил себе еще виски и вернулся на свой стул, крепко обхватив стакан ладонями.

— Джекоб, вы заслужили награду, но лучше бы выбрали что-то иное. Как вам кальян? — забеспокоился психоаналитик.

— Терпеть не могу курить кальян, — буркнул Джекоб, отпивая первый глоток.

— Если вы будете продолжать в том же духе, боюсь, нам придется с вами расстаться, — строго предупредил Майер.

— Мавр сделал свое дело — мавр может уйти, — бросила Дина с усмешкой.

— Мавр может уйти хоть сейчас! — обиженный Джекоб резко поднялся со стула, но, не справившись с координацией движений, рухнул назад.

Стул жалобно скрипнул.

— Не ломайте мебель, очень вас прошу, — поморщился Роу.

— Ломайте! Как раз-таки ломайте! — Майер широко повел пухлой ладонью. — Крушите, бейте — и мебель, и окна, и светильники! Если это поможет вам генерировать идеи. Единственное, что я прошу не трогать — черепа и кости ваших сотоварищей.

— Черепа с бесценными мозгами! — хохотнул Джекоб и хищно покосился на сидящую рядом Дину.

Та опасливо взглянула на буйного соседа и перешла вместе со стулом на противоположную от Джекоба сторону.

— Помимо черепов есть еще и достоинство, — сухо прокомментировала она свой переезд.

Русский медведь повел в ее сторону налившимся розовой мутью глазом, но ответной репликой не удостоил.

— Джекоб, мы ни в коем случае не хотим выпустить вас из своих рядов! — объявил Майер. — Ведь мы еще не обсудили ваше интересное предложение. Остался открытым главный вопрос: какое именно преступление нужно совершить, чтобы отправиться прямиком на дно, на кладбище душ?

Джекоб молчал, набычившись.

— Серия убийств, сопровождаемых пытками? — предположила Дина.

— Мелко, — отмахнулся Майер.

— Не только пытками, но также расчленением, кровосмешением и каннибализмом? — внес свою лепту Роу.

Я расхохотался, излишне громко.

— Что в этом смешного, Норди? — повернулся ко мне профессор, хмурясь.